Нора Робертс - Огнепоклонники Страница 8

– Я думаю, это был он. На вид он страшненький и лает по-особому. Как будто у него кашель и горло болит.

– Гиб, я вот о чем подумал. Если бы какой-то парень грубо приставал к моей дочери, я сказал бы ему пару ласковых и его родителям тоже.

– Я так и сделал. Я был на работе, когда прибежала Рина, а с ней Сандер и еще несколько ребят. Рина плакала. Она почти никогда не плачет, и я сразу понял, что ей плохо по-настоящему. У нее кофточка была порвана. Когда она мне рассказала, что случилось… Ну я, конечно, завелся. Я… – Он медленно повернул голову и с ужасом посмотрел на жену. – О боже, Бьянка!

– Что вы сделали, Гиб? – поторопил его Джон.

– Я пошел прямо к Пасторелли. У Пита был перерыв, и он пошел со мной. Джо Пасторелли сам открыл дверь. Он почти все лето не мог найти работу. Я ворвался в дом. – Гиб крепко зажмурился. – Я был так зол. Я был расстроен. Она же всего лишь маленькая девочка! У нее кофточка была порвана, по ноге кровь текла. Я сказал, что его сын все время обижает мою девочку и что мне это надоело. Что надо положить этому конец, что на этот раз Джоуи зашел слишком далеко и я собираюсь обратиться в полицию, что, если он сам не может научить своего парня уму-разуму, это сделают полицейские. Мы орали друг на друга.

– Он сказал, что ты задница и гребаный христосик, который лезет не в свое дело.

– Катарина! – Голос Бьянки был остер, как бритва. – Не смей произносить подобные слова в этом доме.

– Я только повторяю, что он сказал, мама. Для полиции. Он сказал, что папа растит кучу ноющих сопляков, неспособных постоять за себя. Но он много ругался. Папа тоже.

– Не могу вам точно сказать, что я говорил и что он говорил. – Гиб потер пальцами переносицу. – У меня нет в голове встроенного магнитофона, как у Рины. Но это был, что называется, крупный разговор, и он мог бы перейти в рукоприкладство. Мог бы, но рядом были дети. Мне не хотелось начинать драку у них на глазах, тем более что я-то сам пошел к Джо поговорить о недопустимости насилия.

– Он сказал, что кто-то должен преподать тебе урок. Тебе и всей твоей семье. Ну, и ругался при этом, – добавила Рина. – И он делал неприличные знаки, пока папа и Пит уходили. Я видела Джоуи, когда все выбежали на пожар. Он мне улыбнулся. Злобно улыбнулся. Злорадно.

– У Пасторелли есть другие дети?

– Нет. Только Джоуи. – Гиб опустился на подлокотник кресла, в котором сидела его жена. – Такого мальчика хочется пожалеть: похоже, Пасторелли бьет смертным боем и жену, сына. Но Джоуи совершенно неуправляем и страшно груб. – Гиб бросил взгляд на Рину. – А может, и хуже.

– Каков отец, таков и сын, – пробормотала Бьянка. – Он бьет свою жену. Я видела ее всю в синяках. Она держится особняком, поэтому я плохо ее знаю. Они прожили здесь, по-моему, уже года два, и за все это время я с ней почти не разговаривала. Как-то раз приходила полиция: вскоре после того, как он потерял работу. Их соседи услыхали крики и плач и позвонили в полицию. Но Лора – миссис Пасторелли – сказала им, что ни чего страшного не случилось, просто она стукнулась об дверь.

– Да он прямо-таки заклинатель змей, этот ваш Пасторели. Полиция захочет с ним поговорить. Мне очень жаль, что так получилось.

– Когда нам можно будет войти и начать расчистку?

– Придется еще немного подождать. Отдел поджогов должен сделать свою работу. Само здание устояло, каркас оказала прочным, и ваши металлические двери помешали распространению огня на верхний этаж. Ваша страховая компания должна все проверить, а это требует времени. Но мы постараемся сделать все, что в наших силах, чтобы ускорить ход следствия. Вот что я вам скажу: все было бы куда хуже, если бы не наш Орлиный Глаз. – Поднимаясь, Джон подмигнул Рине. – Мне очень жаль, что все так получилось. Буду держать вас в курсе.

– А вы вернетесь? – спросила Рина. – Я хочу посмотреть, что у вас в ящичке и что вы с этим делаете. Вы мне покажете?

– Непременно. Ты действительно очень мне помогла. – Он протянул руку, и впервые за все время в глазах у Рины появилась робость. Но она вложила свою маленькую ручку в его ладонь. – Спасибо за лимонад, миссис Хейл. Гиб, вы не проводите меня до машины?

Они вышли вместе.

– Сам не знаю, почему я не вспомнил о Пасторелли. Мне до сих пор трудно поверить, что он мог зайти так далеко. В моем мире, если ты до такой степени зол на кого-то, иди и набей ему морду.

– Прямой подход. Если он в этом замешан, может быть, он хотел ударить вас в самое чувствительное место. Ваша основа, ваша традиция, ваше средство пропитания. У вас есть работа, у него нет. А теперь посмотрите, у кого нет работы?

– О боже!

– Вы и ваш работник идете на прямую конфронтацию. Ваши дети стоят вокруг, все это видят и слышат. Соседи тоже, я полагаю.

Гиб закрыл глаза:

– Да. Да, люди вышли из домов.

– Если он атакует и уничтожит ваш бизнес, с его точки зрения, это, безусловно, преподаст вам урок. Вы не покажете мне его дом?

– Вон там, справа, – кивком указал Гиб. – Там шторы задернуты. В такой жаркий день он опускает шторы. Сукин сын!

– Советую вам держаться от него подальше. Вам хочется выяснить с ним отношения напрямую? Забудьте об этом. Машина у него есть?

– Фургон. Старый синий «Форд». Вон он.

– В котором примерно часу у вас была стычка?

– М-м-м… Где-то после двух. Обеденная толпа как раз схлынула.

Пока они шли, люди останавливались на улице, или выходили из дверей, или выглядывали в окна, чтобы окликнуть Гиба. На окнах дома Пасторелли шторы остались закрытыми.

На тротуаре возле пиццерии собралась небольшая толпа, поэтому Джон остановился, пока они были еще вне зоны слышимости.

– Ваши соседи захотят поговорить с вами, будут задавать вопросы. Будет лучше, если вы не станете упоминать то, о чем мы только что говорили.

– Не буду. – Гиб тяжело вздохнул. – Я как раз подумывал о кое-каких переделках. Пожалуй, теперь для них самое время.

– Как только кордоны снимут, вы увидите значительный ущерб, причем часть его нанесена во время тушения. Но стены остались, они выдержали. Дайте нам несколько дней, и только вам разрешат войти, я вернусь и сам с вами пойду. У вас хорошая семья, Гиб.

– Спасибо. Вы еще не всех видели, но вы правы: у меня хорошая семья.

– Я видел вас всех прошлой ночью. – Джон вынул ключи из кармана, побренчал ими. – Видел, как ваши дети выносили из дома еду для пожарных. Когда люди в трудную минуту думают о других, это хорошие люди. А вот и отдел поджогов. – Он кивнул в сторону подъехавшего автомобиля. – Мне надо с ними переговорить. Я с вами еще свяжусь. – И он протянул руку.

Джон подошел к машине. Детективы отдела поджогов вышли из машины.

– Привет, Мингер!