Тэми Хоуг - Темный рай Страница 38

— Прости, — прошептала Мэри, задыхаясь от растущего в ней напряжения. — Я не могу этого сделать.

— Какого черта ты не можешь, Мэри Ли? — взорвался Джей Ди. — Тебе нужно только лечь в постель, и я сделаю нас обоих счастливыми. Просто, как куриное яйцо.

— Только не для меня. Я не занимаюсь сексом с мужчиной только потому, что оказалась под рукой, когда ему приспичило.

— А Люси занималась! — жестоко отрезал Рафферти. Мэри вздернула подбородок и посмотрела на него сквозь пелену слез, выступивших от пронзившей ее обиды.

— Я — не Люси.

Гордость Мэри прямым и жестким ударом кулака поразила Рафферти прямо в грудь. Мэри не была скромницей. Она не играла. Она противостояла ему. Опять! И будь он проклят, если в эту минуту Мэри не была прекрасна!

Настойчивый зов желания слегка стих. Джей Ди достал из заднего кармана джинсов носовой платок и, нахмурившись, стер слезы со щек Мэри и промокнул их с ресниц. Потом отдал платок ей и приказал высморкаться, после чего откинул волосы с ее липа и слегка запрокинул голову.

— Это не конец, Мэри Ли. — Голос его был спокоен, выражение лица непреклонно. — Это — ненадолго. Может быть, это и не произойдет сейчас, но будь уверена — это случится. Обещаю.

Слова Рафферти звучали скорее как угроза, но Мэри ничего на них не ответила.

Привязанный к ограде конь Рафферти терпеливо ждал: одна задняя нога полусогнута, глаза полуприкрыты, нижняя губа отвисла. Два бурундучка проскользнули в загон, подбежали к куче дров и стремительно прошвырнулись по ней.

Мэри стояла дрожа, в ушах у нее звенело обещание Рафферти. Они в конце концов лягут в постель вместе.

— Так когда же это случится, Мэри Ли? — спокойно спросил он. В угасающем вечернем свете глаза его мерцали серым бархатом. — Может быть, все-таки сегодня?

Мэри замерла, страшась того, что если пошевельнется, то невольно кивнет утвердительно.

— Я не готова.

Наклонившись, Рафферти поцеловал ее — медленно, глубоко, интимно. Когда он оторвался от нее, губы их чмокнули.

— Готовься, — буркнул Джей Ди.

Он подошел к лошади, подтянул подпругу, вскочил в седло и направил мерина на тропу, ведущую к «Старз-энд-Барз».

— Эй, Рафферти, — окликнула Мэри и, сорвавшись с места, подбежала к нему. — Ты не против, если я приеду к тебе завтра посмотреть, как клеймят лошадей?

Мэри задала свой вопрос по какому-то неожиданному, не совсем понятному ей самой порыву. Прикусив губу, она ждала ответа.

Рафферти смотрел на нее сверху вниз, темным силуэтом вырисовываясь на фоне потемневшего неба.

— Поступай, как тебе угодно.

Мэри наградила его ленивой, кривой усмешкой.

— Именно так я обычно и делаю.

Она смотрела вслед удалявшемуся медленной рысью Рафферти и ощущала легкое головокружение, чувствуя себя несколько глуповато и одновременно радуясь тому, что он разрешил ей хоть одним глазком заглянуть в свой мир.

Глава 10

Мул посмотрел на Мэри с явной подозрительностью.

— Думаешь, я не смогу этого сделать? — Мэри приподняла седло, которое держала в руках. Весило оно тонну — не меньше.

Клайд смерил Мэри взглядом и, точно рассмеявшись, тихо заржал. В его ясном и открытом взгляде светился острый, циничный ум, не предвещавший ничего хорошего. Мул отвел длинное ухо назад, медленно покачал большой некрасивой головой и шумно потерся боком о поперечную стойку.

Взгромоздившись на старый ящик, Мэри закинула седло на спину мула и пристроила потник, протянув его поперек холки. После этого она довольно долго возилась с длинным поводом и немало поломала голову над тем, как приладить подпругу, пытаясь вспомнить, как это несколько раз при ней делал Рафферти. Мэри была уже готова отказаться от своих намерений и удрать из проклятой конюшни, но мысль о замечательной прогулке в горы, к ранчо «Старз-энд-Барз», и то обстоятельство, что неловкость ее объясняется лишь десятилетним отсутствием практики, заставили ее возобновить попытки и закрепить наконец злополучное седло, как надо.

Когда со сбруей удалось справиться, Мэри испытала чувство необычайной гордости за свое мастерство. Выведя Клайда в ясное солнечное утро, она взгромоздилась в седло, хотя и не без труда и не очень грациозно. Какое-то время ушло на то, чтобы поудобнее устроиться в седле. Вздохнув, Мэри направила мула за ворота ранчо, и их путешествие началось.

Стоило им въехать на лесную тропу, ведущую к вершине холма, как она мгновенно забыла о пережитой нервотрепке. Природа полностью овладела вниманием Мэри. Она полной грудью вдыхала в себя всю эту красоту, впитывала ее каждой клеточкой, машинально отмечала и запоминала все нюансы чарующей дикой природы. В голове зазвучали поэтические отрывки каких-то новых песен и их неясные пока, но уже рождающиеся мелодии.

Зрелище было просто захватывающее: внизу располагалось ранчо, а за ним раскинулась долина — сочная и зеленая, словно пятнистый бархатный ковер. Через долину пробегал ручей — сверкающая в солнечных лучах серебристая лента в кружевной оторочке разноцветья луговых трав. А дальше, за долиной, вздымался величественный горный кряж. Головы наиболее высоких вершин венчали яркие снежные шапки.

Мэри могла бы вечно стоять здесь, в этой точке, зависнув в этом отрезке времени.

Однако где-то там, впереди, клеймили скот, шла работа. Мэри дернула поводья, отрывая морду Клайда от клевера, и, пнув его в бока, направила в сторону ранчо «Старз-энд-Барз».

Суматоху Мэри услышала раньше, чем увидела. Воздух наполнился ревом коров и мычанием телят — сумасшедшая какофония, служившая звуковым сопровождением, выражающим неразбериху и волнение переживаемого события. Мул насторожил длинные уши и ускорил шаг: атмосфера всеобщего возбуждения достигла и его, хотя до ранчо оставалась еще добрая четверть мили. Не отрывая взгляда от облака пыли, покрывавшего далекие еще загоны, Мэри перевела мула на рысъ и приподнялась в седле, в процессе езды уже успев освоить этот навык.

Подъехав к загону, Мэри попыталась охватить взглядом сразу все: лабиринты старых ограждений, движущиеся группы скота, людей, возвышающихся над всей этой неразберихой и выполняющих работу, о цели которой Мэри могла лишь догадываться. Пахло пылью, дымом, свежим навозом и паленой шерстью. Создавалось впечатление, что разворачивается сцена из ковбойского фильма — красочная, шумная и абсолютно натуральная.

— Лучше покрепче сжать зубы, мэм, а то у вас есть все шансы почувствовать вкус чего-нибудь такого, чего вам лучше и не знать.

Оторвавшись от зрелища, Мэри посмотрела вниз и увидела еще одно создание из фантастического вестерна. Рядом с ней стоял старый ковбой. Осанка его говорила о том, что этот человек слишком много миль отскакал в седле. Кривоватые ноги прочно и твердо стояли на земле, несмотря на внушительный животик, нависший над пряжкой широкого ремня. Ковбой смотрел на Мэри из-под полей видавшей виды серой шляпы — глаза искрились весельем, а в уголке рта играла застенчивая улыбка.