Наташа Колесникова - Слабая женщина Страница 5

Никакая!

Лана Романчук оторвалась от клавиатуры компьютера, потянулась, долго смотрела на монитор, пытаясь понять, то ли она написала об очередном модном мюзикле. Вроде бы то, что хотели в газете, которая заказала статью. Но нужно будет еще раз внимательно прочитать текст. С театральными премьерами было все просто, она, весьма уважаемый театральный критик, могла себе позволить быть честной в оценках последних работ российских режиссеров. Режиссеры считались с ее мнением, даже если и критиковала, не обижались, поскольку чуть ли не со всеми из них она была в дружеских и не только дружеских отношениях. А вот с мюзиклами было сложнее. Эти сугубо коммерческие проекты не терпели никакой критики, статьи о них были откровенно заказными и хорошо проплачивались, и тут следовало пройти по лезвию бритвы — и заказчиков не разочаровать (дабы получить хороший гонорар), и свой авторитет сохранить. По большому счету, тут компромисса быть не могло: либо деньги, либо авторитет, но театральные люди Москвы, да и всей России, знали, в какой стране они живут, и прощали друг другу маленькие слабости. Режиссеры ставили пошлые шоу звезд, актеры снимались в ужасающих сериалах, ну а критики все это похваливали. «Рыночные отношения», ничего не поделаешь.

Оттолкнувшись пальцами от столешницы, Лана выехала вместе с креслом на середину комнаты, встала с кресла. В замызганном махровом халате, с всклокоченными короткими волосами на голове, она совершенно не походила на ту светскую львицу, которую иногда показывали по телевидению. Что поделаешь — двое детей-школьников, нужно их накормить-напоить, обстирать, да еще и за успехами в школе проследить. Денег на домработницу не было, поддерживать имидж светской львицы становилось все труднее. Раньше муж субсидировал, а теперь и у него возникли проблемы в аптечном бизнесе. Да, собственно, кто ее видит дома? Только муж, с которым в последнее время не очень хорошие отношения были, занимались любовью два-три раза в месяц, он стал нервным, а она злилась на то, что денег мало дает на нужды тяжкой профессии светской львицы. А ведь она платила за это, в свою очередь. В аптечных киосках Бориса висели его фотографии с Евгением Сидихиным, Ольгой Дроздовой и даже Джеком Николсоном, что должно было убедить жителей Москвы — такой хозяин аптечного киоска не обманет, все лекарства у него настоящие. И ведь действовало! До недавнего времени…

Она пошла на кухню, там ее муж пил кофе и, судя по всему, не собирался ехать и руководить своими киосками.

— Плесни мне тоже кофе, Боря. Ты сегодня дома? — сказала она, присаживаясь на кухонный диванчик.

— А ты?

— Вечером у меня важная встреча в Доме кино. А у тебя как дела? Вчера ты вернулся поздно, с неистребимым амбре чужих духов.

Романчук налил в чашку кофе, придвинул жене. Он подозревал, и небезосновательно, что она изменяет ему, но не делал из этого проблемы. Отвечал тем же.

— Я же не спрашиваю, где и с кем ты провела очередной вечер, Лана?

Она села за стол, глотнула кофе.

— Я тебе верна, — сказала Лана. — Если есть какие-то претензии — карты на стол.

— Аналогично.

— Ладно, не будем о грустном. Я закончила статью об этом идиотском мюзикле, бездарность полная! Да говорить об этом нельзя. Вроде бы выдержала политкорректность, которую требовали, но… не уверена. Тяжело писать положительный отзыв на полностью идиотское представление.

— Мои соболезнования, Лана. Ты в таком виде гораздо привлекательнее, чем на экране телевизора.

— Да? Извини, Боря, детей проводила в школу — и сразу за компьютер. Собой заниматься некогда было… А надо бы, мне ведь уже тридцать пять.

— Разве дело в этом? — спросил Романчук, внимательно глядя на жену. — Следить за собой — это значит по полчаса красить ногти, вместо того чтобы поговорить с мужем, поиграть с детьми? Штукатурить себя, ходить в парикмахерскую раз в месяц…

— Другие раз в неделю посещают парикмахерскую и даже чаще, — с вызовом ответила Лана.

— Каждую неделю подбривать лобок… — продолжал Романчук. — Кстати, может, скажешь, для кого это делается? Мне он в голом виде не нравится, и ты это прекрасно знаешь.

— Это делается для того, чтобы выглядеть современной женщиной, а не деревенской лахудрой!

— Там? — язвительно спросил Романчук. — А кто тебя там видит, кроме меня?

— Я хожу в фитнес-клуб, там вполне современные женщины принимают душ, парятся в сауне. И я не хочу быть…

— Ну-ну? Смелее! Там, по-моему, каждая уважающая себя женщина выглядит так, как нравится ее мужчине. Иначе многие давно бы лишились возможности посещать сауны.

Лана хотел швырнуть в него чашку, но слишком горячим был кофе, ошпарит морду… Только это и остановило ее.

— Может, хватит? — с тоской спросила она. — У тебя есть причины подозревать меня?

— Есть, косвенные. Они описаны во всех учебниках по сексологии, да ладно. Жаль, что все так получается. Была красивая женщина, я любил се, фирму назвал «РОЛАНА», еще помнишь, что это означает?

— Романчук ЛАНА.

— Именно. А теперь мне кажется, что мы два идиота, которые убивают свою любовь.

— Мне тоже… Но, Боря, что у тебя с этим Богдановым? Он согласен отсрочить платежи? Нам нужны деньги на проплату шоу Карена, где я буду играть главную гостью.

Романчук тяжело вздохнул, глотнул кофе, медленно поставил чашку на стол.

— Знаешь, о чем я мечтал всю жизнь, ну, после того как женился?

— Скажи, Боря, жутко интересно.

— Что однажды ты поумнеешь и поймешь, что у тебя есть семья, муж, дети.

— А я не понимаю этого, да? Это ты Анжелку провожаешь в школу и Данилку? Встречаешь, кормишь, да?

— Я обеспечиваю все это. А ты?

— А я тоже… работаю!

— Твоих гонораров хватает на… Лана, не будем собачиться. Я жду телефонного звонка от Богданова. Если он согласится с тем, что я вчера ему сказал, твое шоу будет проплачено.

— Боря… По правде сказать, мне и на хрен не нужно то шоу, понимаешь? Я и без него уважаемый человек в театральных кругах, но… Так просто ничего не получается в этом мире. Перестанешь мелькать на телеэкране — забудут.

— Лучше б ты была торговкой на рынке или просто домохозяйкой толковой. Но эту остановку мы проехали.

— Что верно, то верно. Хочешь видеть меня обыкновенной бабой, которая ходит в задрипанном…

Романчук засмеялся. Лана посмотрела на свой халат и тоже усмехнулась.

— Вот я и говорю, что такая ты мне больше нравишься, чем та… ну, не будем уточнять, которая мелькает на экране телевизора.

— Размечтался, — сказала Лана, втайне надеясь, что муж придвинется к ней, хоть на этот халат отреагирует, как мужчина, как муж, в конце концов!