Юлия Шилова - Люби и властвуй, или С мужчинами не расслабляйтесь! Страница 41

– А надежда-то хоть есть? – Я посмотрела на женщину умоляющими глазами.

– Надежда всегда есть. А как же без надежды?

Без надежды никто такие операции делать не будет. А вообще, мужчина молодой, крепкий, может и выкарабкаться. Организм сильный, сопротивляется. А вы ему кто?

– Это его будущая жена, – тут же представила меня Ната.

– Наташа, прекрати! – Я в очередной раз захотела провалиться сквозь землю.

– А что прекращать-то? Я говорю как есть. Он на ней жениться пообещал.

Женщина вновь устало улыбнулась.

– Ждите. А еще лучше домой езжайте. Звоните и узнавайте. Неизвестно, сколько вам здесь сидеть придется.

– Ни в коем случае не уезжайте! – подошла к нам другая медсестра операционного блока. – Уже милиция выехала. Вам нужно ее дождаться.

– Зачем?

– Затем, что к нам в больницу привезли человека с огнестрельными ранениями. Мы просто обязаны сообщить это милиции и все, как положено, зарегистрировать. Вы же свидетели. Должны будете пообщаться с милицией, ответите на вопросы.

– Да нам домой нужно ехать. – Наталья тут же посмотрела на часы. – Времени-то уже сколько! Мы с милицией в следующий раз встретимся.

– Нет, девочки, вам нужно ее дождаться.

– Да какая милиция? Время действительно позднее, – согласилась я со своей подругой. – В милиции ведь тоже люди работают, а это значит, что им по ночам спать положено. Зачем людей отвлекать от работы…

Не успела я закончить свой вопрос, как из операционного блока спешно выбежала женщина-врач и быстро произнесла:

– Срочно нужна кровь второй группы!

– У меня вторая группа, – тут же ответила я.

– Вы согласны?

– Конечно… Берите сколько потребуется.

После того как я отдала часть своей крови Илье, я почувствовала головокружение, шум в ушах и общую слабость. Наталья сидела в приемном покое и общалась с людьми в милицейской форме, рассказывая им о том, как на дачу ворвался Влад и между двумя братьями завязалась перестрелка. Сев на стоящий рядом с ней стул, я прислонилась головой к стене и подтвердила показания подруги, назвав при этом адрес своей дачи. На вопрос по поводу того, что Илья делал на моей даче, мне пришлось придумать сказку о том, что он просто устал от всей городской суеты, от собственного бизнеса и неограниченного количества дел, попросил уединения и захотел немного побыть в одиночестве, чтобы снять накопившуюся усталость, поразмышлять и покончить с нечаянно нахлынувшей тоской и депрессией. Что касается Влада, то мы обе промолчали про то, что я погналась за ним с пистолетом. Свой рассказ мы закончили на том, что раненый Влад попытался произвести еще один выстрел, чтобы добить своего брата, но так как в патроннике больше не оказалось патронов, его попытка не удалась, и он в спешке покинул дом. Когда многочасовая беседа закончилась, мы встали и вновь направились к операционной. Я шла, крепко вцепившись в Наташкину руку, и немного пошатывалась.

– Света, тебе совсем плохо?

– Голова кружится. Я еще никогда так много крови не сдавала.

– Тебе сладкого чая нужно. Да лечь полежать.

– Позже.

– Что позже-то? Ты выглядишь как покойница, – испуганно покосилась на меня Натка.

– Наталья, вот идем мы с тобой по коридору, взявшись за руки, и плакать хочется от нашего вида…

– Почему?

– Да потому. Я только думаю, какие же мы с тобой несчастные…

– Почему это мы несчастные? – тут же воспротивилась моим словам Наталья.

– Я обессиленная. Того и гляди рухну на пол и отойду в мир иной, а у тебя на голове чепец прикольный из ваты с пластырем… Тебе вообще голову зашили, тебе сейчас все простить можно. И зачем я на тебя злилась? Как же я сразу не поняла, что тебе голову пробили? Злиться на тебя – последнее дело. Ты мелешь все, что ни попадя. Так вот идем с тобой такие несчастные… Одна стала бескровной, другая с пробитой головой… И пожалеть-то нас некому…

– А нас не нужно жалеть! Мы жалости не терпим! – не согласилась со мной Наталья. – Ничего страшного, что мы со стороны так жалко выглядим, что у нас крови нет и голова пробита. Зато внутри такая силища, что никому не снилось!

Я с трудом улыбнулась и тут же бросилась к вышедшей из операционной уставшей женщине:

– Простите, а операция уже закончилась?

– Закончилась.

– И что?

– Что значит ваше «что»?

– Он жив?

– Простите, а вы пострадавшему кем приходитесь? – обратила свой вопрос ко мне женщина.

– Она его будущая жена, – сразу сообразила Наташка. – Так вы нам скажете, он жив или нет? Свадьба-то будет?

– Насчет свадьбы пока не знаю. Но мужчина жив.

– Что значит это «пока»?

– Его состояние сейчас не просто тяжелое, а очень тяжелое. Критическое. Но будем надеяться на лучшее. Это вы ему свою кровь отдали?

– Я.

– Я так и подумала. Уж слишком вы бледная. Поезжайте домой. Хорошенько выспитесь. А нам лучше звоните. От того, что вы будете у дверей тут сидеть, ничего не изменится.

– А вдруг еще кровь потребуется?

– Не потребуется. Во всяком случае, ваша, – устало улыбнулась женщина. – Вы так выглядите, что вам самой скоро кровь потребуется.

Кивнув, я взяла Наташку за руку и направилась к выходу.

– Если операцию выдержал, значит, выкарабкается, – сделала вывод Наташка, быстро спускаясь по больничным ступенькам.

– Ты думаешь? – спросила я свою подругу с надеждой.

– Я в этом просто уверена. Чует мое сердце, что скоро играть нам свадебку!

– Не играть.

– Почему?

– Потому что я Влада убила, – сказала я ледяным голосом, как только мы вышли из больницы.

– Как убила? – Наташа вытянула руку, для того чтобы поймать машину, но тут же передумала и опустила ее обратно.

– Да, Ната, не свадебку играть будем, а скоро тебе узелок мне в тюрьму собирать придется.

– Не говори глупости!

– А это не глупости. Менты уже, наверное, на мою дачу поехали. Совсем недалеко от моего участка лес. Уж они лес обязательно прочешут. А в том лесу труп Влада, лежащий лицом вниз.

– А как они узнают, что это ты… его… – Видимо, Наташкины нервы окончательно сдали, и она закрыла свой рот ладонью, для того чтобы не закричать от охватившего ее ужаса.

– А там и знать нечего. Рядом с трупом валяется пистолет с моими отпечатками пальцев…

Глава 13

Я смотрела на Наташку глазами, полными слез, и пыталась побороть страшное головокружение.

– Светка, но ведь это была самооборона, – только и смогла произнести она.

– Какая, к черту, самооборона? Раненый, хромающий Влад от меня убегал, а я гналась за ним с пистолетом и, как только мы забежали в лес, тут же убила. Он на меня не нападал. Он, наоборот, от меня убегал, а я его хладнокровно грохнула в спину. О самообороне не может быть и речи.