Проклятая благодать - Тилли Коул Страница 68

Я убрала голову от его руки и положила ему на грудь. Он смотрел на небо. Сигарета горела у него в руке, а челюсть была сжата. Должно быть, он почувствовал, что я смотрю на него, потому что его глаза опустились, чтобы встретиться с моими.

— Это правда.

Перекинув через него ногу, я приподняла платье. Лоб АК наморщился от замешательства. Я поднимала платье все выше и выше, пока не обнажилась внутренняя часть бедра.

— От Матфея глава 4 стих 19, — сказала я. — И говорит он им: «Следуйте за мной, и я сделаю вас ловцами людей».

Я развернула ногу и провела пальцем по татуировке, которую пророк велел носить всем своим Священным Сестрам.

АК застыл, уставившись на татуированное писание, ведущее к моей сердцевине. Место, которое, по словам пророка Давида, люди желали больше всего.

— Что, черт возьми, это значит? — сердито спросил он.

Натянув платье, я положила руку ему на плечо и велела лечь обратно. Он неохотно повиновался, и я снова положила голову ему на грудь, а рукой обняла за талию.

— Пророк Давид заявил, что некоторые женщины в Ордене предназначены для особого служения. Бог открыл ему способ как привлечь больше членов Церкви. Он утверждал, что это Писание, особенно слова «ловцы людей», имеет большее значение, чем мы думали. Он утверждал, что Бог открыл ему, что женщины из коммуны, отобранные им и его учениками, станут такими ловцами мужчин. Мужчины были целью, призом для пророка, а мы Священные Сестры — приманкой.

АК напрягся подо мной, но теперь, когда я начала сбрасывать этот груз с души, то не могла остановиться. Мне хотелось произнести эти слова, слова, которые я никогда раньше не произносила.

— Они пришли за мной, когда мне было десять лет.

Я закрыла глаза, вспоминая тот день в мельчайших подробностях. Брат Джон забирает меня учиться.

— Ко мне и раньше прикасались мужчины. К детям в общинах пророка свободно прикасался любой, кто желал этого. Не было такого возраста, который считался бы слишком ранним. На самом деле пророк Давид призывал наших родителей или опекунов прикоснуться к нам первыми, чтобы показать, на что похожа Божья любовь, чтобы мы не встревожились, когда другие мужчины и женщины также придут за нами. Когда брат Джон пришел за мной, когда мне было десять, чтобы сказать, что меня избрали Священной Сестрой, первое, что я ощутила — вкус взрослых мужчин на своем языке, и вспомнила то, как они пробовали меня. Меня трогали во всех отношениях, кроме полноценного секса.

Я поморщилась, все еще вспоминая следующую неделю.

— Хотя меньше чем через неделю меня познакомили и с этим актом.

Мои бедра сжались, когда я вспомнила, как брат Джон положил меня на кровать, а его обнаженное тело нависло надо мной. Я вздрогнула, вспомнив его дыхание на моем лице и его руки, скользящие по моему голому бедру. И я вспомнила его длину, когда он пронзил мою невинность. Слезы, кровь, боль и стыд…

— Фиби.

АК повернулся ко мне лицом. Я не замечала слез на моих щеках, пока он не вытер их. Его рука обхватила мое лицо, а большой палец погладил влажную кожу.

— Несколько дней после этого я старалась прятаться по углам комнаты. Но каждый день брат Джон приходил за мной и снова брал мое тело. Он брал меня до тех пор, пока мне не удалось заглушить боль. Пока его прикосновения и знаки внимания не стали для меня нормой.

Я сглотнула и посмотрела в лицо АК. Оно было наполнено громом, зубы стиснуты. Я провела пальцами по его руке, которая лежала на моем лице и прижала ее к груди, удерживая возле сердца.

— А потом начались тренировки. Старшие Священные Сестры каждый день приходили в наши комнаты. Когда мы начинали, нас было около двадцати человек. Все примерно одинакового возраста и все получили первый сексуальный контакт от брата Джона. Последовали новые уроки. Урок за уроком о том, как держать мужчину на расстоянии вытянутой руки, как ласкать его, пока он не попросит большего. Как взять мужчину в рот и соблазнить движениями своего тела, как заставить его упасть в наши объятия и отдать себя Господу через наши тела. Мы ловили мужчин, и они всегда заглатывали наживку.

— Они учили тебя трахаться?

— Да, — ответила я и возненавидела себя за то, что это была суровая правда. — Сначала в коммуне. Пророк Давид часто приглашал мужчин, которые были важны для нашего дела, в свои многочисленные коммуны, как внутри страны, так и за ее пределами. Я никогда не знала, для чего они нужны — для бизнеса, как нам сказали, — но с десяти лет меня призывали соблазнять их. Многим нравились молодые девушки, особенно когда мы могли обслуживать их в постели с мастерством женщины вдвое старше нас. И я делала все это с удовольствием... В конце концов, я так сильно поверила в то, что делаю, что обрадовалась, когда меня выбрал приезжий мужчина. Еще больше обрадовалась, когда мне исполнилось четырнадцать лет и меня отправили в мир. Только лучшие Священные Сестры были отправлены за ворота. Те, кто преуспел в том, чтобы угождать мужчинам.

По выражению лица АК я поняла, что он не может говорить. Поэтому продолжила.

— Раньше я никогда не выезжала за пределы коммуны. Там было так много зрелищ и звуков, что мне было страшно. Но братья, которые отвозили нас в города, были и нашими охранниками. Они всегда следили за нами.

Я фыркнула, вспомнив сотни баров, которые посещала в детстве, а потом и во взрослом возрасте.

— Мужчины всегда заглатывали наживку. Увидев нас, они тут же пускали слюни. Мы одевались соблазнительно и отводили их в автобус, который отвозил нас в город. Мы доставляли им такое удовольствие, какого они никогда не испытывали, а потом убеждали их вернуться с нами в коммуну. И они почти всегда шли за нами. Особенно когда узнавали, что их там ждет. Больше свободной любви. Больше женщин... маленьких девочек.

— Ублюдочные педофилы, — прорычал АК. — Я рад, что пустил пулю в голову этому гребаному мудаку. И уничтожил десятки других сектантов.

Я замерла и моргнула, глядя на АК, позволяя его словам осесть в голове.

— Ты?..

Наверняка я ошиблась.

— Ты убил пророка Давида? Ты был человеком дьявола, который лишил его жизни?

— Да. — Он притянул