Алисса Джонсон - Дерзкий поцелуй Страница 66

Из всех присутствующих именно поведение мистера Хантера внушало ей наибольшие опасения.

Нет, наживка, подумать только!

Он сделал шаг назад и отвесил ей низкий поклон.

— Совершенно с вами согласен, но я хотел бы воспользоваться представившейся возможностью и принести вам свои извинения. Наше поведение и в самом деле было непозволительным. Мое, в особенности. И я искренне прошу у вас прощения. В свое оправдание могу лишь сослаться на тяготы путешествия и отчаяние от невозможности принять самое деятельное участие в поимке нашего врага.

Эви сама удивилась, когда услышала собственный голос:

— Я не верю ни единому вашему слову в том, что касается первой части вашего заявления. Но вы очень любезны, по крайней мере, сейчас, — снизошла она. Что же до второй части его речи, то она ни секунды не сомневалась в том, что он сказал чистую правду. — Так что ваши извинения приняты.

Мистер Хантер бросил тяжелый взгляд на двух других мужчин. Кристиан встал и поклонился.

— Великодушно прошу прощения, мисс Коул.

Мак-Алистер же ограничился тем, что едва наклонил голову в знак того, что присоединяется к остальным.

Эви могла бы и обидеться, если бы за последние два дня не узнала его настолько, чтобы распознать в этом сдержанном жесте молчаливое и искреннее извинение.

— Полагаю, все мы пребываем в изрядном напряжении, — тщательно подбирая слова, сказала она. — Быть может, нам не помешает чуточку развлечься. С нетерпением ожидаю завтрашнего выхода в море на лодке, — сообщила она Мак-Алистеру. — А вас я непременно обыграю в шахматы, — обернулась она к мистеру Хантеру. — Кристиан, мне говорили, что вы — замечательный стрелок. Не уделите ли вы мне малую толику своего времени, чтобы дать несколько уроков?

От подобной перспективы лицо Кристиана тут же просветлело.

— Конечно. С удовольствием.

— Прекрасно. Что ж…

Эви обнаружила, что более добавить ей нечего, и теперь, когда ее негодование улеглось, она вдруг ощутила неловкость, оказавшись в центре внимания. Еще мгновение, и она начнет заикаться.

— Что ж, джентльмены, на этом позвольте пожелать вам спокойной ночи.

Мак-Алистер смотрел, как Эви развернулась и вышла из комнаты. Поколебавшись, он решил последовать за ней, намереваясь извиниться наедине, чего не смог сделать в присутствии остальных. Он уже перешагнул порог, когда голос мистера Хантера заставил его остановиться.

— Мак-Алистер.

Он бросил взгляд через плечо и обнаружил, что мистер Хантер глазеет на него с веселой улыбкой.

— Вы должны мне новый стол.

И хотя Эви никогда не догадалась бы об этом, только что прозвучало еще одно извинение. В некотором роде. Мак-Алистер ответил в том же духе:

— Можете радоваться, что мне под руку не подвернулось ваше симпатичное личико.

В заключение столь трогательного обмена любезностями мистер Хантер высказал весьма дельный совет:

— Она вполне удовлетворена тем, как все закончилось, Мак-Алистер. Вы поступите мудро, если оставите ее в покое, хотя бы на некоторое время.

Вместо ответа Мак-Алистер лишь раздраженно фыркнул. И только поднявшись по ступенькам до середины лестницы и расслышав, как Эви захлопнула за собой дверь, он сообразил, что мистер Хантер прав. Девушка вполне удовлетворилась принесенными извинениями. В противном случае дверь ее спальни закрылась бы не с мягким щелчком, который он только что слышал, а с оглушительным грохотом. Он вспомнил, как удостоился подобного приема в свой первый день в Халдоне, когда весь дом заходил ходуном после того, как она хлопнула дверью.

Следовательно, умиротворяющие речи откладываются на потом. Подойдя к ее двери, он остановился, разрываясь между желанием продлить помилование, которое она только даровала ему от всей души, и стремлением принести извинения, которых она заслуживала… желательно, столь же красноречивых, как и у мистера Хантера.

Но он развернулся и ушел, так и не постучав в дверь. Он не имел никакого права досаждать ей своими угрызениями совести и не намеревался состязаться в велеречивости с мистером Хантером.

Эви не принадлежит ему, чтобы он сражался за нее. А если дело дойдет до словесной перепалки, то не ему соперничать с мистером Хантером. Язык у того был подвешен, как надо. Ублюдок.

22

Солнце только-только показалось из-за горизонта, и впервые в жизни Эви встретила наступившее раннее утро улыбкой. Напряжение вчерашнего вечера исчезло без следа, уступив место энтузиазму и нетерпению, с которым она ожидала захватывающего приключения. Еще бы, ведь сегодня она отправляется на морскую прогулку под парусом!

Умылась и оделась она намного быстрее, чем когда-либо могла себе вообразить, особенно если учесть, что не было еще и девяти и обходиться ей пришлось исключительно своими силами. Девушка выпорхнула из спальни, намереваясь открывать все двери подряд, пока не найдет Мак-Алистера.

Но ей не понадобилось его искать: Мак-Алистер вышел из комнаты напротив в то самое мгновение, когда Эви закрывала за собой дверь. Прежде чем она успела хотя бы открыть рот, из комнаты слева от нее появился мистер Хантер — и одновременно с ним из комнаты справа выплыла миссис Саммерс.

Эви обвела недоуменным взглядом всех троих. Они взяли ее в окружение.

— Я что, должна сдаться?

— Сдаться, милочка? О чем ты говоришь?

Ситуация казалась ей настолько глупой, что Эви не представляла, как из нее можно выйти без ущерба для собственного самолюбия. Поэтому она постаралась обратить всю в шутку и, приподнявшись на цыпочках, с улыбкой запечатлела поцелуй на щеке миссис Саммерс.

Затем она мертвой хваткой вцепилась в Мак-Алистера и потащила его прочь из дома, прежде чем он сам или кто-нибудь еще вспомнит о том, что совсем недавно его назначили поваром.

С непоколебимой уверенностью дилетанта Эви полагала, что день для прогулки под парусом выдался исключительно подходящим. В небе ярко светило солнце, море выглядело спокойным, и с воды на берег тянул легкий бриз.

Но вместо того чтобы направиться к эллингу, видневшемуся в отдалении на берегу, Мак-Алистер увлек ее к маленькой и утлой лодчонке, лежавшей на песке. Она была укрыта просмоленной парусиной, прикрепленной веревками к бортам посудины, из днища которой торчала какая-то деревяшка. Эви не могла не заметить, что доски выглядели потрескавшимися, старыми и потемневшими от времени.

Мак-Алистер окинул берег быстрым, но очень внимательным взглядом, уделив особое внимание деревьям по обе стороны лужайки — так же поступил он и перед тем, как они вышли из дома, — и только после этого наклонился, чтобы развязать веревки.