Ольга Погодина-Кузьмина - Власть мертвых Страница 34

– Ты уже знаешь, что Максим собрался жениться?

– Знаю и не одобряю его выбор. Понятно, что девушка – избалованная пустышка, но не это самое страшное. Мне рассказывали очень неприглядные истории про эту семью. Через наш отдел проходили отчеты по ревизиям двух бюджетных проектов… Там огромные средства уведены. И ответили за это подставные люди. Кстати, я только недавно узнала, какие впечатляющие доходы у партий с представительством в Госдуме. Норма прибыли выше, чем заниматься торговлей оружием…

Георгий пожал плечами.

– Жизнь – не торт. Ты, кажется, тоже зарабатываешь на управлении госимуществом.

Марьяна смешалась.

– Зарабатываю, да, но не краду в открытую…

– Просто у тебя нет тех возможностей.

Ей хотелось возразить, но затевать необязательные споры значило уходить от главной темы.

– В любом случае, если Максим что-то решил, наше мнение ничего не изменит. Он уже давно не прислушивается к советам.

– Тут ты права.

Все прежние достоинства остались с ним – уверенность, достоинство, обаяние интеллекта. Но линии скул приобрели хищную резкость, а взгляд стал холодным, отстраняющим. Ощущая воздействие этого магнетического холода, Марьяна чувствовала, как сильно взволнована его присутствием и как много могла бы ему сказать, если б решилась на откровенность.

Когда принесли суп, она была почти готова начать разговор о своих новых взглядах на определенные вещи, в том числе на семейные отношения, но вместо этого зачем-то упомянула о встрече с Сергеем Сергеевичем. Судя по всему, дела семейства Сирожей шли неважно. Антон впутался в аферу с банковским кредитом, при обыске у него в квартире нашли кокаин. Имущественный спор по торговому центру и другим объектам так и не был завершен и связывал руки всем участникам. Георгий слушал внимательно, уточнял подробности, но не спешил открывать свой план мести. У нее даже сложилось впечатление, что он не намерен что-либо предпринимать для наказания Сирожей, предоставляя эту миссию судьбе.

Она заранее решила не спрашивать его ни о тюремном заключении, ни о разводе, и он, кажется, был этому рад. В его манере молчать она узнавала прежнего Георгия, доброжелательного и замкнутого, каким тот был в ранней молодости и вплоть до смерти сестры, в то время, когда сближение с ним казалось ей столь же невероятным, как встреча с летающей тарелкой.

Марьяна не заметила, как начала делиться мыслями, которые следовало бы держать при себе. Невеселые наблюдения, которые она сделала на службе у Салова, вблизи наблюдая крысиную грызню за доступ к потокам «обнала и транзита», копились в ее душе слишком долго и теперь сами собой выплескивались наружу. Она уже не могла сдерживать возмущения преступной смычкой высокопоставленных чиновников, откровенно криминальных структур и силовиков, которые тоже получали с дела свой навар. Когда она наконец замолчала, поняв, что заходит в своих откровениях слишком далеко, Георгий сказал только:

– Завтра я лечу в Сочи. По приглашению наших потенциальных будущих родственников.

– Что им нужно от тебя?

Пару секунд он разглядывал стейк на свой тарелке, красиво аранжированный зеленью и овощами, затем взялся за вилку и нож.

– Расскажу анекдот из древнеримской истории. Один персидский царь разбил римлян, взял в плен их полководца и завел привычку садиться на коня с его спины. Использовал его как табурет. А потом содрал с него кожу и велел сделать барабан. Или зурну, уже не помню, что там было в ходу у его придворных музыкантов.

Марьяне не понравилась шутка. Еще меньше – его взгляд.

– Ты знаешь, я не люблю иносказаний… Я понимаю, ты хотел со мной встретиться, чтобы обсудить наше будущее и все, что произошло. Может быть, тебе кажется, что я ухожу от разговора. Но это неправда. За эти два года я достаточно много осознала и поняла, что на мне тоже лежит часть ответственности, что ты оказался под следствием… Поверь, я до сих пор виню себя, что не вмешалась, когда могла что-то изменить, и тем самым косвенно стала причиной… Хотя я не осознавала последствий… Я не думала, что все будет так, поверь. Я никому не хотела зла.

Он прервал ее:

– Оставим прошлое в покое. Я не собираюсь тебя ни в чем винить и не хотел бы к этому возвращаться.

– Тогда давай разберемся, что нам делать сейчас. Я много думала… Особенно один случай. Помнишь, когда ты опоздал на поезд. Ты приехал в Озерное… Мы оба были на грани. И ты хотел, чтобы я постаралась понять… то, что с тобой происходит. – Георгий поморщился, но она жестом показала, что хочет договорить. – Потом, когда уже все покатилось в пропасть, я часто вспоминала тот момент. Это была как поворотная точка. Я думала, что, если бы я тогда постаралась услышать тебя… просто преодолеть свою злость… тогда, может быть, все пошло бы иначе.

«Может быть, вся причина в сексе, – хотела еще добавить она, вспомнив совет одной из женщин с форума. – Если бы ты говорил о своих желаниях, а я бы стала свободнее, ты не искал бы кого-то на стороне…»

– Но все пошло именно так, – сказал он, глядя в окно, по которому струились серые капли. – Впрочем, сейчас это уже не имеет значения.

– Для меня имеет. Я много думала, Георгий, и поняла, в чем моя главная ошибка. Я все примеряю на себя… Но женщины отличаются от мужчин. На нас больше влияет воспитание и социальные роли, а на вас – биологические особенности… Видимо, мужчины просто по-другому воспринимают все, связанное с телом, и это просто научный факт. Вы действуете под влиянием своей физиологии, а мы требуем, чтобы вы контролировали себя, нам кажется, что вы просто не хотите сделать усилие, потому что женщинам гораздо проще регулировать свои физические желания, мы это делаем почти легко… Но если это чисто животное влечение, которому нельзя сопротивляться, как голод или болезнь, я, наверное, смогу понять… Я хочу разобраться, изучить природу этих отношений.

Георгий молчал, и она замолчала. На нее словно надвигалась стена его отстраняющего взгляда; она испугалась, что сейчас он поднимется и уйдет. Но в следующую секунду лицо его смягчилось, сделалось усталым, снисходительным.

– К чему этот разговор?

– Если тебе неприятно, я не буду продолжать, – проговорила она, справляясь с дрожью в голосе.

– Думаю, пробуду в Сочи два-три дня, не больше недели, – сообщил он прежним ровным тоном. – Затем вернусь в Петербург. Ты не планируешь приехать?

– Да, я хочу, – кивнула Марьяна и, помолчав, сказала: – Сирож предложил мне подписать мировое соглашение по тому спору с дополнительной эмиссией… Я отказалась. Считаю, что эти люди поступили непорядочно и беспринципно. Они не просто воспользовались ситуацией, нет, они заранее спланировали тебя утопить с моей помощью. Ты был прав, когда не верил в их честность. Если бы я могла вернуть время назад, я бы действовала против них сообща с тобой.