Мэри Стюарт - Девичий виноград = Дерево, увитое плющом Страница 7

Я тихо пересекла комнату и закрыла книгу. Потом подошла к шкафу, выдвинула ящик и сказала: «Да? Войдите. — Когда дверь отворилась, я стояла к ней спиной и вытаскивала наружу вещи. — Миссис Смитсон…» — начала я и повернулась. И тут же застыла, подняв брови, постаралась выразить лицом безмерное удивление.

Она спросила от порога: «Мисс Грей?»

«Да. Боюсь что… — Я изобразила, что пытаюсь ее узнать, а потом спросила заинтересованно: — Подождите минуточку. Мне, кажется, знакомо ваше лицо. Не были днем в кофейне Касбаха, где я работаю? Кажется, я вас заметила в углу».

«Правильно. Меня зовут Дэрмотт, Лиза Дэрмотт. — Она произнесла свое имя на континентальный лад, как Коннор, — Лиза, а не Лайза по-американски. Замолчала, чтобы я усвоила информацию, и добавила: — Из Вайтскара».

Я произнесла, все еще удивленно и с интересом: «Как поживаете, мисс или миссис Дэрмотт? Могу что-то для вас сделать?»

Женщина вошла в комнату без приглашения, внимательно глядя на мое лицо. Закрыла за собой дверь и принялась стаскивать перчатки из свиной кожи. Я стояла не двигаясь, руки заняты одеждой, и очень старалась не предложить ей сесть. Гостья села и приступила к делу. «Брат встретил вас у римской Стены в воскресенье».

«Ури… Да, помню. Со мной говорил мужчина по фамилии Винслоу откуда-то из района Беллинджема. — (Я сказала себе: «Осторожно, Мери Грей, не переигрывай, она понимает, что ты не могла забыть такую историю»). — Вайтскар, да. Он сказал, что он оттуда. У нас была… довольно странная беседа. — Я положила одежду обратно в ящик и повернулась к гостье лицом. Вытащила сигарету из сумочки. — Курите?»

«Нет, спасибо».

«Не возражаете, если я закурю?»

«Это ваша собственная комната?»

«Да».

Если она и заметила иронию, то не показала этого. Сидела на единственном кресле, положила сумочку на стол и не сводила с меня глаз. «Я мисс Дэрмотт, — сказала она. — Я не замужем. Кон Винслоу — наполовину мой брат».

«Да, кажется, он о вас говорил, я теперь припоминаю.

«Он рассказал о вас все. Я не поверила, но он прав. Это поразительно. Даже через восемь лет. Я бы сразу вас узнала».

Я сказала осторожно: «Он мне сообщил, что я очень похожа на его кузину, которая покинула дом примерно восемь лет назад. У нее было странное имя — Аннабел. Я не ошиблась?»

«Совершенно верно».

«И вы тоже видите это сходство?»

«Определенно. Я не видела Аннабел лично, приехала в Вайтскар после ее исчезновения. Но старик держал ее фотографии в комнате, целую галерею, и я каждый день вытирала с них пыль, пока не изучила каждое выражение. Уверена, каждый ее знакомый ошибся бы, как Кон. Это сверхъестественно, поверьте».

«Похоже, приходится поверить. — Я глубоко затянулась. — Старик, о котором вы говорите… Это отец мистера Винслоу?»

«Дядя его отца, он был дедушкой Аннабел».

Я стояла у стола, теперь села на его край. Смотрела не на незваную гостью, а на огонек сигареты, а потом спросила так неожиданно, что это прозвучало грубо: «Ну и что, мисс Дэрмотт?»

«Извините?»

«Так выражаются на том берегу Атлантики. Значит это вот что: хорошо, вы сделали заявление, теперь к чему, по-вашему, следует перейти? Говорите, я копия этой вашей Аннабел. Хорошо, принято. Вы с мистером Винслоу взяли на себя массу хлопот, чтобы сообщить мне об этом. Повторяю — ну и что?»

«Вы должны признать, — похоже, она старательно выбирала слова, — что естественна наша заинтересованность, наша глубокая заинтересованность».

«Вы зашли несколько дальше «интереса», не так ли? Если, конечно, не придаете этому слову другого значения».

«Я не понимаю».

«Нет? Думаю, да. Ответьте, пожалуйста, откровенно. Ваш брат по-прежнему настаивает, что я на самом деле Аннабел Винслоу?»

«Нет. О нет».

«Очень хорошо. Значит, вы должны признать, что этот «интерес» далеко выходит за рамки обычного любопытства. Он, должно быть, прислал вас на меня, двойника Аннабел, посмотреть, но не более чем… — Я себя вовремя остановила. — Но просто посмотреть. Вряд ли он просил выслеживать, где я живу. В каком-то странном смысле вы «заинтересованы», не так ли? — Я остановилась, стряхнула пепел в урну и продолжила. — Назовем вас «заинтересованная сторона». Другими словами, у вас есть что-то за пазухой».

Ее тон ничуть не изменился. «Полагаю, ваша враждебность естественна. — На ее лице появилась тень улыбки.

Не то, чтобы она действительно улыбнулась, просто смягчилось выражение. — Не думаю, чтобы Кон был особенно тактичен… Он огорчил вас, не так ли?»

«Напугал почти до сумасшествия, — ответила я честно, встала и переместилась к окну. Занавески раздвинуты. Огни и шумы улицы двумя этажами ниже казались отдаленными, так виден прибрежный город с проходящего теплохода. Я повернулась к миру спиной. — Послушайте, мисс Дэрмотт, разрешите говорить прямо. Некоторые вещи очевидны, и я не имею никаких оснований изображать из себя дурочку по этому поводу. Во-первых, не хотелось бы затягивать этот разговор. Как видите, я занята. Итак, ваш брат заинтересовался моим сходством с Аннабел Винслоу. Он рассказал вам о нем. Прекрасно. Совершенно естественно. Но никакое совпадение не могло привести вас к Касбаху, а я прекрасно знаю, что не говорила, где работаю. Невозможно не сообразить, что он следил за мной в воскресенье и или узнал у кого-то, где я работаю, или проследил, как я выхожу в вечернюю смену, а потом рассказал вам. И вы появились на следующий день, чтобы смотреть на меня… Да, признаю, видела вас раньше. Как могла я вас не заметить, если вы так на меня уставились? Несомненно, вы с ним договорились об этом, а сегодня пришли ко мне домой. Я права?»

«Более-менее».

«Скажу откровенно. Мне это не нравится. Мне не понравилось, как ваш брат разговаривал в воскресенье, не доставляет удовольствия, когда за мной следят, и черт меня побери, если меня не раздражает преследование».

Она кивнула, будто я произнесла что-то по-детски глупое, но, впрочем, разумное. «Естественно, не нравится. Но проявите немного терпения и объясню. Уверена, заинтересуетесь».

Мисс Дэрмотт не отводила глаз, и чего-то я в ее взгляде не понимала. От этого было неудобно и хотелось спрятаться. Кон Винслоу смотрел так же, но там присутствовала мужская похвала, это понятнее и легче для общения. В конце концов, женщина отвернулась. Принялась изучать маленькую облезлую комнату, железную кровать, линолеум на полу, поддельный камин с уродливой полкой, газовые горелки. Поворачивала голову, будто разыскивала что-нибудь личное, что изменило бы уродливость обстановки. Но фотографии отсутствовали, книги я уже убрала.

Вопросительный взгляд замер на одежде, свисающей из ящика, потом на сумке, раскрытой, чтобы достать сигареты. Там виднелись губная помада, расческа и маленькая золотая зажигалка с совершенно четко выгравированными инициалами — «М.Г.»