Лаура Леоне - Безумные мечты Страница 47

Мадлен испытующе посмотрела на него:

– Обещаешь?

– А-га.

Ласковое, дразнящее выражение его глаз не соответствовало словам, но Мадлен почему-то поверила ему. Она уже убедилась, что этот человек не бросает своих слов – а тем более обещаний – на ветер. Конечно, ее гордость и здравый смысл протестовали против его предложения, но движения рук Рэнсома были такими мягкими, нежными… Им невозможно было сопротивляться – и Мадлен положила голову на подушку.

– Сними туфли, – он отодвинулся, чтобы она могла прилечь поудобнее.

Мадлен послушалась и забралась с ногами на сиденье.

Рэнсом погладил ее по голове:

– Ну, так лучше?

– Лучше, – пробормотала она, чувствуя себя в безопасности рядом с ним. Он был прав – ей нужно немного поспать. Ей нужно… Она глубоко вздохнула, закрыла глаза и задремала, наслаждаясь успокаивающей нежностью его прикосновений.

Унылые поля, окружавшие столицу Монтедоры, постепенно сменились холмистыми пейзажами предгорья – именно здесь много лет назад испанцы обнаружили огромные запасы золота. Они обратили все местное население в рабов: мужчины, женщины и даже дети жили в колониях. Несчастные, порабощенные жители должны были строить своим поработителям дома и обслуживать их. Кроме того, именно они перевозили награбленное испанцами добро к побережью через непроходимые, полные опасностей джунгли. Более ста лет испанские галеоны увозили в Испанию золото Нового Света. Перегруженные суда двигались очень медленно, а потому часто становились добычей морских пиратов – грозы всего Карибского бассейна. На долгом пути суда подстерегали и другие опасности: так, еще не успев выйти в Атлантику, более тысячи кораблей затонули из-за бурь и штормов, а многие не могли пройти коварные рифы Флоридского пролива. Однако грабеж продолжался еще долго.

Когда же запасы золота – по которому, кстати, и получила эта страна свое название [7] – стали иссякать, государство получило статус сельскохозяйственной державы. Прекрасные леса, окружавшие столицу Монтедоры, вырубили, а их место заняли обширные плантации. Горы к западу от столицы оставались дикими и нетронутыми – и по сей день плотность населения в тех местах невысока. Ранчо Баррингтонов находилось в долине Калентура – огромной низменности, лежащей между двумя основными горными цепочками Монтедоры. Зеленые горы к югу от ранчо кишели бандитами начиная еще со времен конкистадоров. К северу же от ранчо простирались Лунные горы – идеальное убежище для повстанцев-дористов. Рэнсом посмотрел на свою спящую спутницу и поежился – как осмелилась она путешествовать в этих местах одна полгода назад?

Страна не имела непосредственных выходов к морю, а потому оставалась изолированной от остального мира. Некомпетентность и коррупция ее правителей в течение долгих десятилетий держали население в нищете. Десять лет назад Монтедора вступила в войну с соседом – из-за того, что главы стран поспорили и не смогли договориться между собой о результатах какого-то международного футбольного матча. Военный конфликт окончательно подорвал силы и без того бедной страны. Средний доход на душу населения в Соединенных Штатах был в несколько сот раз больше, чем в Монтедоре, где в руках всего трех процентов жителей концентрировалось девяносто семь процентов богатств страны. Неудивительно, что умный, талантливый Мигель работал шофером у президента и спал с первой леди государства, которая годилась ему в матери, чтобы получать от нее время от времени подачки. Нет, удивительным было то, что он столь многого добился в жизни. Однако больше ему, пожалуй, ничего не светило – даже оптимист Рэнсом считал, что будущего у мальчика в этой стране нет.

Первый государственный переворот произошел в Монтедоре лет семь назад. Сначала жители страны восприняли происходящее радостно и с надеждой на лучшее будущее. Им ведь пообещали бесплатные школы, медицинское обслуживание, работу. Впервые почти за тридцать лет были проведены народные выборы. Однако военные группировки, соперничавшие между собой, так и не дали народу возможности спокойно и мирно жить. Через год выбранное народом правительство свергла воинствующая правая оппозиция. А еще три года спустя хунту сменило новое правительство во главе с Веракрусом. Он тогда был очень популярен – многие партии поддерживали его, включая и группировку крайне нелюбимого народом генерала Эскаланта.

Хотя администрация Веракруса оказалась менее жестокой, чем предшествующая, Эскалант с помощью своей армии безопасности, так называемых сегуридоров, устроил в стране настоящий террор, контролировать который было не под силу даже самому Веракрусу. В государстве процветала коррупция, и роскошь жизни правящих классов казалась вопиющей на фоне бедности нищающего населения. В народе росло недовольство. Поэтому уже в ближайшем будущем ожидалась очередная революция – слишком долго терпел несчастный народ Монтедоры. Людям нечего терять, с грустью думал Рэнсом, пока президентский лимузин мчался все дальше по просторам страны.

Веракрус, жадный и недалекий человек, которого нисколько не волновала жизнь граждан Монтедоры, по сути, был нисколько не хуже любого из своих предшественников, правивших страной в течение более чем сорока лет. Напротив, Веракрус, пожалуй, был чуть ли не лучшим из них, потому что дорожил собственной репутацией и популярностью у народа. В последнее время он все больше и больше расстраивался из-за того, что народ перестает его любить. А попытка убить его, предпринятая недавно, больше ранила его гордость, чем напугала. Разумеется, Веракрус прекрасно понимал, что бесконечные козни и интриги Эскаланта и только ему подвластных сегуридоров едва ли не главная причина недовольства президентом народа Монтедоры.

Похоже, Мартине сказал правду: чтобы сохранить любовь и уважение к собственной персоне, Веракрус должен избавиться от Эскаланта и его тайной полиции – при том что именно Эскалант одним из первых когда-то объявил, что готов открыто поддержать Веракруса. Конечно, умный и хитрый Эскалант знал три года назад, что любовью народа он не пользуется, личным обаянием не отмечен, а потому власти ему не видать как собственных ушей. Поэтому он и поставил на Веракруса, намереваясь сделать из него марионетку в своих руках. Эскалант рассчитывал, что сможет легко манипулировать Веракрусом. Однако сейчас дело, по-видимому, зашло слишком далеко. Веракрус переживал из-за того, что теряет популярность у народа из-за мерзких, кровожадных «излишеств» армии сегуридоров.

Рэнсом вполне ощутил силу ненависти Эскаланта на собственной шкуре – он прекрасно помнил ярость сегуридоров и их главы, когда он запретил проносить оружие во дворец президента. Для Рэнсома это явилось обычной мерой безопасности. Тогда он еще почти ничего не знал о сегуридорах, о том, как прекрасно они обучены, как ненавидят Веракруса. Они были для него одними из многих – и им, как и многим, запретили появляться во дворце с оружием. Однако Эскалант воспринял это решение Рэнсома как личную обиду. Рэнсом полагал, что, будь у того такая возможность, Эскалант задушил бы его собственными руками. Однако паспорт американского гражданина и близкие отношения с Веракрусом гарантировали Рэнсому относительную защищенность. Неуклюжий арест так и остался единственной местью со стороны Эскаланта. Ему этого было мало.