Марта Таро - Аромат золотой розы Страница 7

Орлова в задумчивости помолчала, а потом подвела итог:

– Получается, что это дело и впрямь было для Трике не только почётным, но и выгодным. Тогда, как человек разумный, он должен был выказать безусловное почтение к таким выгодным доверителям. Поэтому нам остается только одно – сделать неутешительный вывод, что с мэтром произошло что-то ужасное, иначе он никогда бы не пропустил визит к вам в дом.

Руки Генриетты мелко задрожали. Почему-то она сразу представила распростёртую на полу сухонькую фигуру в чёрном.

– Вы думаете, что он мертв?..

– Пока не знаю, – вздохнула Агата Андреевна.

Фрейлина поднялась с кресла у камина, где просидела всю ночь, оглядела своё синее шёлковое платье, надетое ещё к ужину, и предложила:

– Я переоденусь во что-нибудь попроще и поеду в контору месье Трике. Вы напишете мне адрес?

– Лучше я сама отправлюсь с вами, – возразила Генриетта.

Орлова в сомнении покачала головой, но на лице юной герцогини было написано такое упорство, что фрейлине пришлось уступить:

– Ну, смотрите…

– Не сомневайтесь во мне! – твёрдо произнесла девушка. – В лондонском порту слабые не выживали, а мы с тётей как-то справлялись.

– Ладно, вы меня убедили, – сдалась Орлова. – Но тогда придётся ехать в хозяйском экипаже, в фиакре я вас не повезу.

Кучеру было велено запрягать лошадей, и четверть часа спустя закутанные в плащи женщины вышли на улицу, чтобы отправиться в свою рискованную поездку.

Улицы перетекали одна в другую, становясь все уже и грязнее. Исчезли портики с колоннами, лепнина и мраморные львы, теперь за окном экипажа проплывали лишь узкие практичные фасады. На каждом крохотном пятачке драгоценной столичной земли, пусть даже размером с обувную коробку, тянулись ввысь дома и домики. Буржуа и чиновники, да и потомки обедневших дворянских родов селились в этих парижских кварталах – изнанке богатых улиц. Почти что рядом – но в другом мире. Здесь не было зелени. Даже крохотный палисадник казался непозволительной роскошью. Какие цветы, если на месте клумбы можно построить комнатку, а над ней (одна над другой) ещё три? Но в этом царстве практичности имелось и своё очарование – строгая однозначность. Лавки и конторы, а над ними – жилые комнаты. Впрочем, ни Орлову, ни юную герцогиню де Гримон здешние виды нисколько не волновали. Они приехали сюда за другим.

В узеньком переулке из шести домов запряжённый четвернёй лаковый экипаж маркизы де Сент-Этьен казался настолько чужеродным, что, сбежав по подножке на брусчатку мостовой, Генриетта даже поёжилась под любопытными взглядами соседей месье Трике. Головы кумушек в пышных чепцах торчали чуть ли не изо всех окон.

– Зря мы приехали в карете, – наклонившись к уху спутницы, шепнула Генриетта, – всё-таки нужно было взять фиакр.

– Дело не в нас, – так же тихо ответила ей Орлова. Фрейлина кивнула в сторону крыльца, и Генриетта наконец-то поняла, что привлекло внимание любопытных – на крыльце дома Трике, заложив руки за спину, скучал жандарм.

Ужас сдавил ей сердце. Она рванулась вперёд и, проскочив мимо охранника, влетела в контору своего поверенного. Не зная, что делать дальше, девушка остановилась посреди комнаты, а следом за ней в помещение ворвался жандарм.

– Что это вы себе позволяете?! – возмущенно завопил он. – Сюда нельзя! Идёт обыск…

Орлова поспешила вмешаться:

– Простите нас, капрал – миролюбиво заметила она. – Мы приехали как раз по поводу вашего дела – хотим сделать заявление. Проводите нас к своему начальнику.

Острый глаз Генриетты зафиксировал чуть заметное движение руки почтенной дамы, когда в карман возмущённого жандарма скользнула монета. Это возымело действие: воинственность стража порядка поутихла, жандарм вздохнул и осведомился:

– Вы из-за нотариуса пришли?

– Да, конечно, – подыграла ему фрейлина.

– Ну, идите по лестнице на второй этаж, – окончательно смилостивился жандарм. – По этому делу сам господин префект приехать изволили. Майор Фабри.

Орлова крепко сжала локоть Генриетты и потащила девушку к лестнице.

– Не говорите пока ничего, лучше послушаем, что скажут нам, – прошептала Орлова.

Генриетта кивнула в знак согласия и, пропустив свою спутницу вперёд, поднялась на второй этаж. С лестничной площадки через открытые двери комнат были видны трое жандармов. Они рылись в ящиках, рассматривали какие-то вещи, а за большим квадратным столом восседал тучный офицер с пышными седыми усами и длинными бакенбардами. Судя по властным повадкам, это и был префект. Орлова направилась прямиком к нему и, приняв скорбный вид, начала разговор:

– Добрый день месье, если, конечно, так можно сегодня выразиться. – Не давая офицеру опомниться, фрейлина вдруг запричитала: – Ах, майор, мы с герцогиней так рады, что расследование этого дела поручили именно вам. Вы понимаете, что месье Трике, вёл дела нашей семьи? Для герцогини так же, как и для меня, случившееся стало огромным потрясением!

Изумлённый майор поднял на напористую гостью заплывшие чёрные глазки, а потом поискал взглядом ту самую герцогиню, о которой ему сообщили. Генриетта любезно улыбнулась, и на лице префекта отразилось неподдельное восхищение, он поднялся из-за стола и с грацией циркового медведя поклонился.

– Ваша светлость… – пророкотал майор.

– Герцогиня де Гримон. Очень рада познакомиться, – всё так же старательно улыбаясь, произнесла Генриетта, а потом представила офицеру свою спутницу: – Мадемуазель Орлова – моя близкая подруга.

Фрейлина расцвела лучезарной улыбкой и продолжила начатый разговор:

– Майор, вчера вечером мэтр Трике должен был привезти герцогине на подпись важные бумаги. Мы собирались переехать в наш дворец в Фонтенбло, но нотариус так и не появился, и нам пришлось даже отложить отъезд, а теперь вот это известие…

– Да уж, – сразу поверив, что гостьи всё знают, отозвался жандарм. – Теперь он вам точно ничего не привезёт, ищите себе другого нотариуса.

– Но как же так? Он – такой почтенный человек, мы ему всецело доверяли, – с горечью сказала Орлова.

Майор вновь бросил взгляд в сторону Генриетты, скромно застывшей за плечом спутницы, и слегка пожурил фрейлину:

– Герцогиня, конечно, слишком молода, но вы-то должны были лучше разбираться в людях. Ваш нотариус явно имел грешки, не подходящие человеку его профессии, за что и получил пулю в живот. Не при её светлости будь сказано…

Мгновенно поняв, что ей лучше уйти и развязать Орловой руки, Генриетта скромно предложила подождать спутницу на первом этаже и выскользнула из комнаты.

«Там у покойного нотариуса была контора, а жандармы начали с жилых комнат и до кабинета ещё не добрались», – сообразила она.

Генриетта не знала, что нужно искать. Но, может, она поймёт, когда увидит? Сбежав с лестницы, девушка огляделась по сторонам. В просторной комнате, занимавшей весь первый этаж, мебели оказалось немного. Под средним из трёх окон расположился большой тёмный стол. Забрызганное чернилами зелёное сукно на его столешнице затёрлось, а кое-где даже иссеклось. Рядом со столом высилось массивное кресло с высокой резной спинкой, под окнами выстроились в рядок тяжёлые чёрные стулья с жёсткими сиденьями, а у противоположной стены стояли три громоздких шкафа.

«С чего начать?» – спросила себя Генриетта.

Ей казалось, что наиболее важные документы и те, что всегда должны быть под рукой, окажутся в столе. И впрямь, в шкафах сквозь пыльные стёкла виднелись кожаные переплёты толстенных книг и перевязанные шнурами стопки бумаг.

«Сборники законов и архив», – поняла Генриетта и решила, что начнёт со стола, а к шкафам вернётся позднее. Если успеет.

Она наугад дёрнула центральный ящик и поняла, что тот закрыт на ключ. Ящиков в столе было три. Неужели все заперты? Генриетта потянула правый, ящик оказался открытым и плотно забитым бумагами. Девушка просмотрела первый лист, потом другой, быстро пролистала ещё с десяток. Все они были многочисленными копиями купчих. Дома и имения по всей Франции обрели через месье Трике новых хозяев. То, что листы были лишь копиями документов, Генриетте подсказал почерк. Все бумаги были заполнены одной рукой, и эту руку девушка знала. Она достала из кармана листок с адресом, написанным месье Трике. Лист даже не пришлось прикладывать к купчим – почерк однозначно был одинаковым.

– Ну и что нам это даёт? – пробормотала Генриетта.

Пока она нашла лишь подтверждение того, что мэтр Трике вёл много дел, а это и так было широко известно. Наскоро перелистав все листы в стопе, девушка окончательно убедилась, что там собраны лишь купчие. Она аккуратно сложила листы и задвинула ящик на место. Теперь наступил черёд левой стороны стола. Здесь ящик тоже оказался незапертым, а вот бумаг в нём было существенно меньше: стопа из пары десятков листов, была аккуратно перевязана синим шнуром. Генриетта вынула документы и удивилась – под перекрестьем шнура на первом же листе стояла её собственная подпись. Девушка вчиталась и поняла, что видит перед собой прошение о возврате наследства герцога де Гримона, которое она ещё два месяца назад подписала для месье Трике.