Helene P. Scheglova - Герцог де Гарнье Страница 8

– Снова этот человек! В каждой газете о нём пишут две недели, да ещё и на первой странице. Сколько чести персоне, которая только и делает, что встревает в неприятности и не отличается благонравным поведением, – проговорила девушка и, свернув газету в трубочку, продолжила свой путь, пока не дошла до дома номер девять, около которого остановилась.

Когда-то этот небольшой домик принадлежал её покойной бабушке. Три года назад бабушка Мари умерла, и дом перешёл к отцу, а теперь он принадлежал ей по праву наследства.

Вставив ключ в замочную скважину, она хотела открыть дверь, но та оказалась незапертой.

«Наверное, Лили уже вернулась из Нанта», – подумала она, войдя в небольшую плохо освещённую прихожую. Она положила свои вещи на стул и стала переобуваться.

– Лили, это ты? – позвала она, надевая домашние туфли. – Когда ты вернулась?

На лестнице показалась невысокая пышная женская фигура.

– Элен, как я рада тебя видеть! Я вчера приехала! – защебетала подруга, быстро спускаясь вниз.

Это была девушка одних лет с хозяйкой дома, с необычайно густыми светлыми волосами, круглолицая, с ярким румянцем на щеках; её серые глаза смотрели с задоринкой; казалось, этот человек не знал, что такое уныние. Она была полной противоположностью хозяйке дома. Та выглядела бледной и до смерти измученной, словно какая-то мысль угнетала её на протяжении многих лет; словно было что-то, что убивало в ней жизнь с каждым днём. От её улыбки оставалась лишь тень, а сердце давно забыло, что такое счастье.

Лили обняла свою подругу и радостно сказала:

– У меня есть для тебя сюрприз!

– Какой же? – с печальной улыбкою спросила Элен.

– Ты знаешь, кто приехал в Париж?

– В Париж приезжает много людей… это очередная примадонна? Или знаменитость?.. Лили, – устало добавила она, – у меня сегодня был тяжёлый день, и я немного выбилась из сил. Не обижайся, но мне сейчас решительно всё равно, кто этот человек…

– Бу-бу-бу! – дружелюбно передразнила Лили Д’Эрнонвиль. – Не угадала!

Элен прошла в свою комнату, а подруга последовала за нею; усевшись напротив, за столиком, она продолжила, разворачивая какую-то газету, которую она до сих пор держала в руках свернутой:

– Герцог де Гарнье! Смотри!

Элен, лишь мельком взглянув на статью на той странице, которую держала открытой подруга, ответила:

– А, он… Хм, меньше всего на свете я бы хотела общаться именно с ним.

Лили сделала удивленное выражение лица, не понимая, отчего так взъелась на герцога Элен, хотя его совсем не знает.

– Да… – продолжила пару минут спустя де ла Роуз, – он две недели в Париже и успел столько всего натворить, что хватило бы на десятерых таких, как он. В каждой газете писали о его выходках. Персоны, подобные ему, мне неприятны.

– Но тогда как же это?

С этими словами Лили вытащила из ридикюля приглашение и протянула его Элен. Пробежав глазами по тексту, написанному с обратной стороны красивой открытки, она, словно продолжая свою мысль, добавила:

– …боюсь, что тебе придётся ехать туда одной.

– Ну, уж нет! – вскакивая со своего места, запротестовала Лили, топнув ножкой. – Во-первых, моя дорогая, я не поеду туда одна – нас обеих пригласили; во-вторых, Антонио де Гарнье не такой уж ужасный, как его описали наши многоуважаемые газетчики. Как ты можешь судить о человеке лишь по газетным статьям?

– Я сужу о нём не только по газетным статьям. От руки герцога умер невинный человек неделю назад, а суд его оправдал. Такие люди, как де Гарнье, привыкли к тому, что всё продается и покупается за деньги, они беспринципны и жестоки, им всё сходит с рук… а это неправильно. Такие люди рано или поздно будут наказаны за свою жестокость и отсутствие милосердия.

– Возможно, герцог не идеал, никто не идеал, но Элен, нельзя же всю жизнь ждать Мариэля? От него нет ни одного известия более пяти лет… он не вернётся, я уверена в этом…

Лили поняла, что совершила оплошность, упомянув это имя. На глазах Элен заблестели слёзы.

– Ну, Элен, не плачь. – Она обняла её. – Не пошло и дня, как ты не заплакала… Тебе стоит забыть его…

– Не говори так! Я буду ждать Мариэля, несмотря ни на что! Слышишь, буду ждать, – вырываясь из объятий подруги, крикнула Элен и упала на диван, закрыв лицо руками.

«Всегда она такая печальная, – печально подумала Лили, с тех пор, как я с ней познакомилась, она всегда такая. Бедняжка!.. Кто он был этот Мариэль, что она так любила его и любит до сих пор, не в силах забыть?… Нет, решительно надо что-то делать с её вечно плохим настроением!»

– Так, Элен! Всё, прекращай! – открывая шкаф и вытягивая из него гору платьев, начала Лили. – Вот тебе твоё бирюзовое платье. Оно совершенно новое: ты его только раз надела на мой день рождения. Удивительное это платье. Хоть и подарили тебе его пять лет назад – ещё больше удивления у меня вызывает то, что оно до сих пор на тебе идеально сидит – но оно и сейчас очень модное! Я бы сама его с удовольствием надела.

– Я не хочу его надевать, и я не пойду туда, Лили. Не пойду!

– А я говорю, пойдёшь! – топнув ногой, ответила та. – Силой затащу, если сама не захочешь.

– Лили, прошу тебя, оставь меня в покое.

– Ты, любезнейшая, и так находилась в покое в течение трёх лет, что мы здесь живём. Хватит покоя! На-до-е-ло! Надоело!

– Я тишины хочу… – находя причину за причиной, лишь бы не идти, говорила Элен.

– И тишины тоже хватит!

– Я всё равно туда не пойду.

– Ах, так! Тогда я буду кричать и не перестану до тех пор, пока ты не согласишься. – Лили начала так громко и пронзительно визжать, что Элен, которой не помогали даже пальцы, затыкавшие уши, не выдержала и решила уступить Лили.

– Ну, хорошо, хорошо!.. Я пойду, только прекрати этот визг, тут словно поросёнка режут.

– Ага! – торжествуя, сказала Лили, – я ловлю тебя на слове.… Попробуй только передумать!

Ровно в девять, за полчаса до вечера, который устраивал герцог де Гарнье, Лили, принаряженная, надушенная лучшими парфюмами Франции, ждала Элен у дверей дома.

– Скоро она там?.. Боже! – закрывая глаза и представляя лицо герцога, шептала она, – какой же он божественно красивый!

Вышла Элен. Она закрыла двери и подошла к Лили.

– Элен! – воскликнула в ужасе Лили, посмотрев на серенькое и простенькое платье девушки. – Что ты надела на себя?

– Платье, – спокойно ответила Элен.

– Какое ужасное!

– Лили, я иду на этот вечер не ради того, чтобы понравиться герцогу де Гарнье, – она как-то особенно, с некоторой ненавистью произнесла это имя, давно чувствуя неприязнь к этому человеку. Ещё сегодня утром было тяжело даже предположить, что ей придётся идти в гости к персоне, которую она меньше всего на свете хотела бы видеть.

– Ну, хвала Богу, хоть причёску приличную сделала.

Они сели в экипаж и ровно через двадцать минут он остановился на Елисейских Полях у высоких красивых ворот, ведущих к трёхэтажному дому. Девушки вышли из кареты. Лакей любезно открыл перед ними калитку, всю обвитую белыми розами.

Неприятное предчувствие не покидало сердце Элен, а когда она переступила порог дома, то и вовсе вздрогнула. Она не могла понять, что с нею происходит, так как подобного до сих пор не случалось. Ей вдруг стало не хватать воздуха.

– Лили… – слабеющим голосом прошептала она, – ты иди, я тебя догоню, я посижу в саду около фонтана… мне нехорошо.

Д’Эрнонвиль взглянула на свою спутницу и пришла в ужас: та стала ещё бледнее обычного и, казалось, вот-вот упадёт в обморок. Она помогла добраться Элен до скамьи и хотела с нею остаться, но Элен настояла на том, чтобы Лили шла в гостиную, пообещав, что никуда не уйдёт.

Элен осталась одна. Она не могла понять, что с нею происходит. Ей было не по себе. Она чувствовала, что не должна была приходить в этот дом, но почему, трудно было объяснить.

Элен встала и сделала несколько шагов вдоль дорожки вглубь сада.

Сад был великолепен. Оказывается, герцог обладал незаурядным вкусом. Цветы были высажены в определённом порядке и по цвету. Идеально ухоженные клумбы, подстриженная трава, аккуратные арки, увитые вьющимися розами, прекрасные фуксии – всему была уделена забота и внимание. Ей даже как-то стало спокойнее. Этот сад немного напоминал её собственный, в Нанте.

Развернувшись, она стала возвращаться к дому, вошла в просторный холл и стала подниматься по лестнице.

Она вдруг подняла глаза и приглушённо вскрикнула. На втором этаже возле раскрытой двери спальни стоял спиной к Элен какой-то молодой человек и бесстыже целовал девушку, прижав к стене и стягивая обеими руками её платье с плеч. Потом он, продолжая её целовать, вошёл вместе с нею в открытую комнату и закрыл за собой ногою дверь.

Элен стояла с широко раскрытыми глазами и не могла понять, куда она попала. Едва успокоившись, её сердце стало биться ещё сильнее. Она нашла Лили в гостиной и дрожащим голосом сказала: