Тэми Хоуг - Темная лошадка Страница 6

Нимало не смутившись, Марион взялась за дело.

– У кого работаешь? – спросил меня доктор Дин.

Я села на дешевенький складной стул, такой низкий, что я сразу почувствовала себя маленькой. Или, может, так действовал на меня доктор Дин.

– У Шона выездкой занимаюсь.

– Сил у тебя, по-моему, и на пони не хватит.

– Я в порядке.

– Черта с два! – отрезал он. – Кто сейчас у Шона ветеринар?

– Пол Геллер.

– Он идиот.

– Конечно, он – не вы, доктор Дин, – дипломатично сказала я.

– Представляешь, Пол сказал Марго Уайтэкер, что ее кобыле нужна «звукотерапия». Теперь она по два часа в день держит бедную животину в наушниках, проигрывает ей «звуки природы».

– Вот Марго и занятие.

– Лошади нужно, чтобы Марго к ней не совалась. Вот что ей на самом деле нужно, – буркнул доктор, отхлебнул из бокала с зонтиком и вперил взгляд в меня. – Давненько не видел тебя, Елена. Хорошо, что ты вернулась. Тебе необходимо быть с лошадьми, они тебя приводят в порядок. С лошадьми всегда точно знаешь, что к чему и где твое место. Жизнь обретает смысл.

– Да, – кивнула я, нервничая под его пристальным взглядом. Вдруг он захочет поговорить о моей прежней работе, о том, что случилось два года назад? Но он не стал. Расспрашивал о нынешних лошадях Шона, потом мы стали вспоминать тех, на которых мы с Шоном ездили когда-то. Марион принесла мне чизбургер, и я послушно принялась за еду.

– По телефону ты говорила, что хочешь о чем-то спросить, – сказал док, когда я доела.

– Вам что-нибудь известно о Доне Джейде? – брякнула я.

Дин прищурился.

– Зачем он тебе?

– С ним связалась одна знакомая моих друзей, и мне это показалось странновато.

Густые седые брови Дина поползли вверх. Он смотрел мимо меня, за скаковую конюшню, где на кругу два наездника гоняли своих лошадей через ярко раскрашенные барьеры. Издалека кони казались изящными и легкими, как резвящиеся на лужайке олени. Красота животного проста и чиста. А вот в осложненном человеческими дрязгами, корыстью и алчностью спорте, куда мы втягиваем коней, чистоты и простоты очень мало.

– Ладно, скажу, если тебе интересно. Дон вечно пытается сделать из дерьма конфетку.

– Что это значит?

– Давай пройдемся, – предложил доктор. Видимо, лишние слушатели были ему не нужны.

Я вышла следом за ним через служебный вход к ряду маленьких паддоков. Три из них были заняты лошадьми.

– Мои подопечные, – пояснил доктор Дин. – Двое непонятно почему захромали, а у третьей – тяжелый случай язвы желудка.

Облокотясь на забор, он посмотрел на лошадей, вероятно спасенных им из-под ножа коновала. Я подумала, что в других загонах, наверное, найдется еще с полдюжины таких же бедолаг.

– Они отдают нам все, что могут, – продолжал доктор. – Изо всех сил стараются с толком выполнять то, о чем мы их просим – вернее, требуем. А взамен хотят только одного: чтобы о них заботились как следует, с душой. Представь, если б люди были такими.

– Представила, – эхом откликнулась я, хотя представить такого не могла. Больше десяти лет я проработала в полиции. Характер этой работы, люди и события, с которыми я имела дело, напрочь выжгли во мне идеализм. И то, что Дин Сорен рассказал о Доне Джейде, лишь утвердило меня в моем низком мнении о роде человеческом.

Оказалось, что за последние двадцать лет имя Джейда дважды упоминалось в связи со случаями обмана страховых компаний. Идея заключалась в том, чтобы убить бесценную элитную лошадь, у которой обнаружились какие-то изъяны, затем убедить хозяина подмахнуть заявление, что животное умерло своей смертью, и получить шестизначную страховку.

Я смутно помнила, что большой скандал разгорелся в восьмидесятых годах, когда некоторые из влиятельных в скаковом бизнесе персонажей были замечены в этом неблаговидном деле. В прессе поднялась шумиха. Несколько человек надолго сели, в их числе известный во всем мире тренер и один коневладелец, наследник богатейшей компании сотовой связи. Богатство никогда и никого не избавляло от жадности.

Дин рассказал, что Джейд тогда ухитрился остаться в тени, хотя был помощником тренера в конюшне, где таинственным образом погибли лошади. Ему так и не предъявили никаких обвинений и прямо его имя с этими смертями не связывали. Когда разразился скандал, Джейд уволился с прежнего места и несколько лет провел во Франции, тренируя лошадей для чемпионата Европы.

Постепенно страсти вокруг убийства лошадей улеглись. Дон Джейд вернулся в Штаты и нашел пару богатых клиентов, чтобы с их помощью начать свое дело.

Казалось бы, непостижимо, как мог субъект с репутацией Дона Джейда остаться в профессии, но всегда есть новые владельцы, не знающие биографии тренера, да и людей, которые не верят тому, чему не хотят верить, тоже немало. Кроме того, есть много таких, кому просто-напросто все равно. И таких, кто ищет обходные пути, если считает, что это принесет деньги или славу.

В результате клиенты у Дона Джейда не переводились, особенно щедро платили ему за подготовку лошадей к Зимнему конному фестивалю. В конце девяностых среди этих лошадей появился скакун по кличке Титан. Он был талантлив, но, к несчастью, отличался дурным, неуправляемым нравом. У него была репутация буяна и задиры. Титан стоил своему хозяину уйму денег, но всякий раз, будто нарочно, саботировал попытки оправдать затраченные на него средства. Несмотря на способности, его рыночная стоимость падала. Хозяин Титана, коммерсант с Уолл-стрит Уоррен Келвин, в то время потерял целое состояние на акциях. И вдруг в один прекрасный день Титан умер, и страховая компания выплатила Келвину круглую сумму в 250 000 долларов.

По состряпанной Джейдом и его главным конюхом официальной версии, той ночью Титан чего-то напугался, ударился в панику, стал рваться из денника, сломал себе переднюю ногу и умер от болевого шока и потери крови. Но с этой версией не стал мириться один из бывших работодателей Джейда. Он утверждал, что смерть Титана – не случайность, что коня задушили по приказу Джейда, а ногу он сломал в панике, когда его душили.

Некрасивая вышла история. Страховая компания немедленно потребовала эксгумации, и Келвин сделался объектом пристального внимания прокурора штата Нью-Йорк. Тогда он отозвал свой иск к страховой компании, и расследование закрыли. Нет иска – нет и дела. До эксгумации тоже так и не дошло. А Уоррен Келвин перестал заниматься лошадьми.

Дону Джейду снова удалось развеять слухи и подозрения. На ночь убийства у него было надежное алиби: девушка по имени Алисон, которая у него работала, подтвердила, что в то время, когда погиб Титан, была с ним в постели. Джейд признался в супружеской неверности, потерял семью, но продолжал тренировать лошадей. Старые клиенты либо поверили в его непричастность, либо ушли, но завелись новые, ничего не подозревающие.