Из рода волхвов - Мирослава Раевская

Мирослава Раевская

Из рода волхвов

Глава 1

312 год Эпохи Тринадцати Государств. Север Пряценского княжества.

Когда княжеские псы чуяли запах крови, это значило, что добыча попала в силки. Ян пришпорил своего вороного коня и поспешил на звук, туда, где уже вовсю разгоралось охотничье веселье. Снег валил крупными хлопьями, заслоняя обзор, а высокие ели угрюмо чернели посреди заснеженной рощи. Лес молчал, подозрительно тихий и будто бы мёртвый, — не было слышно ни птиц, ни зверей. Но, подойдя ближе, он увидел по левую руку от себя развороченный сугроб и окровавленные следы огромных волчьих лап, которые уводили в сторону чащи. Видать, животина в этот раз попалась крупная, даже очень.

Пронзительный вой, вторя его мыслям, пролетел над верхушками деревьев и утонул в густых облаках, затянувших закатное небо.

Когда Ян прибыл к нужному месту, княгиня уже была там вместе с парой своих дружинников. Бледная молодая женщина казалась почти незаметной на фоне зимнего леса со своей белой кожей и светлыми волосами. Латунные кольца на её очелье пронзительно звякнули, когда он поравнялся с ней, и она повернула к нему своё красивое лицо. Её серо-голубые глаза взглянули на него без особого интереса, но губы сложились в приветственную улыбку. В которой, однако, не было ни намёка на искренность.

В этой женщине её в принципе никогда не было. Она вся, казалось, состояла изо льдов и снегов. И внутри, и снаружи.

Чуть подальше, метрах в десяти от них, вновь взвыл разъярённый волколак. Огромная животина, и шириной и ростом превышающая трёх здоровых мужиков, бесновалась и металась по снегу, пытаясь порвать загнавших её в угол волхвов. Цепь, увенчанная рунической вязью, вонзалась в его тёмно-бурую шерсть, измазанную в крови, и жгла нечистую плоть. Места для маневра крупному зверю явно не хватало.

Вокруг своей жертвы подобно двум коршунам кружили юноша с девушкой. Совсем молодые, неоперившиеся птенцы. Недавно они научились летать, но уже готовы были растерзать свою первую добычу. Они улыбались, глядя на пленённого зверя, и покручивали в руках мечи, не скрывая своего превосходства. Заговорённая цепь, обмотанная вокруг запястий, слабо мерцала в лесном полумраке, — руны, выцарапанные на холодном железе, искрились колдовством.

Ян обучал их лично. И теперь мог лицезреть результаты своих трудов на практике. Для молодняка волколак был не самой сложной добычей, но достаточно свирепой, чтобы доставить проблем. Впрочем, у него были свои основания полагать, что сегодняшняя охота пройдёт успешно.

— Не страшно вам, княгиня, стоять тут? Они же и задеть могут ненароком, — поинтересовался он из чистой вежливости, внимательно наблюдая за развернувшейся бойней.

— А мне должно быть страшно в присутствии командира Громового взвода? — усмехнулась княгиня, лицо которой было спокойным, как озёрная гладь. — Разве это не твоя работа — защищать меня от подобных чудовищ? К тому же, слава о тебе гремит, словно гром. Самый юный командир за последние триста лет, самый удалой из них. И прочее-прочее…

Дружинники подле неё встревоженно дернулись, едва удержав напуганных лошадей, когда зверь угрожающе клацнул зубами и зарычал. Удивительно, но венценосная княжеская супруга выглядела гораздо спокойнее своих вооруженных воинов, которые должны были защищать её от опасностей. Вот уж потеха.

Он положил руку на эфес меча, глядя на то, как бешенное животное разорвало цепь, сковывающую одну из его передних лап, и дёрнуло на себя девушку, которая держалась за другой конец. Юноша, проворный и рыжий, среагировал быстро и замахнулся, — меч его прошелся прямо по сухожилию. Тёмная поганая кровь брызнула из раны, окропив снег, и волколак, потерявший равновесие, завалился на бок. Уродливая морда, наполовину волчья и наполовину человечья, вновь разразилась пронзительным воем.

Когда человек внутри зверя впадал в отчаяние, он окончательно терял контроль над ситуацией. Обезумевший янтарный взгляд скользнул в сторону княгини, — и волколак прыгнул, разрывая последнюю цепь. Дружинники бросились в стороны, но она не шелохнулась даже тогда, когда зловонная пасть распахнулась, желая заглотить её целиком. Лишь улыбнулась, сверкнув светлыми глазами.

В воздухе вдруг запахло дымом, и капли крови волхвов, которые попали на шкуру зверя, обратились в пламя. Он вспыхнул так, будто мокрая шерсть была сухим хворостом. Волколак завыл от боли, заметался и бросился на снег, пытаясь затушить колдовской огонь. Но тот разгорался лишь сильнее. Раненное чудовище билось о землю, задевало своими лапами деревья, сдирая с них кору, и в зрелище этом было больше печали, чем торжества. Ян бросил взгляд на юношу, и он понял его без слов.

Страдания зверя кончились, как только он взмахнул мечом. Последний надрывный вой пронёсся над лесом, и красное солнце, едва видневшееся из-за серых туч, окончательно утонуло за горизонтом. Наступала долгая, зимняя ночь.

Княгиня Братислава, легонько тронув узду, развернула свою лошадь. Голос её был холоднее самой лютой стужи:

— И это твои лучшие новобранцы, Ян? Признаюсь, я разочарована. Они едва не позволили этой животине растерзать меня.

Воодушевление на юных лицах его воспитанников угасло на глазах. Они робко опустили мечи и глянули в его сторону со стыдом и опаской.

— А вы, княгиня, ещё ближе бы подошли. Ну, чтобы наверняка, — мрачно улыбнулся Ян. — Не вам их судить. Я сам решу, подходят они для службы в Громовом взводе или же нет. Вы такими полномочиями не располагаете.

— Ну, ты уж рассуди здраво, — с усмешкой подметила княгиня. — В конце концов, это из-за вашего проклятого племени эти твари так по нашей земле расплодились. За грехи предков расплачиваются потомки, и не тебе с этим спорить.

Она бросила на них последний взгляд и направила лошадь к выходу из чащи. Перепуганные дружинники, опасливо поглядывающие на огромную тушу волколака, поспешили за ней. И когда белая кобылка вместе со своей всадницей скрылась вдали, Ян ловко выскочил из седла. Звана и Вацлав, непривычно присмиревшие и тихие, были мрачнее тучи. Они поглядывали на него исподлобья, не скрывая тревоги, и покорно ждали заслуженной брани в свой адрес. Но он лишь ободряюще хлопнул их по плечу и, улыбнувшись, спросил:

— А вы чего зверюгу остановили-то, когда он на эту курицу ощипанную бросился? Я же специально подальше отошел, чтобы меня не задело.

Две пары глаз вылупились на него в искреннем изумлении. Звана, маленькая и белокурая, спросила с сомнением:

— А нам бы точно потом ничего не сделали? Княгиня же всё-таки…

— Да от такой княгини,