Юлия Шилова - Никогда не бывшая твоей Страница 45

— Извините. Я не могу. Я тороплюсь.

— Куда торопишься? Останься! Лучше, чем у нас, тебе не будет нигде!

— Я тороплюсь…

Я огляделась по сторонам. Кругом мусор и едкие клубы дыма. Определить, где находится шоссе, я не могла.

— Вы что до девчонки цепляетесь?! — вступилась за меня женщина, предлагавшая мне воду. — Что вам от нее надо?! Это моя подруга!

Она обняла меня за плечи и смачно сплюнула.

— Кто посмеет ее тронуть, пусть считает, что тронул меня! Ну, кто первый?

Бомжи замерли, удивленно глядя на мою защитницу.

— Да какая она тебе подруга?! Ее только что привезли сюда! Когда подружиться-то успела?!

— Я сказала, что это моя подруга и баста! Девке и так плохо, а вы еще масла в огонь подливаете! Ее мужик обидел. Понимаете, мужик! А мужики, они обижать умеют! Это я на себе испытала, и я за свои слова отвечаю. Они так обидеть могут, что потом вся жизнь пойдет кувырком. Вы же всегда сострадать умели, так что же теперь с вами случилось! У девки, может, теперь вся жизнь пойдет на перекосяк! Мы здесь собрались потому, что мы все люди… Все… Мы люди! А к нам сюда приезжают нелюди! Мы ушли от обычной жизни, потому что хотели остаться людьми! Только нелюди привозят сюда трупы. Только нелюди привозят сюда слабых, пугают и бьют их. Посмотрите на эту девушку! Посмотрите на ее грустные глаза, попытайтесь в них заглянуть, и вы увидите, как глубоко она несчастна. Ее предали, унизили и растоптали. Нелюди привезли ее, так неужели мы, люди, сможем сделать ей плохо… Неужели?!

Женщина замолчала. Молчали и бомжи.

— Короче, кто тронет ее пальцем, будет иметь дело со мной.

— И как зовут твою подругу?

— Как тебя зовут? — бомжиха по-прежнему не убирала руку с моего плеча.

— Анжела.

— Анжела, я Вера. Не бойся. Тебя тут никто не тронет. Ты хочешь вернуться домой?

— Хочу.

— Не хочешь остаться с нами?

— Нет, думаю, что мне еще рано.

— Смотри. Если тебе будет совсем плохо, можешь всегда на нас рассчитывать. Тяжело — приходи к нам.

— Спасибо.

Вера убрала руку с моего плеча и смачно высморкалась прямо на землю.

— Где ты живешь?

— Я очень плохо знаю Москву и очень давно не была дома. Я снимаю квартиру. Но я знаю свой адрес.

— Значит, ты не москвичка?

— Нет. Я сама деревенская.

— Я тоже деревенская, — улыбнулась беззубой улыбкой Вера. — Я в деревне прожила свои лучшие годы.

— Скажите, а здесь далеко до трассы?

— До основной трассы далеко. Пешком долго идти. Попутки сюда тоже редко заглядывают. Единственный способ побыстрее отсюда выбраться, так это дождаться очередной мусороуборочной машины. С ней можно не только до трассы, но и до самой Москвы доехать. Можно, конечно, и на крутой тачке уехать. К вечеру опять кого-нибудь на разборку привезут. Попугать, уму-разуму поучить.

Я очень плохо соображала. Чувствовала только, что больше не могу пребывать в этом страшном кошмаре. У меня не хватит ни сил, ни терпения, чтобы дождаться очередной мусоровоз. Я пыталась взять себя в руки, но у меня ничего не получалось. Ничего.

— Ну что, будешь ждать? — Голос моей так называемой подруги вернул меня в реальность.

— А через сколько она будет?

— Не знаю. У меня расписания нет. Они сегодня до обеда каждые пятнадцать минут ездили. После обеда намного реже… А то смотри, может, на свадьбу останешься? Завтра весело будет. Вся свалка гулять будет.

— Нет, спасибо. Мне надо срочно вернуться.

— Как знаешь. Завтра тут даже гармошка играть будет.

Я беспомощно улыбнулась, обвела бомжей уже менее испуганным взглядом и немного сбивчиво произнесла:

— Ребята, вы очень добрые и человечные. Спасибо вам за то, что вы ничего не сделали мне плохого. Спасибо. Можно, я пойду? Вы меня и правда отпускаете?

— Куда?

— Пойду до трассы пешком.

— Так до ночи будешь идти!

— Ничего страшного. Пусть даже до ночи. Я все равно пойду.

— Будет безопаснее у нас пересидеть, чем одной до трассы идти. — Вера вновь положила руку на мое плечо. — Послушай, у тебя же деньги есть. Я их у тебя видела. Я не ошиблась, есть у тебя деньги?

— Есть.

— А адрес ты свой помнишь?

— Конечно, помню.

— Ну вот и хорошо.

— Что ж хорошего-то?

— Такси можно вызвать.

— Такси?!

— Ну да, если у тебя деньги есть.

— Но ведь для того, чтобы вызвать такси, надо иметь телефон?

— Есть у нас телефон, главное, чтобы деньги были.

Вера посмотрела на стоявшего неподалеку бомжа, того самого, который представился начальником помойки и брал мзду с незванных посетителей его территории.

— Послушай, Георгий, дай телефоном воспользоваться. Нам надо такси вызвать.

— Телефон денег стоит, — сердито произнес Георгий.

— А мы у тебя ничего за бесплатно и не просим. Анжела, дай ему деньги.

В кармане моего платья лежали две стодолларовые купюры. Я достала одну из них и протянула начальнику свалки. Он посмотрел купюру на свет, попробовал на язык и сунул ее в карман. Затем порылся в огромных карманах бесформенных штанов и достал мобильный телефон. Протянув его мне, он смачно сплюнул и прохрипел:

— Только не долго. У меня уже батарея разряжается, а с подзарядкой здесь целая проблема. Подзаряжать тяжело. В моем государстве с электричеством напряженка. Приходится на базу ходить подзаряжать. А за это платить надо.

Мне показалось, что я просто сошла с ума. Я не могла поверить, что держу в руках мобильный телефон. Кто бы мог подумать! Свалка, бомжи и…мобильный телефон.

Начальник свалки не мог не заметить мое удивление и пояснил:

— Ты, девка, не удивляйся. Сейчас время такое. Без связи — никуда. Этот мобильник я в кармане у одного жмурика нашел.

— У кого?!

— У одного жмурика.

— А кто такой жмурик?

— Жмурик — это труп, — важно пояснил мне начальник свалки. — Нам привезли одного жмурика закопать, а из его кармана телефон не вытащили. Правда, он был отключен, но это пустяк. Сейчас телефон включить проще простого.

Я подумала, что жмурик был не из бедных. Телефон дорогой. «Нокиа» последней модели.

— Это «Нокиа». Новый совсем, — сказал бомж.

— Я вижу.

— Мы карточки билайновские покупаем. Очень удобно.

Я взяла и тяжело вздохнула.

— Чего не звонишь? — удивилась Вера.

— Да сюда ни одно такси не поедет.

— С чего ты взяла? Ты же не за бесплатно поедешь.

— Но как я назову адрес?

— Назови, как есть.

— Что, прямо так и сказать — городская свалка?