Светлана Демидова - Мечта цвета фламинго Страница 35

Сергей Игоревич внутренне вздрогнул. Именно к Нине он подкатил в первую очередь, когда понял, что сходит с ума от одиночества в своей пустой квартире. Он пытался бороться с собой, приводил себе в пример Лактионова, который всю жизнь живет один и совершенно не расстраивается по этому поводу. Но память тут же услужливо подсовывала ему Морозова, который, видимо, тоже не умел жить один, поскольку без конца женился. Нина вежливо отказала ему. От стыда Сергей Игоревич не знал, куда провалиться, и запретил себе даже думать о женщинах. Продержался он в своей гулкой и печальной квартире недолго и подъехал к Фаине, которая тоже была одинока и очень хотела выйти замуж. Фаина взяла на раздумье неделю, а потом призналась, что вообще-то мечтает подбить на совместную жизнь Лактионова, и даже туманно намекнула что-то насчет своей дочери Танюшки. Сергей Игоревич ничего толком не понял и после второй неудачной попытки решил бросить взгляд на других женщин центральной лаборатории «Петростали» и даже всего Санкт-Петербурга. Скоро он понял, что неизвестности боится пуще одиночества, и разрабатывать сей женский Клондайк ни за что не станет. В собственной лаборатории на очереди оставалась одна Валентина. Вообще-то Сергею нравились худые женщины с узкими бедрами, но, присмотревшись к Валентине повнимательнее, он обнаружил у нее необычайно чистые синие глаза, гладкую, почти без морщин кожу и красивую грудь, соблазнительно мелькающую в глубоком вырезе легкого летнего платья. Когда он присовокупил к уже отмеченным физическим достоинствам Валентины ее спокойный, незлобивый характер и умение готовить золотистого гуся с яблоками и черносливом, понял, что к ней надо было подойти в первую очередь. Она наверняка согласилась бы, потому что синяки на ее милом лице стали появляться все чаще и чаще, к тому же он не испытывал бы теперь чувства неловкости при общении с Ниной и Фаиной.

– Не угадала, – сказал он бывшей жене. – И вообще я не желаю обсуждать с тобой свою личную жизнь.

– А мы и не будем обсуждать, – легко согласилась Юлия. – Мы просто выпьем за твою будущую жену! Грех тебе отказываться! – Она вскочила с кресла, достала с застекленной полочки маленькие хрустальные стопочки, сильными пальцами отвинтила фирменную крышку и разлила коньяк.

И они выпили сначала за будущую жену Сергея, потом за саму свадьбу, затем за успех бизнеса Юлии, потом за сына Петю, за его здоровье и успехи в учебе, а затем Юлия куда-то исчезла. Сергей Игоревич медленно тянул душистый коньяк из стопочки, когда она вдруг вернулась, но без джинсов-стрейч. На ней была одна коротенькая маечка, почти обнажавшая грудь. Юлия подняла руки, якобы поправить волосы, и Сергей вынужден был зажмуриться. Кроме маечки, на бывшей жене не было ничего. Она знала, что ему нравилось, когда она была раздета не до конца. В этот самый момент, когда перед Сергеем стояла почти голая женщина, и позвонила Валентина. Он, разволновавшись, не смог ей сразу ответить. Он слушал пищащую зуммером трубку и никак не мог сообразить, что ему сделать. В конце концов непослушными пальцами он набрал номер Валентины и сказал, что рад и что обо всем они переговорят в понедельник. Несмотря на дурманящие коньячные пары, он почувствовал, что Валентине хотелось бы услышать что-нибудь другое, но ничего лучшего в такой ситуации он придумать не мог.

– Это она! – констатировала Юлия.

Сергей согласно качнул головой, избегая смотреть на бывшую жену.

– Сере-е-еженька! – вдруг жалобно протянула она. – Ну, посмотри на меня! Зачем тебе какая-то женщина, когда есть я? Ну сваляли дурака, развелись… Так можем же и сойтись вновь?

Сергей Игоревич в ужасе поднял глаза на Юлию. Она сбросила с себя маечку, качая бедрами, подошла к нему и своими ловкими и сноровистыми руками начала делать то, чему, отягощенный французским коньяком, противиться он был абсолютно не в состоянии. Размягченный после интимных удовольствий, которых уже давно не имел, Сергей Игоревич думал о том, что, пожалуй, зря растревожил Валентину. Юльку он знает как свои пять пальцев, и Юлька его – как облупленного. Вон как ловко с ним справилась! Она знает, что он любит! Он еще ощущал на своем теле ее руки, слегка царапающие камешками колец. С Валентиной может так и не заладиться. Кто знает, к чему ее приучил Шурик? Шурик – моложе! Молодые, они нынче такие подкованные в этом деле… Вдруг он, Сергей, не будет соответствовать? Нет, лучше проверенная Юлька. Ну и что, что она капризная и любит командовать?! Зато рядом опять будет Петька! К тому же еще неизвестно, как помыкала своим мужем Валентина. Может, он от этого и спился?

Валентина, размышляющая этой ночью о предстоящем ей новом замужестве, даже не могла предположить, что ее будущее благополучие висело на волоске и зависело исключительно от ловкости бывшей жены Сергея Игоревича. Юлия была достаточно ловка, но все-таки просчиталась. Ей бы немножечко мудрости Галины Андреевны Голощекиной, которую та всегда проявляла, когда дело касалось ее личной жизни. Юлии бы утром сказать бывшему мужу:

– Сереженька, съезди, пожалуйста, один к поезду, а я пока оформлю бумаги. А вечером нам опять будет так же хорошо, как вчера!

После этого ей стоило бы поцеловать Сергея и, может быть, даже сделать ему какие-нибудь авансы на обещанный вечер. Но Юлия решила, что главное уже сделано. Строгим голосом деловой женщины она заявила:

– Так! Сергей! Сейчас ты поедешь на вокзал один. Парни все те же, ты их узнаешь. У меня – другие дела! Заплатишь им вот это, – она сунула ему в руки пухлый конверт с деньгами, – потом везешь товар в комплекс и ждешь меня! Не вздумай доверять Лидке, что, мол, она постережет баулы! Это такая прохиндейка! И поторопись, а то опоздаешь! Белорусы ждать не будут: сбросят товар на платформу, а дальше – наши проблемы.

– А как же деньги? Они же будут ждать деньги?

– Деньги они с меня потом вытрясут. Ты за них не беспокойся. Я же с ними собираюсь и дальше иметь дело, и они об этом знают. Так что давай! Вперед! – и она довольно сильно подтолкнула Сергея к выходу, что было еще одной ее тактической ошибкой.

Сергей с бледным от негодования лицом медленно развернулся, выхватил у нее сумочку и вытряс ее содержимое на журнальный столик. Среди всяческой женской мелочовки он отыскал ключи от своей квартиры, потряс ими у нее перед носом и сказал:

– Ты последний раз здесь была, Юлия! Ясно?

Она поняла, что проиграла, но расстраиваться ей было некогда: белорусы ждать не будут. Она окончательно спрятала улыбку и металлическим голосом произнесла:

– Разумеется, мне все ясно, а сейчас – марш на вокзал! Ты мне обещал, и не вздумай отказываться, а то вообще никогда не увидишь Петьку!