Наталия Левитина - Ни слова о деньгах Страница 63

– А ваши родители спокойно восприняли эту идею?

– Ой… Родители, надо сказать, как-то несерьёзно отнеслись… Папусик с друганами на мотоциклах за нами по всему городу мотались. Мы, блин, друг друга в лимузине не слышали, потому что рёв стоял просто дикий. Дикий! Ну, вы представляете… Я просила, папочка, хотя бы в этот день, блин, оденься, как человек, сними бандану… Фигу! А мамусик, блин, крыса, вырядилась как стриптизёрша. Единственная дочурка замуж выходит, а она… Говорит: ой, давай потусим от души, это отличная возможность оторваться… Ей бы только отрываться! Весь банкет я боялась, что она начнёт танцевать канкан.

– А сколько лет вашей маме? По-видимому, она человек раскрепощённый и артистичный.

– О, да! Та ещё, блин, артистка. Она ничё так, бодренькая. Ей тридцать три.

– Сколько?!

– Тридцать три. И папусику столько же. Они меня ещё в школе забацали, сволочи, не могли попозже родить, я бы сейчас не такая старая была! Куда, спрашивается, торопились? Ой, вы же меня о чём-то спросить хотели? А вы не перезвоните минут через пятнадцать, я тут… мне надо… О’кей, договорились?

– Хорошо, я перезвоню! – успела пообещать Даша.

– Что там? Что там? – заволновалась Люся.

– Я думаю, там вся семейка крэйзи. Но в этом что-то есть.

– А почему ты не спросила про «Купол Радости»?

– Я не успела и слова вставить. Перезвоню ей через пятнадцать минут.

Ресторан, куда партнёры привели Пашу, чтобы покормить уткой по-пекински, впечатлял масштабами не меньше, чем Великая китайская стена. Рядом с Пашей сидела переводчица – маленькая китаянка. Она сопровождала его в поездках по Китаю уже не первый раз и по-русски говорила лучше самого Павла. Утку она назвала «аутентичной», ресторан – «эстетским».

«Мне определённо везёт на умных девочек, – мысленно констатировал Паша. – Не забыть посмотреть в словаре слово «аутентичная». Надеюсь, это не значит «отравленная»?»

Он конечно же сразу подумал о Дарье. Впрочем, он не забывал о ней ни на минуту, ему это никак не удавалось. Зеленоглазая дива, оставленная в заметённой снегом России, лишила его такой возможности, пять раз поговорив с ним по телефону в стиле «а не оставил бы ты меня в покое?». Была бы, как прежде, милой и ласковой, тогда он смог бы спокойно погрузиться в работу.

Как разжалованный губернатор, Паша терялся в догадках, вычисляя причины внезапной отставки. Он мучился и страдал. Маленькой переводчице (она весила чуть больше той утки, что им подавали в ресторане) он казался огромным русским медведем – раздавит и не заметит. Она и представить не могла, насколько всё нежно и хрупко у Паши внутри. По накалу внутренних переживаний он в два счёта обставил бы тургеневскую барышню или героиню бразильского сериала…

Он уже истратил кругленькую сумму на подарки для Даши. Но материальные вложения не шли ни в какое сравнение с его эмоциональными затратами.

Когда речь шла о других девушках, покупая даме презент, Паша невольно прикидывал, на какую отдачу может рассчитывать. Иными словами, он думал прежде всего о себе. Когда дело касалось Даши, он думал только о её удовольствии, предвкушал, как вспыхнут радостью её глаза. Это было самой лучшей наградой…

В каждом городе, включенном в план командировки, Паша не только препирался с партнёрами, но и покупал игрушки. Конечно, не китайскую пластмассовую гадость, заполонившую планету, а что-то особенное.

– О, да вы ориентируетесь в вопросе! – с уважением заметила переводчица, увидев, как Паша вдумчиво выбирает эксклюзивную азиатскую bjd-куклу.

Эту куклу никак нельзя было назвать игрушкой, она выглядела необычно, странно, пугала и очаровывала своей нездешностью. Да и стоила немало – Паша, естественно, выбрал то, что подороже.

– Но постойте, у вас ведь два мальчика! Зачем вам эта инфернальная красавица?

– Два мальчика и девочка, – поправил Паша. – У меня ещё девочка. По крайней мере, до отъезда в Китай я на это надеялся. Но сейчас, правда, уже не совсем уверен.

– Я вас не понимаю, – призналась переводчица. – Вы говорите загадками.

Прошло пятнадцать минут, и Даша, как договорились, вновь набрала номер «невесты в чёрном». Но теперь Катя не поднимала трубку.

– Надо было сразу спрашивать про купол, а не тянуть резину! – фыркнула Люся.

– У меня как-то не получилось, – растерянно произнесла Даша. – Что теперь делать? Просто ждать? Или поискать другой телефон? Точно! Я же знаю фамилию этой безбашенной семейки. Сейчас пороюсь в справочнике.

Даша припала к компьютеру. А Люся отошла к рабочему столу и занялась пробирками. И вовремя – из кабинета как раз вышел завлаб и направился к выходу из лаборатории. Вид всецело погружённых в работу подчинённых не мог его не порадовать. Одна вносит данные в компьютер, другая возится с реактивами – любо-дорого смотреть! Учитывая, что последнее время девушки в основном висели на телефонах, вежливо задвинув в сторону производственные проблемы.

– Нашла! – воскликнула Даша. – Есть один домашний номер!.. Катя, вы куда пропали?

– Ой, ещё раз здравствуйте! – затараторила в трубку девушка. – Как хорошо, что вы опять позвонили! Мы же с вами не договорили. А муж умудрился, блин, мою мобилу в унитазе утопить. Что за хрень, а? Сижу, как раз и думаю, как теперь с вами связаться. Мобильник кирдыкнулся, естессно. Вообще, у меня сплошные неприятности. Причём, я прикинула, всё со свадьбы началось. Наверное, не стоило на свадьбу чёрное платье надевать, как вы думаете? Это связано одно с другим, а?

– Я опять не могу вставить ни слова, – прикрыв трубку, сказала Даша Люсе. – Ниагарский водопад. Всемирный потоп.

– Вы только подумайте… С самого начала всё пошло сикось-накось, – продолжала болтать Катя. – На нас упал шатёр.

– Какой шатёр?

– Свадебный. Мы праздновали на улице. И вся эта, блин, конструкция на нас свалилась… Как потом выяснилось, Грише приспичило подкрутить какую-то гайку.

– Гриша – это жених?

– Муж, – уточнила Катя. – И он подкрутил. Кто, блин, спрашивается, его просил? А ещё мы отравили гостей.

– О боже!

– Наш гигантский свадебный торт оказался с кишечной палочкой. Зацепило пятьдесят человек из двухсот.

– Кошмар.

– Остальные как-то увернулись. И мы с Гришей в том числе. Мамусик отволокла остатки торта на экспертизу и убедилась, что причина в нём.

– Вам надо было подать в суд!

– Исключено! Хозяйка кондитерской – Гришина тётя. Торт был её подарком на свадьбу… О, сколько всего приятного мы услышали в свой адрес от тех, кто подцепил кишечную палочку и провёл три дня в обнимку с унитазом… А потом мы должны были лететь в свадебное путешествие на Кипр, но опоздали на самолёт. В аэропорту выяснилось, что Гриша забыл дома все документы.