Джейн Кренц - Пылай и сгорай Страница 36

Фэллон ответил после первого же звонка, как обычно неприветливый и в плохом настроении.

— Ты заготовил мне хорошие новости, Зак?

— Самый смак. Охотник со способностью перекидываться пытался прикончить меня сегодня вечером на парковке у мотеля.

На другом конце возникла небольшая пауза.

— Полагаю, ты в порядке, иначе бы не звонил сейчас, — наконец, выговорил Фэллон.

— Ты настоящая родня, Фэллон. Да уж, я в порядке.

— А что с другим парнем?

— Смылся.

— Проклятье.

— Согласен. Но я приметил несколько деталей, которые ты наверняка захочешь внести в компьютер, как ты любишь называть мозги.

— Какие же?

Зак знал, что завладел полностью вниманием Фэллона.

— Этот парень охотник, но владеет по-настоящему крутым фокусом: превращается в милую маленькую старушку прямо у тебя на глазах, пока сам идет на тебя с ножом. Ты когда-нибудь дрался с кем-нибудь, кто был бы похож на твою бабушку?

— Опиши превращение, — приказал Фэллон тоном таким же острым, как нож в руке того нападавшего.

— Сначала парень изображал бездомного, спавшего в подворотне. Думаю, это просто стандартная маскировка. Предупреждающим знаком послужили его новенькие кроссовки. Следующее, что я узрел: на меня наступает старуха с зонтиком, прямо настоящая молния. Трудно было на ней сосредоточиться. Затем, по ходу дела, старушенция превращается в парня в черном трико и черной лыжной маске. Когда-нибудь слышал о паранормальном таланте, который способен добиться такой иллюзии?

Фэллон какое-то время молчал. Можно было почти услышать, как у него в голове щелкает калькулятор.

— Возможно, — наконец, произнес Фэллон. — Думаю, имеется парочка старых легенд в исторических летописях. Я проведу кое-какие изыскания и свяжусь с тобой. Это все?

— Черт возьми, нет. Еще даже не приступал к самой захватывающей части повествования. Занятный у нас вечерок в Ориане сегодня. Похоже, Костровый Убийца проследил за Рейн от Шелбивилля.

— Слушай внимательно, Зак. Я не хочу, чтобы ты отвлекался на второе расследование. Понятно?

— Уж извини, но так уж выходит, что трудно игнорировать обнаружившийся факт, что Рейн на данный момент под пристальным вниманием убийцы-садиста. Не у всех есть твоя способность отстраняться от людей, Фэллон.

— Вот как? Ты торчишь рядом с ней. Так или иначе, тебе именно за это и платят. С твоими способностями она с тобой в большей безопасности, чем с армией копов на своей стороне. Ты можешь охранять ее, пока вы двое будете сосредоточенно искать, что же случилось с Лоуренсом Куинном.

— Ты очень уж сосредоточенный тип, Фэллон.

Фэллон притворился, что не расслышал эту реплику.

— Если ты закончил, у меня есть кое-что для тебя. Не слишком много, но у меня насчет этого предчувствие.

— Слушаю, — произнес Зак. Он и в самом деле слушал очень внимательно. Когда бы Фэллон не заявлял о своих предчувствиях, его агенты обращались в слух.

— Мой аналитик как-то выявил один маленький, но весьма интересный факт насчет Лоуренса Куинна. Выяснилось, что он серьезно увлекается блюзом. Я навел кое-какие справки. В Ориане находится ночной клуб для серьезных ценителей джаза и блюза. Место называется «Дверь в Переулок».

Глава 25

Гудини. Он ненавидел это кодовое имя, которое они дали ему. Его звали Шон Таннер, и совсем недавно это имя блистало. Это правда, что когда шпионы «Ночной тени» сблизились с ним, он был лишь заштатным фокусником в Вегасе, но его популярность-то быстро росла. Ему предназначалось стать великим артистом в большинстве казино на Стрип. Никто не мог делать то, что умел он. Его волшебство было истинным, неподдельным.

Однако люди из «Ночной тени» пообещали ему больше, гораздо больше. И сдержали слово.

Сейчас он ушел далеко от спектаклей на паршивых подмостках. Это лекарство не только придало ему дополнительные способности пара-охотника, оно усилило его уже существующий талант создавать иллюзии. Ему говорили, что он стал новым, отличным от остальных явлением в мире паранормальных талантов: охотником-иллюзионистом десятого уровня. Он заслужил кое-какое уважение, но пока не видел, чтобы Январь выказывал его, это уважение.

— В «Ночной тени» не допускаются провалы, — произнес Январь.

Ярость, настоянная на разочаровании, явившемся результатом неудавшегося убийства, скрутила Таннера. Сил хватало только на то, чтобы не вцепиться в горло Января. Как же это было бы легко.

К несчастью, Январь был источником лекарства. И пока Таннер не нашел, как в «Ночной тени» раздобыть формулу у кого-нибудь еще, например, у таинственной личности, перед которой отчитывался Январь, он придерживался необходимости выполнять приказы.

— Я не провалился, — возразил он. И тяжело уставился сквозь переднее стекло в темноту улицы. — Вы видели, что случилось. На парковку въехала машина. Я попал в свет фар. У меня не было выбора, кроме как покинуть место событий. Вы сами сказали, что мы не можем позволить себе привлечь внимание копов.

— Я наблюдал за тобой. Джонс заставил тебя обороняться. Очевидно, образ старухи не срабатывает.

— Он сработал.

Хотя замедлял его, а сам образ выходил из-под контроля. Вот это Таннера по-настоящему беспокоило. Он боялся признаться Январю, что в пылу рукопашной схватки не мог удержать иллюзию. Словно разбитый фонарь, она нестабильно то включалась, то выключалась.

— Ты спотыкался и падал, — напомнил Январь.

Не зря этому типу присвоили личное кодовое имечко Январь, подумал он. Холоден почище ледника.

— В драке такое случается сплошь и рядом, — оправдывался Таннер. — На исходе сражения это бы не сказалось. Джонс и близко не так быстр, как я.

— У него талант отражателя. Он предвидел каждый твой ход.

— Неправда. Я наступал. Все дело в этой чертовой машине.

— Надеюсь, ты понимаешь, что не оправдал ожиданий, и это плохо отразится на мне. Сегодня вечером Джонс остался в живых. Это значит, что мне предстоит нелицеприятная беседа с определенной личностью. Мне что, нужно напомнить тебе, что мы оба зависим от этой личности по части пополнения запасов лекарства?

Таннер заставил себя сохранять молчание. У него было одно безусловное преимущество. Января можно было заменить, а его нельзя. Он был чем-то вроде необычного лабораторного эксперимента. Ему объяснили, что талант к созданию иллюзий любого уровня крайне редкое явление. А иллюзионист, обладавший совокупностью парапсихических способностей, которые можно было бы при правильной химической стимуляции расширить до таланта охотника высокого уровня, был вообще из области мифов и легенд.