Юлия Шилова - Шанс на счастье, или Поиск мужа за рубежом Страница 36

Через полчаса мы уже сидели в гостиной, и я рассказала Маргоше о том, что со мной произошло.

Марго внимательно меня слушала, ни разу не перебив. Иногда она вздрагивала, но при этом много курила. Конечно, я рассказала ей эту историю только до того момента, как попала в полицейский участок. Естественно, я промолчала и про улицу Красных Фонарей, и про то, что я имела честь в неформальной обстановке познакомиться с ее мужем.

— Маргоша, в общем, я сбежала из этого ужасного дома в этом провинциальном городке рядом с кладбищем и теперь не знаю, как мне вернуться в Москву. У меня нет документов, и я уверена, что меня уже разыскивает полиция. Ты — единственная живая душа, которую я здесь знаю. Помоги мне, пожалуйста.

— Нужно только Даниеля дождаться.

— А Даниель — это кто?

— Это мой муж. Я попрошу, и он поможет. Может быть, он поможет сделать тебе паспорт для того, чтобы ты вылетела в Москву по поддельным документам. Заявлять в посольство о пропаже паспорта нельзя. Тебя могут сразу выдать местной полиции.

— Но ты-то хоть мне веришь, что ко мне приходила покойная жена Хенка?

— Скорее всего, ты просто переволновалась и была в состоянии аффекта, — Марго тактично ушла от ответа, но я прекрасно понимала, что она мне не верит. Что, впрочем, и неудивительно. Если бы мне рассказали подобную историю, я бы тоже никогда не поверила.

Марго протянула мне телефонную трубку и, достав платок, вытерла мои слезы.

— Успокойся. Позвони матери. Она уже извелась, наверное, вся.

— Маргоша, что бы я без тебя делала! Мне так неловко тебя напрягать.

— Да не говори ерунды. Я так рада, что ты ко мне приехала!

Чуть позже мы с Маргошей сидели в саду и пили вино. Марго великолепно выглядела и производила впечатление вполне счастливой женщины.

— Марго, а как тебе тут вообще жизнь?

— Мне попался очень хороший человек, — улыбнулась Марго.

— Кому сыр, а кому дырки от сыра, — вспомнила я Викино любимое выражение.

— Значит, мне сыр? — рассмеялась Марго.

— Тебе сыр и хороший муж. А мне — дырка от сыра.

— Значит, не твое это. Попадется и тебе хороший и качественный сыр.

— А как тебе тут живется-то?

— Все хорошо; правда, иногда охватывает щемящее чувство одиночества, а потом отпускает. Отношения не могут быть идеальными всегда, на то и семья, но всегда все мелочное отходит на второй план перед главным — любовью друг к другу… Знаешь, я до конца всех своих дней буду всегда советовать всем своим соотечественницам выходить замуж за иностранцев. Грустно оттого, что в России мы, женщины, при наличии высокого интеллекта, врожденных качеств отменной хозяйки, матери, жены, активно продолжаем пополнять рынок засидевшихся невест, ожидающих принцев на коне отечественного производства, которые на поверку оказываются совершенно не способными удовлетворить наши простые женские желания относительно уюта, взаимопонимания и тепла, не способных любить в нас Женщину. Ведь если разобраться, мы много-то от мужиков не требуем. Я не скажу, что с первого дня мне здесь было легко. Все-таки разные менталитеты, культуры. Мне повезло. Я встретила понимание не только со стороны своего мужа, но также со стороны всех его многочисленных родственников и друзей. Меня приняли с моими проблемами, со всеми тараканами в голове и без косых и подозрительных взглядов.

— А период адаптации был сложным?

— Очень даже нелегким. Я пыталась привыкнуть к непривычному. Даниель достаточно долго и терпимо учил меня планировать свою жизнь. Ведь мы, русские, привыкли к спонтанности. Здесь даже встречу с друзьями приходится планировать за месяц. Тут нет такого понятия, что для дружбы нет времени суток и ты можешь заявиться к закадычному другу в любое время дня и ночи. И почему, прежде чем приехать к родителям, мы должны заранее звонить и согласовывать — а смогут ли они нас принять? Для меня это было дико, ведь я привыкла, что могу приехать к матери тогда, когда мне это захочется, и она всегда рада моему приезду, ведь я ее дочь. Но у них все не так.

— Ты не работаешь?

— Нет. Даниель очень обеспеченный человек.

— А чем ты занимаешься?

— Я занимаюсь благоустройством дома. Веду домашнее хозяйство. Плыву по голландскому течению и ничуть не волнуюсь, потому что оно спокойное и надежное. Шторма не ожидается, потому что штурман — милый, любящий и заботливый муж. Правда, к любви голландских мужчин тоже привыкнуть надо.

— А что, они любят как-то по-особенному?

— Они любят слишком рационально и прагматично.

— А как у тебя с голландским языком?

— Закончила курсы. Так что с этим у меня проблем нет. Шанс выучить голландский есть у каждого. Кто-то учит его за деньги. А можно и забесплатно. Правительство предоставляет и такую возможность, вот только очередь в школу может растянуться на месяцы. Даниель хорошо знает русский язык. Поэтому мы с ним можем общаться на трех языках: на русском, на английском и на голландском.

— А на велосипеде ты ездишь? Тут же все просто помешаны на велосипедах.

— С велосипедом мне пришлось связать свою судьбу, — вновь рассмеялась Марго.

— Значит, ты уже превратилась в полноправную экономную и расчетливую голландку?

— До этого мне еще далеко, но я пытаюсь. Кстати, живя с Даниелем, я придумала свой рецепт женского счастья.

— Поделишься?

— Он прост. НУЖНО НАХОДИТЬ СИЛЫ ДРУГ С ДРУГОМ ГОВОРИТЬ. Мы действительно тратим много времени и сил на разговоры.

— Марго, какая же ты умница! Ты еще в школе всегда отличалась какой-то рассудительностью и мудростью.

— Если быть откровенной, то я испытываю сложные чувства по отношению к Голландии. Но и по отношению к России мои эмоции тоже неоднозначны. Понимаешь, в России я выживала, а здесь я живу и получаю удовольствие от этой жизни. Для абсолютно счастливой жизни не хватает ребенка, но мы с Даниелем работаем над этим вопросом.

— А мне что-то Голландия совсем не приглянулась.

— Все зависит от человека, к которому ты приехала. Я же тебе говорю, что мне тоже тут было совсем не легко. Я встретилась с большим количеством предубеждений у голландцев по отношению к русским. Я всегда хотела, чтобы мой муж узнал и прочувствовал русский дух — отношение к жизни, быт. Многие голландцы говорят о том, что в России только пьют водку и больше ничего не делают. Здесь хорошо знают Достоевского и Толстого, а вот, например, о Пушкине, Лермонтове почти никто не слышал. То же самое и в музыке — кроме Чайковского практически никто не известен. Из русских художников знают в основном авангардистов.

Марго сделала глоток вина и продолжила: