Барбара Делински - Озерные новости Страница 8

— У меня нет таких денег.

— Их практически ни у кого нет. Обычно я соглашаюсь вести защиту лишь в том случае, если клиент может уплатить все сполна — мне тоже нужно как-то жить. Но с вами обошлись бессовестно. Поэтому я возьму двести пятьдесят тысяч плюс пятьдесят на расходы, а потом двадцать пять процентов из того, что вы получите, выиграв дело.

— Триста тысяч долларов! У меня нет т-таких денег.

— Обратитесь к родственникам. Я читал, что у вас семейный бизнес.

— Но все деньги вложены в дело. У нас нет наличных.

— Есть земля, ее можно заложить.

— Я не могу об этом просить, — сказала Лили.

С восемнадцати лет Лили не брала у семьи ни цента.

— Я читал, что вы не в ладах с родными, но если они согласятся дать вам денег, чтобы выпутаться из этой истории, советую не отказываться. Хорошие адвокаты стоят дорого.

Лили спокойно встала:

— Мне нужно подумать. Спасибо, что пришли.

— Обдумайте все на досуге. Мое предложение останется в силе еще день-другой.

Когда адвокат вышел, Лили подошла к окну посмотреть, станет ли он общаться с прессой. Внезапно головы стоявших внизу журналистов запрокинулись, и все камеры нацелились вверх. В ужасе отпрянув, Лили заметила в окне на противоположной стороне улицы телеобъектив, следящий за всем, что происходит в ее квартире.

Торопливо опустив жалюзи в гостиной и спальне, Лили осталась одна в темной квартире — без работы, без свободы передвижения и без надежды на скорые перемены. Не зная, чем себя занять, она остаток дня металась по крохотной квартирке, пытаясь заглушить непрерывно звонивший телефон бравурными мелодиями Вагнера. Лили была испугана и очень зла на Терри Салливана, на телевидение и прессу. Она злилась даже на кардинала: сам он выпутался, а ее оставил барахтаться в грязи.

Нужно уезжать из Бостона. Хотя бы это было ясно. Даже если завтра газеты перестанут о ней писать, она еще долго будет привлекать к себе любопытные взгляды. Лили не могла этого выдержать, не могла смириться с тем, что миллионам посторонних людей известны подробности ее личной жизни. И еще оставался вопрос с работой. Кто захочет взять на работу женщину с подмоченной репутацией?

Можно коротко подстричься, перекраситься в блондинку и уехать куда-нибудь подальше. Можно поработать официанткой. Но как ей жить на новом месте, никого не зная? Придется назваться чужим именем и постоянно лгать. Нет, такая жизнь не для нее.

Лили хотелось выкопать нору и спрятаться там. Она устала быть на виду. Но люди не прячутся в норы. Они отправляются в укромные места, вроде ее родного городка Лейк-Генри.

Эта идея прочно засела у нее в голове. Там у нее есть дом. Она получила в наследство от бабушки хижину на берегу озера, отделенную от мира несколькими гектарами леса. Эта хижина больше всего походила на нору, в которой хорошо было бы спрятаться.

Когда стемнело, Лили сложила вещи в машину и выехала из гаража. Из темноты выплыло несколько фигур, нацеливая фотоаппараты, выкрикивая вопросы. Позади она увидела фары движущейся за ней машины — к охоте присоединился фургон спутникового телевидения.

Пытаясь затеряться в потоке машин, Лили прибавила скорость, однако преследователи не отставали. Тогда ей пришлось пересмотреть план бегства. Лили обогнула квартал и через несколько минут подъехала обратно к дому.

В гараж за ней никто не последовал. Лили поставила машину, вылезла, взяла из багажника все, что могла унести, и поднялась на лифте на четвертый этаж. Не заходя к себе, она направилась к Элизабет.

— Мне нужна твоя помощь, — сказала она, объяснив ситуацию. — Я не могу здесь оставаться. Мне нужно незаметно выскользнуть отсюда.

Элизабет решила тайно вывезти Лили в «форде» своего брата, стоявшем в кембриджском гараже. Лили со своими пожитками спряталась под грудами предвыборных вымпелов на заднем сиденье принадлежавшего Элизабет «лексуса» и беспрепятственно доехала до Кембриджа. В гараже брата Элизабет выключила фары.

— Машина битая, но надежная, — сказала она, перекладывая вещи Лили в «форд».

Лили было не до капризов. Сев за руль, она с минуту изучала приборную доску, потом опустила окно, выжала газ и повернула ключ. Мотор завелся.

— Огромное тебе спасибо, — сказала она Элизабет.

— Хочешь, я буду забирать твою почту? — спросила та.

— Да, если не трудно. — Лили протянула ей ключ от почтового ящика.

— Куда мне ее пересылать?

— Просто забирай, и все.

— Куда ты едешь?

Лили замялась. Она ненавидела Салливана еще и за то, что он научил ее не доверять своим знакомым.

— Я дам тебе знать. — Лили включила фары и поехала.

Дорога заняла два часа. Первый час Лили то и дело поглядывала в зеркало заднего вида — нет ли кого-нибудь сзади? Но никто ее не преследовал.

Удрав от репортеров, она одержала маленькую победу. За этими приятными мыслями прошел второй час. Лили пересекла границу Массачусетса и, двигаясь все время на север, углубилась в Нью-Гэмпшир.

Она еще дважды проверяла, нет ли погони, сворачивая с шоссе и проезжая по центру Лейк-Генри. Но вокруг было темно — двери плотно закрыты на ночь, окна не светятся, ни одной машины. Тогда она свернула с главной улицы на дорогу, идущую вдоль озера. Трясясь на знакомых ухабах, она ощутила покой, который всегда нисходил на нее здесь.

Вскоре Лили свернула опять — на изрытую колеями аллею, в конце которой заглушила мотор и выключила фары. Поначалу озеро казалось черным как смоль. Но постепенно глаза привыкли к темноте. Слева от Лили стоял маленький деревянный дом. Справа на фоне ночного неба темнели деревья.

Тихо выскользнув из машины, Лили глубоко вдохнула свежий воздух. Пахло сосной, сухими листьями, дровами, горевшими в соседской печке. Обычные для осени запахи напомнили Лили о детстве. Она пересекла лужайку, отделявшую дом от озера, и по лесенке из шпал спустилась к берегу.

Вода мягко плескалась о берег. Небо было затянуто облаками, но вскоре в просветах появились звезды и луна. А потом — потом она услыхала мелодичное тремоло гагар.

Родные места приветствовали ее. Лили вдруг остро ощутила красоту этого дома, озера, маленького городка и поняла, что поступила правильно, вырвавшись сюда из окружавшего ее ада.

Джон Киплинг неподвижно сидел в своем каноэ как раз напротив Тиссен-Коув. Назовите это инстинктом, интуицией. Если он не ошибся и жизнь Лили в Бостоне на самом деле превратилась в ад, то где еще она могла спрятаться?

Заметив в окнах свет, Джон окончательно убедился в своей правоте. «Та-а-к», — удовлетворенно прошептал он.