Эллисон Бреннан - Люби меня до смерти Страница 7

Дрожащей рукой Люси нащупала в кармане баллончик с перцевым аэрозолем, чувствуя, что поступает глупо, и, прикрыв глаза, приказала себе сделать глубокий вдох. Вдох. Выдох. Двигайся вперед, никто за тобой не наблюдает, все в порядке. Она сконцентрировалась на выходе и спокойно направилась к лестнице. Подальше от того, кто, возможно, за ней наблюдает.

– Люси!

Она резко развернулась на голос и одновременно сделала шаг назад, опрокинув чемоданчик бизнесмена, разговаривающего по телефону. Полицейский Коди Лоренцо протянул руку и придержал ее, чтобы она не упала на пол от волнения и усталости.

Он огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что ей не угрожает опасность, а затем спросил:

– Всё в порядке?

Кинкейд толкнула его в грудь.

– Ты следил за мной?

– Я видел, как ты выходишь из вагона. Я ждал тебя, потому что…

– Так это был ты. – Она сделала глубокий вдох, закрыла глаза и помассировала виски. Вскоре ее тревога улеглась. По крайней мере, мысли снова прояснились. – Не делай так больше.

– Как?

– Не преследуй меня.

– Прости, не хотел.

Люси покачала головой. Это было несправедливо по отношению к Коди, но она никак не могла стряхнуть с себя остатки страха. Ей никогда не стать нормальной!

– Мне показалось, что кто-то преследует меня. Это моя вина, – пробормотала мисс Кинкейд.

Он погладил ее по плечу.

– Нужно мне было позвонить. Я только что закончил смену и увидел твое сообщение, вот и решил пригласить тебя на ужин, чтобы отметить.

Она осторожно освободилась от его руки и сказала:

– Прости, Коди, но я ужинаю с Патриком. В другой раз, ладно?

– Конечно. Давай провожу.

– Разве тебе не в другую сторону?

– Тут недалеко.

Люси нехотя согласилась, хотя и чувствовала некоторый дискомфорт. Она познакомилась с Коди через ФОМД, и они встречались почти два года, пока Люси не решила прекратить их отношения. Работать с бывшим парнем над проектами фонда – одно, а вот проводить с ним свободное время – совсем другое.

Коди взял ее под руку и уверенно направился к выходу из метро на морозный январский воздух. Люси поплотнее запахнула пальто и подняла воротник, закрывая уши. После Сан-Диего, где она родилась и выросла, Кинкейд все еще не могла привыкнуть к зимам на Восточном побережье.

– Сегодня обещали снегопад, – сказал Коди.

– И ты знаешь это потому, что метеорологи никогда не ошибаются?

– Нет, потому что я родился и вырос в Мэриленде. Вот увидишь, первая снежинка упадет еще до полуночи.

– А ты и рад, – проворчала женщина. Ее спутник лишь широко улыбнулся в ответ.

Они пересекли улицу, повернули на Пенсильвания-авеню и пошли по направлению к Джорджтауну. Коди выглядел и вел себя как прирожденный полицейский – широкоплечий, спортивный, он двигался с бахвальством и наглостью, порождаемыми уверенностью и тревогой. У него были красивые кубинские черты лица и обходительные манеры, которые нравились матери Люси, но при этом достаточно открытости и бесшабашности, что прельщало саму мисс Кинкейд. Когда-то она думала, что любит его, но много ли ей известно о любви? Только то, чем любовь не является…

И Коди Лоренцо не был ее любовью.

Когда она порвала с ним, ее семья переживала это тяжелее, чем сам парень. Они расстались друзьями, но Люси знала, что Коди мечтает снова быть с ней. Она же этого не хотела.

– Хорошо ты прижала Прентера, – сказал Коди.

– Он еще не в тюрьме, – ответила Люси. – Как ты думаешь, получится его посадить? В наше время, похоже, служители закона любят давать людям и второй, и третий, и десятый шанс.

Лоренцо улыбнулся без тени иронии.

– Пятьдесят на пятьдесят. Хотя в последние разы нам везло.

Люси вздохнула:

– Пятьдесят на пятьдесят… Если при нем найдут ГГБ или другой наркотик, тогда он загремит за решетку наверняка.

– Надеюсь, найдут. Если он действительно вернулся к своим старым пристрастиям, то и действовать будет проверенным способом. На хранение наркотиков для изнасилований не сможет закрыть глаза даже самый недалекий и добродушный судья. Уж одну ночь в кутузке Прентер точно проведет.

– Слабое утешение.

Полицейский остановился, и Люси обернулась, чтобы посмотреть на него. Лоренцо мрачно произнес:

– Я сделаю все возможное, чтобы он отсидел свои положенные пять лет. Обещаю.

– Я знаю. – Тут и она нахмурилась, обеспокоенная состоянием своего друга. – Ты в порядке?

– В порядке. Просто раздражен. Cегодня я расследовал один мерзкий случай домашнего насилия… – Он грустно посмотрел в сторону.

– Коди?

Ее бывший покачал головой, давая понять, что не хочет говорить об этом.

– Помнишь, что ты сказал мне, когда я не могла остановить ту девушку-подростка, рвущуюся встретиться со своим виртуальным парнем? – спросила она.

В Интернете Люси подружилась с тринадцатилетней девчонкой, хотя политика ФОМД и не поощряла подобные связи. Кинкейд сделала все возможное, чтобы эта девочка не повторила ошибки, совершенные Люси шесть лет назад. Но повлиять на нее не удалось.

Коди повернулся.

– Ты сказал, что мы не можем спасти всех, а потому нужно делать то, что в наших силах. И я снова поверила в себя. Разве мы с тобой не выкладываемся по максимуму? И в ФОМД, и в полиции…

Под его тяжелым взглядом Люси начала чувствовать себя неудобно. Быть может, стоило оставить Коди злым и раздраженным, может, не нужно было пытаться поговорить с ним? Кинкейд не хотела, чтобы парень подумал, будто она хочет возобновления их отношений, а потому просто улыбнулась, сжала на мгновение его руку и пошла дальше, сказав:

– Опаздываю на встречу с Патриком.

– А я срежу через Рок-Крик-парк и выйду как раз к дому, – ответил Коди.

Люси остановилась.

– Уверен?

– До «Клайдс» осталось пара кварталов. Я просто хотел убедиться, что общение с Прентером не слишком тебя измучило, – и, конечно, ты в полном порядке. Люси, ты удивительная женщина. – Он сделал шаг вперед и чмокнул ее в щеку. – Увидимся в субботу на вашем мероприятии.

Коди повернул вниз к Рок-Крик-парк, помахал ей рукой и исчез в сумерках. Она же быстрым шагом направилась в «Клайдс», понимая, что уже опоздала.

Неприятное ощущение, будто за ней кто-то наблюдает, не покидало Люси. Женщина остановилась и осмотрелась, благо уличные фонари давали достаточно света. Не двигались только пешеходы на углу, ждущие зеленого сигнала светофора. На нее, кажется, никто не смотрел.

Она сделала глубокий вдох, чувствуя, как морозный воздух очищает ее легкие и мысли. Усилием воли прогнала мерзкое чувство, научившись этому еще шесть лет назад, когда ощущение, что за ней кто-то наблюдает, не покидало ее ни днем, ни ночью, ни на улице, ни в запертой спальне.