Галина Куликова - Штучки-дрючки в Провансе Страница 4

Чтобы не сидеть просто так, Таня раскрыла косметичку и принялась доставать оттуда всякую всячину. Павел наблюдал за ней с живым интересом.

– Меня всегда завораживали все эти женские штучки, – признался он. Не удержался и повертел в руках крохотную коробочку с блеском для губ. – Такое впечатление, что женщины постоянно что-то мажут, увлажняют, массируют и выщипывают.

– Это не впечатление, а жестокая реальность, – пробормотала Таня. – Девушка должна быть чистой, гладкой и мягкой на ощупь. И вдобавок упакованной в красивую обертку. Тогда, возможно, придет Серый Волк и захочет ее съесть.

– Какие фривольные разговоры ты со мной ведешь! – Павел задрал брови и ухмыльнулся. Потом осторожно взял Таню за руку и сильно сжал ее пальцы, вкрадчиво спросив: – А у Красной Шапочки сильно бьется сердечко?

Таня подняла голову, встретилась с ним глазами и подумала, что рассталась бы с приличной суммой денег, лишь бы узнать, участился ли в настоящий момент пульс у самого Пожидаева. Или это его прерывистое дыхание – просто демонстрация охотничьего азарта?

– Если садишься играть в покер, – ответила она, опустив ресницы, – глупо ожидать, что партнер заранее откроет тебе карты.

Кажется, по правилам любовной игры ей полагалось интриговать и кокетничать. Она искренне пыталась это делать. Однако странное беспокойство не оставляло ее, продолжая кружить над головой, словно невидимая птица. Ей казалось, что оно как-то связано с Олегом. Это было что-то новенькое, потому что до сих пор мысли об Олеге вызывали у нее только обиду и разочарование. «Но ведь Олег даже не догадывается о моих чувствах, – думала Таня. – И теперь уж я ему ни за что не скажу. Поздно».

Впрочем, может быть, и нет? Что, если Зоя права – нужно было вообще не садиться в этот поезд. Представив, как она сбегает от Пожидаева обратно в Москву, Таня задрожала. Перед ней открылась бездна – безнадежности и отчаяния. Олег любит другую. Интересно, удалось ли ему на этот раз отбить свою возлюбленную у Виктора? Удалось или нет, от этого ничего не изменится. Таня понимала, что полюбить ее снова с той же страстью Олег не сможет никогда. Поэтому дома ее ждет любовный ад, в котором она сама продержала Олега Скворцова много-много лет, медленно поджаривая его на огне искренней дружбы. Путь, открывшийся перед ней, показался ей слишком трудным и слишком горьким, чтобы без раздумий ступить на него. «Лучше уж я останусь с Павлом, – подумала Таня. – Я ведь никого не предаю. Потому что Олегу я не нужна, а до остальных мне самой нет дела».

– Займи для нас самый хороший столик и закажи мне что-нибудь выпить, – вывел ее из задумчивости Павел. – На твой вкус. Я ненадолго задержусь. Мне нужно кое-что сделать. Пара звонков, чистая рубашка... Ну, что я тебе объясняю?

Таня улыбнулась, подкрасила губы и переложила документы и кошелек в маленькую сумочку.

– Ладно, жду тебя, – сказала она и, легко махнув рукой, вышла в коридор.

Шарль Анри, дернув перебитым носом, показал ей, в какую сторону двигаться, и она быстро пошла через вереницу хищно хлопающих дверей, осторожно ступая на катающиеся туда-сюда круглые площадки в стыковочных «гармошках», всякий раз сжимаясь от оглушительного стука колес, который выпрыгивал снизу, как только она открывала дверь между вагонами. Время от времени навстречу ей попадались другие пассажиры, и тогда приходилось прижиматься спиной к дверям чужих купе, из которых доносилось уютное людское воркование.

В ресторане лишь один столик оказался свободным, и Таня с облегчением устроилась возле окна, сразу же открыв поданное меню. Впрочем, прежде чем увлечься его изучением, она быстро огляделась по сторонам. Наискосок от нее сидела влюбленная парочка, кажется, итальянцы. Напротив расположились четверо бизнесменов. Двое – те, которых Таня могла видеть, – говорили на неуклюжем французском. Практически одинаковые галстуки, скошенные на сторону, казались оловянными. Справа через проход возвышался внушительный мужчина с длинными темными волосами, распущенными по плечам. У него было бледное лицо, впалые щеки и глаза, похожие на черные оливки, придавленные тяжелыми веками. Орлиный нос был до того впечатляющим, что наводил на мысль о театральном гриме. «Демоническая личность, – подумала Таня. – Судя по всему, ростом он с дом». Она невольно опустила глаза и посмотрела на его ноги – ботинок оказался размером со взрослую таксу. «Интересно, а кто он по национальности? Швейцарец? Вряд ли. Француз? Ни за что. Итальянец? Сомнительно. Может быть, серб? Нет, скорее всего это какая-то взрывоопасная смесь, возможно, с цыганской перчинкой».

Таня попросила принести ей сок и минералку, после чего углубилась в меню. Пока она изучала раздел рыбных блюд, к демоническому типу справа присоединилась пожилая дама, удивительно похожая на попугая – яркое оперение и короткие волосы, стоявшие на затылке хохолком. Маленькие лапки с алыми коготками она держала перед собой. Одета дама была довольно несуразно: бриджи, кроссовки и шелковая кофта с богатыми оборками. Вдобавок ко всему она обладала пронзительным голосом, от звуков которого прилизанные усы официанта мгновенно превратились в щеточку.

К демоническому типу дама в оборках обратилась по-английски, однако тот не ответил, продолжая меланхолично прихлебывать из бокала. Как выяснилось, отвечать и не требовалось – достаточно было слушать и кивать. Павла не было минут десять, и все это время дама-попугай тарахтела и тарахтела, как будто рядом включили радио и одуревшая ведущая, сутки сидевшая перед микрофоном, несла всякую околесицу, лишь бы забить эфир. В дело шло буквально все, слова наматывались на невидимую катушку бесконечной лентой, и через четверть часа Таня против воли была нашпигована сведениями самого разного характера – от сюжета фильма «Конан-варвар» до особенностей характера сиамских кошек.

– А вот и я! – объявил Павел, подходя к столику и усаживаясь напротив Тани. – Никак не мог дозвониться до партнеров. Ну, ничего. Поужинаем, и пока ты будешь расправляться с десертом, я сделаю еще одну попытку.

Он с силой провел рукой по лбу, словно отринул все дела, и обезоруживающе улыбнулся.

– Шампанское нам сейчас принесут, – сообщила Таня. – Еще я хотела заказать себе рыбу, но до сих пор ничего не выбрала: список рыбных блюд такой длинный, словно к поезду прицеплен специальный вагон с аквариумом.

В конце концов, они все-таки сделали заказ и теперь мило болтали, вспоминая прошлогоднюю работу в Париже. От вкусной еды у Тани разгорелись щеки. Однако не оставлявшая ее весь вечер тревога здесь, в ресторане, казалось, только усилилась. Девушка упрямо старалась не обращать на нее внимания. Она флиртовала со своим спутником, причем по всем правилам женского искусства, искренне надеясь, что, когда Павел все-таки поцелует ее, ей будет приятно, а не противно.