Ирина Глебова - Рокировка судьбы Страница 5

– Фрам, мальчик, ты узнаешь меня? Ну-ка, сделай «Ап»!

Пёс в ту же минуту завертелся волчком, залаял и заскулил одновременно, а потом стал в стойку, полуприсев на задние лапы, насторожив уши и красиво подняв правую переднюю лапу. Всё было ясно. И когда мужчина радостно воскликнул в трубку:

– Это он, вы видите! Он сейчас в стойке?

Елена кивнула в ответ и лишь потом, сообразив, ответила:

– Да, стоит, лапку поднял.

Она продиктовала адрес, и через полчаса хозяин Фрама приехал на машине, привёз бутылку хорошего вина, коробку конфет, мясной и рыбной нарезки. По тем ещё скудно денежным временам Елена и Таня таких дорогих продуктов и не пробовали. Голос этого человека оказался не обманчивым, внешне он тоже был очень приятным: невысокий, спортивно-худощавый, с копной густых седых волос и аккуратной тоже седой бородкой. Он выглядел моложаво, но скоро Елена поняла, что Альберту Васильевичу явно за шестьдесят. И восхитилась его энергии и жизнелюбию. Даже Таня, ждавшая напряжённо и недобро, быстро оттаяла под взглядом его весёлых ласковых глаз… Да и разве мог быть у такого прекрасного, доброго пса другой хозяин!

Альберт Васильевич сразу же рассказал, как Фрам потерялся.

– Он ходит рядом со мной без поводка, слушается отлично. Мы погуляли с ним, как всегда, в небольшом скверике недалеко от дома, и уже возвращались. Я свернул купить сигарет к будке около трамвайной остановки. Как раз подошёл трамвай, пятый номер, стал, открыл двери. Я купил сигарет, повернулся – Фрама нет. Первое что, со страхом глянул на рельсы! Трамвай уже ушёл, набирал скорость, но рельсы были, слава Богу, пусты. Тогда я стал звать его. Он ведь быстроногий, бегает, как молния! Я вернулся в сквер, там искал, потом побежал к дому, думаю: Фрам дорогу знает, вдруг уже там… В общем, искал часа два, всё вокруг обходил. Побыл немного дома, снова пошёл искать. Ночь не спал, всё к двери подходил, открывал, смотрел: казалось, Фрам вернулся, скулит под дверью… На другой день дал объявления в разные газеты и на телевидение.

– Надо же, а я не догадалась объявления о розыске посмотреть! – воскликнула Елена. – Сама объявления развешивала в парке… Да, а как же он в парке Горького оказался?

– Знаете, когда я увидел ваше объявление в рекламном блоке, я просто сердцем почуял, что это Фрам! Хотя оно и было очень скупым, говорилось только, что пёс охотничий. И что найден в центральном парке. Вот тогда я и вычислил, как всё случилось. Трамвай! Пока я покупал сигареты, он запрыгнул в трамвай, двери закрылись, трамвай поехал, я оглянулся – Фрама нет! А пятый номер ходит ведь до центрального парка?

– Да, здесь у него конечная остановка, круг.

– Вот, вот. Все люди стали выходить, и он вышел.

– Побежал по парку и встретил маму! – подхватила Танюша. И спросила удивлённо. – А зачем он в трамвай прыгнул?

– А это давай мы у него спросим, – засмеялся Альберт Васильевич. – Что скажешь, Фрам-путешественник?

Фрам, смирно сидевший у его колен, радостно заколотил обрубком хвоста по полу. Потом, поймав ревнивый Танин взгляд, подошёл к ней, положил голову на колени. Елена поразилась, насколько красноречивые – счастливо-извиняющиеся – глаза были у этого пса! Она просто поверила, что понимает его мысли: «Прости, девочка, ты очень хорошая, но это мой хозяин, я люблю его больше всех и пойду с ним…»

Тогда, от Альберта Васильевича, мать и дочь узнали, как называется такая порода. Курцхаар!

– В некоторых зарубежных справочниках говорится ещё «короткошёрстный немецкий пойнтер». Но я предпочитаю это название – курцхаар. В переводе с немецкого: короткий волос. Ведь и правда, Танечка, у него шёрстка, как бархат или плюш.

Они вместе погладили Фрама, и Таня спросила:

– А вы с ним ходите на охоту?

– По-настоящему пока ещё нет. Он ведь молодой, всего год от роду. Но вот уже полгода я его специально обучаю, дрессирую. Знаете, есть собаки очень красивые, или, как мы говорим: «безукоризненного экстерьера». Но это в основном выставочные собаки, лауреаты выставок. А есть победители полевых испытаний, или, попросту, отличные охотники. А Фрам у нас сочетает и то, и другое! Он очень красив – по всем выставочным меркам. В то же время у него прекрасные задатки охотника, полученные от его родителей – отличных рабочих собак. Мы с ним вот уже два месяца выезжаем за город, в лес, в поле, но без ружья. Так положено.

– И что же вы там делаете? – Елене тоже было интересно.

– Учу Фрама быть настоящим компаньоном. Например, замереть, сделав стойку, если наткнулся на зайца, а не мчаться за ним.

– Почему?

Альберт Васильевич засмеялся.

– Даже такая быстроногая легавая может легко упустить зайца. А если всё же загоняет, то в азарте погони схватит и разорвёт его… Нет, Фрам должен стойкой дать мне понять: «Здесь заяц!» Зайчишка с перепугу на первое время тоже замирает, это даёт охотнику возможность обойти его с другой стороны. Когда же заяц рванётся, он обязательно побежит в сторону от собаки, а значит – прямо на охотника.

– Да, такого добиться не просто!

– Верно, – согласился с Еленой Альберт Васильевич. – Но Фрам умница, у него уже многое получается. Он аккуратно берёт и приносит мне дичь, правда, ещё не настоящую. Имитацию, но очень похожую. Из воды тоже достает, плавает отлично. Он хорошо работает в поиске, а этого тоже не просто добиться от собаки… В общем, когда в августе откроется сезон охоты, Фрам уже будет готов к своему первому настоящему выходу.

Вскоре они стали прощаться. Альберт Васильевич сам попросил взять вознаграждение.

– Елена Владиславовна, Танечка, вы и представить не можете, как вы меня осчастливили! Ведь Фрам мог попасть совсем в другие руки, даже представит страшно! И вы целую неделю его кормили, ухаживали…

Он протянул Елене купюру: она всего один раз видела такую – пятьдесят долларов. Огромные деньги! Но почувствовала, как жаром стыда обдало лицо, сказала сразу охрипшим голосом:

– Не обижайте, Альберт Васильевич! Мы ведь его полюбили, Фрама-Найдёныша…

Он посмотрел ей в глаза, понял, опустил руку.

– Хорошо, – сказал. – Я поступлю по-другому. Сейчас Фрам очень молод, но года через два мы подыщем ему невесту… В общем, Танечка, когда Фрам станет папой, ты возьмёшь его щенка?

– Ой, да, да, хочу!

Таня запрыгала и захлопала в ладоши.

– Вот и отлично, – сказал Альберт Васильевич. – Ждите. Я не забуду.

Найда

Машина мчалась по широкой трассе что называется с ветерком… Недавно Елене пришлось ехать по этой же дороге на маршрутном такси, и дважды они надолго застревали в «пробках». Десять лет назад об автомобильных пробках приходилось слышать только в зарубежных новостях. Потому автомобиль катил быстро, легко. Мать и дочь сидели рядом, сзади водителя, Таня была в приподнятом, радостном настроении. Именно она взяла трубку, когда позвонил Альберт Васильевич, спросил, помнит ли она его, и сказал: «Щенок ждёт свою юную хозяйку! Вы с мамой не передумали?»