Александра Авророва - Все дороги ведут в загс Страница 33

— Нет, но все равно похоже. Убили богатого помещика, а среди подозреваемых — самые разные люди. Двое друзей убитого, еще сын, племянница и ее мать — это пятеро из одного круга. Потом слуги — секретарь, дворецкий, экономка с сыном и горничная — вот вам еще пять. И у каждого мотив! Ну, каково? А у нас подозреваемых тоже десять. За столом сидело тринадцать человек, минус Карповы и Юрский, правильно?

— По сравнению с Агатой Кристи наше положение представляется довольно обнадеживающим, — не стал скрывать майор. — Юрская, Вольский и Снутко имеют мотивом ревность, Вольская — бизнес. Четверо.

— Еще Леночка Бальбух почему-то нервничала, — поспешил вставить Пашка. — Пусть будет хотя бы пять! А с остальными, боюсь, действительно глухо. Карповы и Юрский очевидным образом отметаются, Лазарева тоже.

— А Лазарева-то почему?

— А черт ее знает, — пожал плечами лейтенант. — По ней сразу видно. Она вредина и ехидина, но на убийцу не тянет. Бальбух мужского пола тоже не тянет. Павлова — добрейшая тетка, божий одуван. Петухов — полный отстой, но мне понравился.

— В каком это смысле отстой?

— Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша.

— Раз крыша не на месте, способен на всякое.

— Ладно, — обрадовался Пашка, — принято. Значит, шестеро. Все равно мы их сделаем в два счета. Что мы, тупее Пуаро? А подозреваемых у нас существенно меньше.

Майор не разделял оптимизма подчиненного, однако спорить не стал.

В квартире Юрских все выглядело примерно так, как накануне вечером. Алферов и сам толком не понимал, что заставило его потребовать следственного эксперимента и какие результаты он надеялся получить. То ли дело было в настойчивом голосе интуиции, то ли в том, что остальные методы расследования оказались фактически исчерпаны. Разумеется, можно было еще уточнить некоторые сведения о фигурантах, например, зайти в офис Юрского или в банк, где когда-то работала Майя, но, скорее всего, ничего принципиально нового не обнаружилось бы. Общая картина достаточно ясна и непротиворечива. Возможность совершить преступление имело десять человек, из них мотив был у четырех, причем все четверо на допросе явно хитрили. При полном отсутствии улик подозреваемых набиралось многовато, особенно если учесть, что наиболее вероятным кандидатом в отравительницы выглядела жена Юрского, задержать которую без веских оснований тот не позволит. Значит, оставалось искать улики. Неужели среди дюжины людей не нашлось никого, кто заметил бы хоть что-нибудь полезное? Например, некто наклонялся над чужой стопкой или слишком долго просидел в ванной. Изначально свидетель мог не обратить на это внимания, но при воспроизведении той же обстановки вспомнит и сообщит милиции. Кроме того, майору было интересно, кто именно первым сел на чужое место, сорвав таким образом планы убийцы. Этот вопрос тоже есть надежда разрешить с помощью следственного эксперимента. Да и вообще, вдруг у преступника в присутствии несостоявшейся жертвы сдадут нервы и он ненароком сам себя выдаст?

После недолгих совещаний гости сумели расположиться за столом в том же порядке, что вчера. По правую руку от хозяина два пустых стула для отсутствующих Карповых, по левую — Майя. Рядом с нею Снутко (пристроился, хитрец!), далее Павлова, Юрская, муж и жена Вольские, Миша и Лена Бальбухи, Петухов и Лазарева. А вот по поводу конкретных мест разразились горячие дебаты. Стол овальный, и запомнить за ним свое место было нелегко. Правда, Лазарева утверждала, что ей весь вечер мешала ножка, вот эту-то ножку и решили принять за точку отчета. Майору стало ясно, что сесть по ошибке не туда, куда надо, да еще в темноте, — самое простое дело. И тут кольнула интересная мысль: в темноте? Да сейчас ведь июнь, белые ночи! Но высказывать свое сомнение вслух он не стал, решив подождать развития событий. Вот он, смысл следственного эксперимента: лучше один раз увидеть, чем семь раз услышать.

— Здесь нарезки и минералка, — жалобно произнесла Света. — И еще кое-что со вчерашнего дня мы не доели. Ведь не обязательно накрывать так же, как в прошлый раз? Я ничего не готовила, только Вовочке диетическое.

— Готовить, разумеется, не надо, — добродушно согласился майор, — но стол накрыть точно так же не мешает. Чтобы поточнее повторить вчерашнее.

Света с помощью Лены и Надежды Юрьевны принялась расставлять пустые салатницы, однако дело шло не слишком бойко. Немудрено — ведь Юрский, примостившийся рядом с Майей и, похоже, воспринявший слишком буквально просьбу воспроизвести ситуацию субботы, шептал что-то, не переставая, и самодовольно ухмылялся. Это было неприятно даже Алферову, так что говорить о покинутой жене! У нее все буквально падало из рук. Майя слушала, опустив ресницы, иногда тихо отвечала. Снутко, по природе несколько апоплексического склада, от подобного зрелища совершенно побагровел. Зато Вольский, похоже, переживать не собирался. Будто и не он сегодня утром горячился при одном упоминании знакомого звонкого имени. Сейчас Алексей Александрович витал в облаках, не замечая ни бывшей жены, ни нынешней — хотя нынешняя вещала столь громко и безапелляционно, что не заметить ее было мудрено. Она, сверля адвоката взором желающего казаться милым василиска, информировала собравшихся об успехах своего медицинского центра в области гинекологии, в частности, в вопросах, связанных с беременностью. Но адресат, увлеченный прекрасной соседкой, не обращал на ее усилия внимания. Зато совершенно некстати обратила Надежда Юрьевна, с мягкой укоризной заметив:

— Евгения Петровна, ну, зачем вы здесь об этом? Девочкам неприятно. Светочке вон никак не родить, Мариночке не найти, от кого, а бедной Леночке дай бог прокормить хотя бы одного ребеночка, куда ей еще второй!

Разумеется, она хотела, как лучше, однако Алферов догадывался, что милые дамы предпочли бы обойтись без столь прямолинейной защиты, и осторожно обернулся к ним. Света Юрская вскрикнула, как от удара, Лена Бальбух, теснее прижавшись к Петухову, согласно кивнула, а Марина Лазарева явно собиралась что-то сказать, но, поймав взгляд майора, усмехнулась и смолчала. Ему стало неприятно, что она засекла его, и еще неприятнее, что усмехнулась. Над ним? Над собой? Над Павловой? Возможно, Лазарева недолюбливает ее именно за излишнюю прямоту? Алферов посмотрел на Надежду Юрьевну, и вдруг ему почудилось, что круглое нелепое лицо выражает с трудом скрываемое ожидание, а потом — разочарование. Но этого не может быть! Она слишком наивна для подобных маневров. Нарочно подпускать шпильки и наслаждаться эффектом… нет, вряд ли, на что бы там ни намекала самоуверенная Лазарева.