Александра Романова - Зачет по убийству Страница 5

Пожалев несчастную Анну Сергеевну, я пояснила, что фактически не смотрю телевизор.

— Обо мне часто пишет светская хроника, — холодно добавила та.

— И светскую хронику не читаю.

Анна Сергеевна уставилась на меня, словно я пыталась убедить ее, что являюсь Наполеоном и мне срочно надо собираться на битву при Ватерлоо.

— Вы вправду не знаете, кто я?

— Понятия не имею. Если я правильно поняла, вы работаете на телевидении.

Моя собеседница неожиданно улыбнулась так искренне и заразительно, что я невольно почувствовала к ней симпатию.

— Знаете, Катя, мне повезло, что я с вами встретилась. Это только поначалу приятно, когда тебя воспринимают как богиню из телевизора, а потом хочется, чтобы в тебе видели обычного человека — а уже не выходит. Я рада, что вы меня не знаете как телеведущую… тем более, моя передача действительно не для вас. Но все-таки никому не рассказывайте о сюжете. Даже если решите не работать со мной — все равно. Иначе у меня могут быть проблемы.

Честность всегда меня подкупала, а еще понравилось отсутствие намека, что проблемы в случае разглашения тайны ожидаются у меня(например, культурист-водитель стукнет по голове в подъезде). И я, не задумываясь, согласилась.

Будущее показало, что задуматься не мешало бы, но как-то трудно было воспринимать ситуацию всерьез.

Сюжет показался мне идиотским. Очень длинная, занудная, запутаннейшая история об олигархе X (ха! олигархе! какая жалость, что нельзя поделиться с Настей), который был фактическим владельцем телевизионного канала, хотя формально канал возглавляла бывшая бизнес-леди Y. Другой канал, контролируемый политиком Z, но официально возглавляемый, что характерно, не им, а журналистом и продюсером A (похоже, Анна Сергеевна не подсчитала заранее, сколько потребуется букв алфавита), вдруг начал кампанию по дискредитации X. Беднягу олигарха обвиняли в уклонении от налогов, хотя на самом деле он был человеком кристальной честности и ничего плохого совершить просто не мог (ха — тысячу раз! Впрочем, это, наверное, был единственный в мире судьбой предназначенный мне олигарх, который бескорыстно даст мне денег на посещение фестиваля балета). X знал, что нечистый на руку Z использовал когда-то казенные средства на обустройство личной роскошной дачи, и решил злодея уличить. Тогда Z подговорил рабочих завода, принадлежащего X, устроить забастовку, хотя эти рабочие катались, словно сыр в масле, ибо олигарх был человеком кристальной честности (см. выше) и щедро платил им дважды в месяц свои собственные деньги (здесь мне очень захотелось объяснить собеседнице закон прибавочной стоимости, но я постеснялась). Все это перемежалось борьбой телеканалов — коварно переманивались лучшие работники, воровались идеи рейтинговых передач, а вдобавок бизнес-леди Y занималась какими-то недоступными моему уму финансовыми аферами.

Я уже отключилась и начала засыпать, но тут мы дошли до главного. До героини. Она работала телеведущей на канале X и (какое удивительное совпадение!) приходилась ему родной племянницей. Да, она принадлежала к самым высшим кругам, но, в отличие от пустоголовых блондинок, попавших туда через постель, добилась всего исключительно своими замечательными личными качествами.

Я тут же вспомнила старый анекдот. «Как вы разбогатели?» — спросили у миллионера. «Купил за цент грязное яйцо, помыл его и продал за два цента. Тогда купил два грязных яйца, помыл их и получил четыре цента». — «А дальше?» — «А дальше умер мой дядя и оставил мне миллион в наследство».

Впрочем, я прекрасно понимала, что рассказать сейчас этот анекдот значит нажить себе смертельного врага. Анна Сергеевна, с горящими глазами и щеками, упоенно описывала любимую героиню (и мне даже не требовалось долго гадать о прототипе).

— Вся книга создается ради этого образа, — сразу подчеркнула собеседница. — Я рассказала вам детективный сюжет, который привлечет читателей, но основное для меня не в нем.

Итак, она звалась Кариной. Это искреннее, естественное, непредсказуемое существо. Может быть, даже немного не от мира сего. Разумеется, гламур присутствует в ее жизни, но он для нее не главное, а только фон. (Тут Анна Сергеевна деловым тоном вставила: вы, конечно, одеваетесь в секонд-хэнде и даже не знаете названий приличных фирм, но не волнуйтесь, я вам составлю списочек. Кстати, сумки Карина предпочитает от Прада. Это надо упомянуть, но ненавязчиво. Вы запомните — «сумки от Прада»?) Итак, главное для Карины — присущая ей глубокая духовность. Она начитана и феноменально образована. Надо вставить какой-нибудь эпизод… ну, например, подруга берет с ее журнального столика «Вог» и потрясенно обнаруживает под ним «Код да Винчи». «Что это?» — спрашивает подруга. «Я очень люблю эту книгу, — скромно, без аффектации отвечает Карина. — В ее глубокой философии я черпаю жизненные силы, а ее исторические изыскания мне необычайно интересны. К тому же я без ума от Леонардо!» — «Леонардо — это Ди Каприо?» — уточняет подруга.

Очевидно, выражение моего лица не соответствовало ожидаемому, поскольку Анна Сергеевна пояснила:

— Вы, видимо, не знаете, но фильм «Код да Винчи» снят по интеллектуальному роману. А имя итальянского художника по фамилии да Винчи — Леонардо, как у Ди Каприо.

Я, не выдержав, заржала. Честное слово, я и без того долго крепилась!

Анна Сергеевна снова перешла на деловой тон.

— Что вам тут не понравилось? — сухо осведомилась она.

Мне стало неловко. В конце концов, человек имеет полное право видеть мир не таким, как я. Если уж на то пошло, мы действительно живем в разных мирах. Я вспомнила, как недавно искала в книжном магазине «Давида Копперфильда», чтобы подарить на день рождения крестнице. В свойственном нынешнему навязчивому сервису стиле ко мне тут же подскочила юная продавщица с вопросом, что мне нужно. Я ответила, и она с удивлением уточнила: «А он что, уже свою автобиографию написал?»

— Извините, — сказала я. — Просто мы с вашей героиней очень уж непохожи.

Собеседница внимательно на меня посмотрела.

— Но вы читали «Код да Винчи»?

Очевидно, это был тест на образованность, но я деликатно сдержала хихиканье, молча кивнув.

— Вам понравилось?

— Читается легко, — уклончиво сообщила я.

Анна Сергеевна покачала головой.

— Говорите правду. Мне и без вас врут достаточно.

Я пожала плечами.

— Интеллектуальной я бы эту книгу не назвала, да и черпать из нее исторические сведения не рискнула бы. Как и любые другие сведения. Хотя сама по себе идея любопытная — написать детектив и убедить всех, что это философский роман. Наверное, читателям приятно.