Мария Воронова - Ледяное сердце Северины Страница 33

Инга засмеялась и вылила мартини в раковину. Если она действительно сходит с ума, то по крайней мере не станет усугублять процесс алкоголизмом.

– Почему судьба так жестока ко мне? Я же никогда не просила чего-то сверхъестественного, просто «был бы милый рядом», – прошептала Инга, чувствуя, как на глаза наворачиваются следы. Одиночество – как слепота: живешь, а радости не видишь.

Кажется, это называется депрессией. Инга усмехнулась. Если продолжать в том же духе, скоро она найдет у себя всю палитру психических расстройств.

Посмотрела в зеркало, пригладила густые, но легкие и пушистые волосы. Что с ней не так? Если бы она еще выглядела, как общественное сознание рисует женщин, преуспевших в мужских профессиях! Но нет, у нее нежное открытое лицо, мягкий взгляд и милая улыбка. Вполне привлекательное личико. Если не знать, скорее можно подумать, что она библиотекарша или воспитательница в садике, чем хирург.

Только что не красится… Но на работе это невозможно, от маски весь макияж сразу размажется. Зато у нее свежее лицо, розовые губы.

Инга поднялась в ординаторскую общей хирургии, якобы согласовать план операций.

Первой, кого увидела Инга, была Полина Андреевна. Красиво закинув ногу на ногу, она кокетничала с Русланом, а он слушал смех молодого терапевта с таким мягким, зыбким лицом, какое бывает только в самом начале сильной влюбленности.

Кажется, он никогда не смотрел на меня с таким восторгом, – горько подумала Инга.

Руслан сидел на приличном расстоянии от Полины, но весь подался к ней, так красноречиво, что лучше бы просто обнимал.

Пришлось сделать над собой усилие, чтобы поздороваться.

– Рад вас видеть, Инга Валерьевна, – Руслан вежливо встал, подвинул ей стул, но глаза его потухли.

– Я на минутку. Хотела узнать, что у вас завтра в плане. Если будет окно, я вызову пациента.

– Сами знаете, в хирургии нельзя давать точные прогнозы. Но теоретически до часа должны управиться.

– Спасибо, Руслан Романович.

Она встала, и Волчеткин даже не попытался ее остановить, а во взгляде Полины ей почудилось торжество победительницы. Прощаясь, она округлила губки, якобы ей жаль, что Инга уходит.

«Она похожа на рыбу! – вдруг зло подумалось Инге, – со своим узким личиком, круглыми глазами и пухлыми губками! Типичная золотая рыбка из мультика. Только не исполняет ничьих желаний, кроме собственных».

Жизнь так быстро и круто менялась, что у Александры кружилась голова. Раньше все происходящие с ней события были заранее известны и по большей части зависели от нее и от Виктора.

Больше сорока лет она чувствовала себя хозяйкой своей судьбы, теперь вдруг стала ее игрушкой. Всего за один короткий летний месяц переменилось почти все. Катя вышла замуж и уехала на край земли, не дав родителям времени освоиться с этой мыслью. Александра всегда мечтала о сказочном торжестве для дочери, а не о быстрой росписи в районном загсе и скромных посиделках в ресторане. Едва успела подготовить свадебный наряд – именно такой, как ей виделось, – и Катя была в нем необыкновенно хороша, но, кажется, жених был так влюблен в невесту, что дочь могла надеть мешок, он бы не заметил.

Катя тоже была на седьмом небе, и про актерскую карьеру не вспоминала. Дима – так звали Катиного избранника – вроде списался с командиром и нашел ей место в доме офицеров (как выяснилось, семье предстояло жить в поселке подводников), и молодая жена была этим совершенно довольна.

Как ни странно, вдруг подняли головы бабушки и стали причитать о загубленном таланте. Александра была готова извинить свекровь, но собственная мать! Та самая мамочка, которая запретила ей поступать в театральный! Которая с младенчества вдалбливала в голову дочери мысль, что семья – главная и единственная забота женщины!

Одна радость – у старушек хватало такта не приставать к новобрачной, все свои соображения они изливали Александре.

В ответ она только вздыхала: в жизни не закажешь…

Мысль о том, что Катя счастлива, помогала ей переносить разлуку. Тем более дочь права, сейчас расстояний не существует. Они часами болтали по скайпу в видеорежиме, Катя выносила айпад на улицу и показывала Александре окрестности. Поселок был закрытый, но, оформив собственные документы, Катя сразу заказала родителям пропуск, и Александра с удовольствием предвкушала скорую поездку.

Но больше всего от тоски по дочери спасала работа. Александра неожиданно для себя так погрузилась в творческий процесс, что приходилось ставить будильник, иначе она могла заработаться и пропустить все на свете. Она забросила любимые сериалы, почти перестала читать книги, а каждую свободную минуту набирала текст на макбуке, подаренном Лидой. Неизвестно, пустил бы ее Виктор за свой компьютер или нет, потому что она до сих пор стеснялась рассказать ему о своей писательской карьере. Александре почему-то казалось, что он высмеет ее.

Гонорар, полученный за две первые книги «Приключений Ани» был не настолько большим, чтобы его нельзя было утаить от семейного бюджета. Половину она отдала Кате на обзаведение, а половину спрятала и наслаждалась мыслью, что у нее есть собственные деньги, которые она может тратить, как хочет, никому не отчитываясь.

Но дело было не в деньгах. Творчество словно вернуло ее в раннюю юность, всколыхнуло прежние мечты и надежды. Садясь за компьютер, она словно погружалась в сказочный мир детства. Текст шел будто сам собой, Аня делала, что хотела, Александре оставалось только записывать за ней. Когда-то она прочла, что якобы существует информационное поле, где записаны все произведения искусства и научные открытия, а талантливые люди просто получают доступ к этому полю и считывают информацию. По крайней мере, Александра так поняла эту теорию. Отсюда и понятие вдохновения: это когда канал открыт и связь хорошая. А когда барахлит, как интернет в поселке подводников, то и вдохновения нет. Теория, конечно, была полнейшей чушью, но у Александры создалось ощущение, что не она придумывает Аню, а Аня, существующая в параллельной реальности, просто выбрала Александру, чтобы поведать миру о себе.

И, когда звенел будильник, сообщая, что время истекло и пора заняться хозяйством, она говорила: ну все, Анечка, до завтра!

Она предвкушала выход первой книги, куда включили обе повести. Из издательства прислали макет в электронном виде, чтобы Александра оценила иллюстрации. Они были превосходны. Выполненные в классической советской школе, в стиле Леонида Владимирского, они гармонировали с текстом, создавая единое произведение. Но уже зная, как будет выглядет книга, Александра с нетерпением ждала, когда томик появится в книжных магазинах, когда можно будет взять его в руки, перелистнуть страницы… А другие посетители будут равнодушно скользить по ней взглядом, не подозревая, что эта женщина средних лет и есть автор.