Энн Стюарт - Дом теней Страница 8

Просто удивительно, насколько семейные предания порой звучат просто и понятно, а порой напоминают собрание сказок и небылиц. Слушая мрачные рассказы двоюродной бабки Эстер и пропитанные винными парами воспоминания отца, Колтрейн никогда не понимал, где в них кроется правда, а где вымысел. Он не знал, как умерла его мать, даже не знал ее настоящего имени. Он лишь помнил, что все называли ее Анандой, и это имя несло с собой свет и радость, тихий смех и сладковатый, едкий запах марихуаны. Иногда он представлял себе, что они живут в замке, где полно драконов и другой нечисти, а его мама — это потерянная принцесса.

Но это было до того, как ее убили.

Сколько Колтрейн себя помнил, он всегда жил в тоскливом домишке в Индиане, с вечно пьяным отцом и двоюродной бабкой, язык которой был острее бритвы. Откуда тогда взялось волшебное королевство и веселая принцесса, которой была его мать? Ведь никто никогда о ней не рассказывал.

Сначала умерла двоюродная бабка Эстер, страшная болезнь сожрала ее тело до такой степени, что и хоронить-то было нечего. За ней последовал отец, который в пьяном виде упал в яму и сломал себе шею. Колтрейну удалось сбежать до того, как социальная служба успела наложить на него лапу, и он скитался по стране, пока из подростка не превратился в мужчину.

Образование он получил, в общем-то, случайно, это было скорее счастливым совпадением обстоятельств, чем продуманным планом. Он решил стать юристом. Почему? Да потому что юристы гребут деньги лопатой, манипулируют обществом и людьми, а значит, они — соль земли. Как раз то, что было нужно Колтрейну.

Поэтому он бросил беспорядочный и, мягко говоря, не всегда законный образ жизни и перевернул новую страницу в своей жизни.

В конце концов, он очутился в Новом Орлеане, где занял должность помощника окружного прокурора. Дела ему попадались неинтересные — так, всякая мелочь, в основном, уличные воришки и наркодилеры низкого пошиба. Работа была полной безнадегой и мало его тревожила, впрочем, как и его собственное прошлое. Смутные воспоминания о смеющейся матери тоже канули в небытие.

Он до сих пор не мог понять, зачем тогда купил журнал — никогда прежде он не интересовался ни Южной Калифорнией, ни домами, где водились привидения, не говоря уже о скандальных историях из жизни красивых и богатых.

Тем не менее, в один прекрасный день ему на глаза попался журнал «Жизнь Лос-Анджелеса». Он нехотя пролистывал страницы, посвященные самым нашумевшим скандалам столетия, как вдруг наткнулся на старую выцветшую фотографию из какой-то газеты. На него смотрело лицо его матери.

Он быстро прочитал историю, связанную со старой фотографией. В шестидесятые годы за незаконное вторжение на заброшенную территорию La Casa de Sombras задержали группу голливудских хиппи, среди которых оказалась его мать. По фотографии нельзя было утверждать с точностью, был ли на ней запечатлен и отец Колтрейна. Сам Колтрейн никогда не слышал, чтобы отец рассказывал о своем пребывании в Городе Ангелов. Но свою мать он сразу узнал — даже на блеклом черно-белом снимке она казалась молодой и ослепительно красивой.

Полиция не стала утруждать себя расследованием этого дела, и члены коммуны смогли вернуться в старую усадьбу, где основали братскую коммуну в лучших традициях шестидесятых годов, выразив тем самым полное безразличие к историческому наследию в целом, и к богатым соседям, в частности. Позднее в их ряды затесался некий студент-недоучка, отпрыск семьи, владевшей La Casa de Sombras.

Вот так Колтрейн и нашел Джексона Дина Мейера, первого, и пока единственного представителя бурной эпохи, унесшей с собой его мать. С раннего детства Колтрейн научился не задавать лишних вопросов. Особенно тех, которые касались его матери. Как только он о ней спрашивал, отец начинал рыдать и пил пуще прежнего, а двоюродная бабка Эстер велела, чтобы он закрыл рот и награждала оплеухой. Для старушки руки у нее были сильные и тяжелые. К сожалению, она умерла до того, как он вырос и мог постоять за себя. Умерла, так и не ответив на его вопросы.

Однако теперь у него было имя того, кого он искал! А найти владельца этого имени, в прошлом черной овцы в семействе Мейеров, не составило особого труда. Джексон Дин Мейер взялся за ум, вернулся в Гарвард, получил ученую степень, имел трех жен в разумных промежутках времени, трех взрослых детей от первого брака, один из которых был приемным, и двух младший детей от третьего брака.

Кроме того, он был счастливым обладателем контрольного пакета акций инвестиционной фирмы, оборот которой составлял миллирды долларов. Дела у него шли превосходно, но ведь он тоже начинал не с нуля; родители оставили ему богатое состояние. Дом, в котором некогда обитала коммуна хиппи, теперь принадлежал его взрослым детям от первого брака, а сам Джексон жил на роскошной вилле в Бель-Эйр.

Колтрейн понимал, что этот человека знает ответы на все его вопросы, он знает, что случилось с его матерью. И Колтрейн искренне надеялся задать эти вопросы самым вежливым образом.

Отец рассказывал, что мать Колтрейна, наполовину ирландка, обладала удивительным даром. Даром ясновидения, который отец считал сущим проклятием. Временами Колтрейн задавал себе вопрос, не передался ли ему по наследству этот дар. Однажды он посмотрел на отца и понял, что тот умрет. К сожалению, он не знал, что это случится так скоро.

В очередной раз он убедился в обладании этим даром в тот день, когда, наконец, попал в кабинет Джексона Дина Мейера. Это было нелегко, если принять во внимание суровую систему безопасности, охранявшую старого лиса. Колтрейну достаточно было посмотреть в ясные, спокойные глаза Джексона, чтобы понять — этот человек убил его мать.

Конечно, Мейер не знал, кем на самом деле был Колтрейн, и это его не волновало. Он также не знал, что Колтрейн обладал еще одним даром — он умел втереться в доверие к людям, давая то, что им нужно.

Он без труда попал в Мейер Энтерпрайзерс, довольно легко завоевал доверие шефа, и вместе с ним высокое положение в фирме, которое давало ему почти неограниченную власть. Старик был пройдохой без души и совести, он сразу почуял в Колтрейне родственную душу.

Долгие годы мытарств многому научили Колтрейна, в том числе и науке терпения. Целый год он усердно работал над тем, чтобы постепенно втереться в доверие к Мейеру. И, в конце концов, получил то, за что боролся: полный контроль над юридическим отделом фирмы.

Зак Колтрейн, обладатель фальшивого диплома об окончании одного из лучших университетов (потому что тот, который он получил на самом деле, был не таким престижным), чарующей улыбки и повадками настоящего калифорнийца, стоял на страже в полной боевой готовности, ожидая подходящего момента, чтобы уничтожить Джексона Мейера.