Частица твоего сердца - Эмма Скотт Страница 10

Я сидел там до захода солнца. Мне не хотелось уходить, но становилось темно. Вокруг валялись старые обломки прибитых к берегу бревен. Руками я вырыл в песке небольшую ямку и набросал туда древесины. В следующий раз принесу жидкость для розжига. И тогда смогу оставаться здесь сколько захочу.

Хотя мне нужно будет что-то есть. В конечном счете.

Я потащился прочь от хижины, обратно к парковке и своей пустой квартире. Я разогрел замороженный ужин, слушая доносившиеся из телевизора спортивные новости, и просмотрел объявления о найме в местной газете. Сделал несколько звонков и нашел пару разовых подработок. А еще договорился о строительстве сарая на заднем дворе у какой-то старушки. Как раз то, что сейчас нужно. Вполне подходящее время. Я разобрался с просьбами жильцов, и нужно же было чем-то занять три дня отстранения от школы.

Я поужинал и посмотрел футбольный матч, потом посвященное ему спортивное ток-шоу. И все же часы показывали лишь одиннадцать вечера.

Но это был новый город. И новое начало. Может, я смогу спать как нормальный человек. И все будет в порядке.

Я свернулся на дурацком матрасе и в конце концов задремал.

Кошмар уже поджидал меня.

Глухой стук его шагов на нашей кухне. Ее джинсы, скользящие по линолеуму, когда она пыталась отступать. Взмывавшая вверх и опускавшаяся бита.

Снова.

И снова.

И снова.

Я проснулся от собственных криков. Простыни промокли от пота, я все еще ощущал отзвуки наносящей удары биты.

Я глубоко вздохнул, пытаясь прийти в себя, потом натянул какую-то одежду, зашнуровал ботинки.

Черт возьми, многовато для нового начала.

Выйдя на улицу, я вгляделся в безмолвную темноту ночи и зашагал прочь.

Глава 3. Шайло

В пятницу, в конце первой учебной недели, я проснулась, как обычно, в пять утра. Рассвет только начал проникать в безупречно опрятную спальню, заполненную всем, что составляло мою суть.

Биби называла ее моим гнездом.

«Ты как сорока, собираешь все красивое и блестящее».

Моя лучшая подруга Вайолет называла это отражением творческой энергии. Большая кровать приткнулась в углу комнаты, освобождая место для полок, заполненных книгами по работе с металлом, геммологии, энергии кристаллов, биографиями художников и сборниками поэзии. Все пространство стены занимали коллажи вместе с мандалами, которые я нарисовала черными чернилами, и несколько акварелей со времен моих недолгих занятий живописью. На столе под окном виднелись аккуратные стопки набросков карандашом и просто каких-то каракулей. Рядом лежали ежедневники и записные книжки, заполненные списками дел, каждый пункт которых был зачеркнут.

Я зажгла разноцветные лампы, висевшие на стыке стены и потолка. Их неяркое пестрое свечение создавало в комнате атмосферу, которую я так любила.

Я включила песню Принса и села за стол рисовать. Через двадцать минут у меня был набросок нового изделия. Кольца, в котором тонкие нити металла – вероятно, меди и серебра – обвивались вокруг полудрагоценного камня, словно виноградная лоза. Им я и займусь в гараже после обеда. Я улыбнулась.

«Я сама создаю нечто блестящее».

Из всех творческих отдушин создание украшений притягивало меня сильнее всего. Работа была сложной и требовала больших усилий, материалов и времени. Она занимала ранние утра, поздние вечера и выходные. И, если я полностью не отдавалась ей, на меня накатывало чувство пустоты, шепча, что я была ошибкой и мать никогда меня не желала.

Я взяла в руки рисунок кольца. Это, конечно, не лекарство от рака, но его я сделать могла. Создать нечто прекрасное, чего в мире прежде не было.

Часы показывали половину седьмого. Я сменила косынку, в которой спала, на полиэтиленовую шапочку, приняла душ, а затем провела обычный утренний уход за волосами.

«Моя кузина Летишия и сама художница», – подумала я, нанося увлажняющий крем с маслом дерева ши на кожу головы и сотни идеальных маленьких косичек, мягко спадающих мне на плечи. Уже не в первый раз я раздумывала над тем, чтобы принять ее предложение через полтора месяца вернуться в Новый Орлеан и подправить прическу в ее салоне. Вдруг мне удастся заявиться к маме и потребовать ответов. О ней. Об отце. И тогда, может быть, пустота внутри наполнится правдой.

«Возможно, ты не хочешь знать правду».

В мое убежище проникали теплые запахи завтрака, развеивая холодные мысли. Я надела желтый сарафан и сандалии. По запястьям скользнули полдюжины медных браслетов, а на палец – серебряное кольцо с бирюзой, которое я сделала этим летом. Прежде чем выйти, я проверила настольный календарь с гороскопом на сегодняшний день.

«Будьте готовы к чему-то неожиданному».

Я хмыкнула. Ничего неожиданного просто не могло случиться. Чтобы избежать подобного, я все планировала и подготавливала заранее.

Когда я вошла в кухню, Биби стояла у плиты, поджаривая блинчики и бекон. Она шаркала по небольшой комнатке в белом домашнем платье и тапочках, и полы ее одеяния скользили по старому линолеуму.

– Доброе утро, Биби, – проговорила я, чмокнув ее в щеку.

– Доброе утро, милая. Садись. Есть свежая дыня.

Я села за слишком большой обеденный стол, втиснутый между кухней и гостиной. В центре стола, рядом с керамическим чайным сервизом, стояло блюдо с нарезанной дыней. Биби с двумя тарелками в руках отошла от плиты и тоже села за стол. Когда она находилась здесь, в доме, было почти невозможно сказать, что у нее большие проблемы со зрением. Или что ей уже исполнилось восемьдесят.

Биби поставила передо мной тарелку, а я налила ей чашку чая из керамического чайника.

– Как прошла первая неделя в выпускном классе? – спросила Биби. – В этом году на горизонте маячит нечто новое и захватывающее?

– Не особо, – проговорила я. – В нашем классе пара новых парней. Роман или какой-то Роланд. Он вместе со мной ходит на историю. По крайней мере, так говорят. Но он пока еще не появлялся. Другой парень, Холден Пэриш, по слухам, миллиардер.

– Боже мой. Миллиардер.

– Не знаю, правда ли это. Он красавчик, но холоден как лед. Девушки просто бросаются к его ногам. Хотя это смешно. Ведь я на девяносто девять процентов уверена, что он гей.

Биби усмехнулась, глядя в свою чашку.

– А как дела у мисс Вайолет? Она тоже бросается на этого нового красивого парня?

– Ей он неинтересен. Она составила грандиозный план и хочет начать встречаться с квотербеком футбольной команды. Чтобы Миллер навсегда остался в числе ее друзей. А бедный парень тем временем каждый вечер играет ей на гитаре и поет песни о любви. – Я вздохнула. – Новый учебный год, но все та