Эшли Дьюал - У истоков Броукри (СИ) Страница 46

«Наказание — изгнание. Хельга Штольц помещена в центральную больницу Нижнего Эдема, и пребывание ее на территории Верхнего Эдема запрещено Верховным Канцлером города Эдема. Нарушение уже одного из условий повлечет уголовную ответственность, которую не разрешено оспаривать ни через городские, ни районные органы».

Я откладываю ноутбук и закрываю ладонями лицо. Наверно, я сошла с ума. Если эта девочка погибла в пожаре, то она не может быть той самой Катариной, которую я ищу. Но совпадение с фамилией…, и свидетельство, что выбросил мой отец…, а мои сны? Тут есть что-то, что непременно является разгадкой всех тайн, но что? Ох, почему я не вижу связи?

Я должна встретиться с Хельгой Штольц и развеять свои сомнения. Или она скажет мне правду, или я сойду с ума. Но как? Как мне пробраться за стену?

Я опускаю руки и вскидываю подбородок. Есть одна идея.

ГЛАВА 13.

Я подкидываю Эриху записку в столовой. Так как на улице прохладно, мы обедаем в помещении. Очередь тянется до дверей, я вклиниваюсь рядом с Ривера и протягиваю ему книгу. Эрих сразу же понимает, что внутри послание. Потому и не открывает учебник при всех. Одаряет меня серьезным взглядом, а я скольжу дальше, надеясь избежать лишних и ненужных подозрений.

Я жду его в кладовке. Сижу на двух старых коробках и нервно гляжу на часы, теряя уверенность в том, что парень придет. Однако через пару минут дверь распахивается, и на пороге показывается Эрих Ривера с взъерошенными волосами. Он врывается в помещение и глядит на меня недовольно, будто пытаясь прожечь взглядом.

— У людей появятся вопросы, — говорит он. — Не делай так больше. Не в открытую.

— Вариантов особо не было.

— Что-то случилось?

— Я хочу пробраться за стену.

Парень вскидывает брови и вдруг усмехается.

— Что? — он смиряет меня недовольным взглядом, в котором пляшет одновременно и недоумение и злость. — Чего ты хочешь?

— Ты как-то следил за мной в тот день, когда я и Конрад…, когда мы были вместе. Ты пробрался за стену. Как?

— Тебя это не касается.

— Я должна найти одного человека.

— И что теперь? Неужели ты думаешь, что я позволю тебе пересечь границу?

— Почему нет? — я поднимаюсь с коробок. — Мне не нужно твое разрешение, Эрих. Я прошу тебя о помощи. Но если мне не поможешь ты, я найду кого-нибудь другого.

— Зачем тебе это, Дора? — не понимает парень. Я смотрю ему в глаза с вздернутым к верху подбородком, а он, наверняка, меня не узнает. — Тебе нечего делать за стеной.

— Это уже мне решать.

— Что происходит?

— Какая разница? Ты проведешь меня за стену или нет?

— Нет! Конечно, нет.

— Тогда зря я тебя позвала.

Собираюсь уйти, а парень вдруг хватает меня за локоть и преграждает спиной дверь. Мы опять смотрим друг на друга, только на этот раз я не слабая девочка, которая тает под синим, глубоким взглядом. Теперь я знаю, чего хочу.

— Отпусти.

— Что с тобой? — взволнованно спрашивает Эрих. — Я не думаю, что ты…

— Ты и не должен думать. Это касается только меня.

— Тогда зачем ты пришла ко мне, зачем подкинула записку?

— Потому что решила, что ты мне поможешь. Я постоянно ошибаюсь на твой счет, к огромному сожалению. Никак не могу смириться с тем, что мы враги.

— Мы не враги.

— Но и не друзья.

— Даже друзья помогают только в том случае, когда знают, на что идут. В чем дело?

Эрих так на меня смотрит, что я все-таки невольно теряю над собой контроль. Тихо и протяжно выдыхаю, оказавшись в плену собственных фантазий. Куда они меня заведут?

— Это личное, — шепчу я, — касается моего прошлого. Но я не хочу рассказывать тебе о нем, потому что ты…, ты не поймешь, слышишь? Это не для тебя.

— Что я не пойму?

— Ты и так ненавидишь меня, мою семью.

— Не говори так. Я не ненавижу тебя.

— Тогда непременно возненавидишь, расскажи я тебе правду. — Поправляю волосы и отворачиваюсь, сгорбив плечи. Мысли о том, что Эрих глядит на меня с презрением лихо и безжалостно кромсают сердце в груди. — Я не горжусь своими родителями, не горжусь и тем, что они ради меня сделали. Сейчас это угрожает многим людям.

— Ты о смерти того парня в палате?

— Да, и о нем тоже. Знаешь, я думаю, это только начало. И потому я должна выйти за стену, — вновь смотрю на парня, — я должна найти ответы. Иначе я сойду с ума, Эрих.

— Ты уже сходишь с ума. Дочь де Веро в Нижнем Эдеме? Ты хотя бы представляешь, что с тобой сделают, если поймают? Это исключено.

— Но у меня нет выхода.

— Выход всегда есть.

— Сомневаюсь.

— Что ты скрываешь, Дора? — Ривера подходит ко мне, и даже в тусклом свете я вижу его угольно-черные ресницы. — Расскажи. Ты ведь можешь мне доверять.

— Думаешь? — усмехаюсь. — Это нелепо, Эрих. Ты и я — это последний люди, которые могут верить друг другу.

— И все-таки, ты именно ко мне обратилась за помощью. Значит, ты понимаешь, что я не причиню тебе вред. — Он оказывается совсем близко. — Расскажи. Ты ведь чувствуешь, что можешь мне довериться. Это ведь…, - он смущенно улыбается, — это очевидно. Как бы жизнь не переворачивалась, я на твоей стороне.

Я оказываюсь в ловушке, которую сама же для себя соорудила. Парень так близко, а я неожиданно ощущаю себя на редкость беспомощной. Молчать дальше и пытаться выйти на другого человека, связанного с Нижним Эдемом, или же сказать правду, но, возможно, навсегда потерять Эриха Ривера; потерять ту едва мерцающую связь, что до сих пор тлеет между нами. Готова ли я рискнуть? Готова ли я открыться почти незнакомому человеку?

Я ставлю на пол сумку. Снимаю пиджак и расстегиваю верхние пуговицы рубашки. Все это время Эрих смотрит на меня оторопело, застыв с широко распахнутыми глазами. Но я не обращаю внимания. Чувствую, как холод обдает оголенную кожу, и передергиваю плечами от мимолетной вспышки стыда или паники. Ривера видит шрам. Я знаю. Взгляд у него становится иным: не смущенным, а скорее озадаченным. Он делает шаг вперед, и мне приходится глубоко вдохнуть, чтобы не отступить в сторону.

— В детстве я болела. Порок сердца. Родители нашли донора и спасли мне жизнь. Не помню, что со мной происходило, и как. Просто однажды я проснулась с этим шрамом, и жизнь началась заново.

Эрих приподнимает руку. Он хочет прикоснуться к шраму, сглатывает, но затем его пальцы застывают в нескольких сантиметрах от моей кожи и сжимаются в кулак. Ривера опускает руку, а я судорожно запахиваю рубашку, ощутив, как краска приливает к лицу.

— Донора? — Парень встряхивает головой. — Это…, это ведь незаконно, верно?

— Верно. Но моего отца прикрыл шериф Верхнего Эдема — Демитрий Бофорт.

— Поэтому тебе прислали именно сердце.