Нора Робертс - Триумф смерти Страница 8

Ева была готова к чему угодно. Поэтому замелькавшие на экране однообразные заголовки вызвали у нее только усталую, слегка брезгливую улыбку. «Убийство видного нью-йоркского прокурора». «Полиция сбита с толку». Часто попадались фотографии Сесили Тауэрс – в зале суда и за его стенами, – а также фотографии ее детей, комментарии экспертов, всякие цитаты.

На какой-то момент внимание Евы задержал ее собственный портрет с подписью, гласящей, что она – лучший в городе полицейский, занимающийся расследованием убийств.

– По этому поводу мне можно только посочувствовать, – мрачно прокомментировала она эту рекомендацию.

Однако это было еще не все. Некоторые газеты напоминали читателям о деле, которое она расследовала зимой, – его пикантность заключалась в том, что там фигурировал сенатор Соединенных Штатов и три мертвые шлюхи. И каждый писака считал своим долгом упомянуть о связи Евы с Рорком!

– Да какое этим шакалам дело до того, кто я такая и с кем я сплю!

– Вы оказались в центре общественного внимания, лейтенант. Подробности вашей жизни поднимают тиражи.

– Я – полицейский, а не персонаж светской хроники, – раздраженно бросила Ева. – Давай-ка включим телевизор. Мне нужен «Канал 75».

Рорк нажал на кнопку дистанционного управления. Засветился большой экран, послышалась торопливая репортерская речь, и Ева нахмурилась.

– Полюбуйся на него! Это самая ядовитая безмозглая гадина во всем Нью-Йорке!

Рорк попивал кофе и с любопытством смотрел репортаж Си Джея Морса. Он уже понял, что Евино презрение к прессе за последние месяцы переросло в отвращение. И произошло это из-за скандального дела Дебласс: Ева теперь не могла и шагу ступить, чтобы не наткнуться на очередного журналиста. Но ее ненависть к Морсу он разделял вполне.

– Итак, трагически оборвалась жизнь знаменитой и замечательной женщины. Женщины твердых принципов, женщины, посвятившей себя служению обществу. Она была убита на улице, на улице нашего с вами города. Сесили Тауэрс и ее дела не будут забыты! Но понесет ли заслуженное наказание убийца? Пока что полиция Нью-Йорка не может ответить на этот вопрос. Лейтенант Ева Даллас, которой поручено расследование, не сообщила ничего утешительного.

На экране появилась фотография Евы, и голос Морса за кадром продолжал:

– Мы связались с ней, но Ева Даллас отказалась давать комментарии по делу. В результате город наполнился слухами. Говорят, что подробности дела не случайно тщательно скрываются…

– Ну какой сукин сын! Какие подробности?! Что скрывается? – Ева стукнула кулаком по подлокотнику кресла, и Галахад благоразумно перебрался на ковер, очевидно, решив, что там безопаснее. – Расследование ведется чуть больше суток.

– Угомонись, – сказал Рорк миролюбиво, но Ева вскочила и как разъяренная тигрица заметалась по комнате.

– …Многие наши известные сограждане были связаны с прокурором Тауэрс. Среди них и непосредственный начальник Даллас, майор Уитни. Недавно майор отказался от должности начальника полиции, так и не дав вразумительного объяснения своему поступку. Старинный и весьма близкий друг погибшей…

– Все! – заорала Ева. – Я этого слизняка по стенке размажу. Где, черт подери, Надин Ферст? Уж лучше она, чем этот мерзавец! У нее хотя бы есть представление о порядочности.

– А может, тебе устроить пресс-конференцию, Ева? И выдать им информацию, которую ты сочтешь нужной.

– Да пошли они все… Слушай, это был репортаж или мнение редакции?

– По-моему, разница невелика. Репортер имеет право высказывать собственное мнение.

– Да знаю я! – Она продолжала ходить по комнате, и полы ее халата развевались, как паруса. – Ему не сойдет с рук намек на то, что мы что-то скрываем! Уитни гордится тем, что в его отделе дела ведутся честно. И твое имя трепать никто не позволит. А все-таки какой мерзавец этот Морс!

– Меня лично он не волнует, Ева. И тебя не должен.

– Он меня не волнует, он меня бесит! – Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. И вдруг губы ее расплылись в злорадной улыбке. – Я знаю, как я ему отплачу! – Ева снова открыла глаза. – Интересно, что скажет этот ублюдок, если я свяжусь с Надин Ферст и пообещаю ей эксклюзивное интервью?

– Иди сюда, – сказал Рорк, отставляя чашку.

– Зачем?

– Не спрашивай. – Он сам встал, подошел к ней и, взяв ее лицо в ладони, крепко поцеловал. – Ты сводишь меня с ума.

– То есть ты хочешь сказать, что мой план тебе нравится?

– Мой покойный папаша иногда принимался учить меня жить. «Парень, – говорил он заплетающимся от выпитого языком, – хочешь драться – дерись без правил. И бей всегда ниже пояса». У меня есть предчувствие, что еще до заката ты уделаешь Морса так, что у него яйца будут всмятку.

– Не всмятку, – гордо улыбнулась Ева. – Я их ему напрочь оторву!

Рорк притворно вздрогнул.

– Женщины-злодейки такие сексапильные. Ты, кажется, говорила, что пара часов у тебя есть?

– Уже нет.

– Увы! Проверку придется отложить. – Он достал из кармана дискету. – Возможно, это тебе пригодится.

– А что это?

– Кое-какая информация. О Сесили Тауэрс, о ее бывшем муже, о Хэммете, о «Меркурии».

Ева вцепилась в дискету обеими руками.

– Но я же не просила тебя об этом.

– Не просила. Ты бы, несомненно, и сама получила эту информацию, но я решил сэкономить твое время. Кстати, если тебе нужно мое оборудование – оно к твоим услугам.

Ева поняла, что он говорит о незарегистрированном оборудовании, о существовании которого не подозревало даже ведомство компьютерной охраны.

– Пока что я предпочла бы действовать по официальным каналам.

– Как тебе будет угодно. Но если передумаешь, когда меня не будет, знай, что Соммерсет уже предупрежден о том, что у тебя есть доступ.

– Соммерсет был бы счастлив узнать, что у меня имеется доступ в ад, – сердито буркнула Ева.

– Извини.

– Ничего, это я так. Мне надо переодеться. – Она пошла к двери, потом вдруг обернулась. – Рорк, ты не думай, я много размышляю об этом.

– О чем?

– О том, как ты ко мне относишься.

– Тут и размышлять нечего, – усмехнулся он.

3

Ева даром времени не теряла. Оказавшись в кабинете, она первым делом разыскала Надин Ферст. В студии ей сообщили, что Надин объезжает исправительные колонии – делает репортаж о пенитенциарных реформах. Услышав по телефону заспанный голос Надин, Ева сообразила, что не учла разницы во времени.

– Даллас?! – уточнила Надин хриплым голосом. – Господи, да здесь же сейчас глубокая ночь!

– Извините. Но вы, надеюсь, уже проснулись?

– Проснулась, исполненная ненависти к вам!