Сто историй любви Джульетты - Эвелин Скай Страница 11

– О боже, простите, я… – узнав меня, она замолкает на полуслове.

Мы стоим как вкопанные и молча смотрим друг на друга. Не знаю, о чем думает она, а я понимаю, что надо убраться отсюда как можно дальше и как можно скорее. Если я прав и проклятие вступает в силу, когда мы влюбляемся, то еще есть шанс ее спасти.

Тем не менее я не ухожу: я тянусь к ней, словно прилив под воздействием луны. Накатывают воспоминания… Мы стоим друг против друга, и я могу по-настоящему рассмотреть Элен – вчера, в «Ледяной выдре», она застала меня врасплох. Волосы цвета ирисок беспорядочными волнами падают на плечи. В глазах сверкают медные крапинки. Нежный изгиб шеи похож на арфу. У меня дрожат пальцы.

Она любит читать… Не все Джульетты любят книги – душа у них одна, а сами они разные. Элен обожает читать. Я стараюсь не придавать этому значения, ведь мы должны отдаляться, а не сближаться, но ничего не могу с собой поделать. Я хочу знать о ней все. Сохранить каждую частичку Джульетты, какую только смогу. Потом будет больно, и все же я не могу устоять.

Чтобы не смотреть на Элен, я наклоняюсь за книгами, которые она уронила. «Искусство написания романов» А. Шиноды и С. Ли. «Волчий зал» Хилари Мантел. И та самая книга Сарамаго, которую искал я.

Я делаю глубокий вдох. Какова вероятность? С другой стороны, каковы шансы, что несчастные влюбленные будут встречаться друг с другом вновь и вновь на протяжении долгих столетий? Мы бросаем вызов вероятности.

– Спасибо, – говорит Элен и тянется за своими книгами.

Я прижимаю их к груди: она прикасалась к ним всего мгновение назад. Как ни хотелось бы мне обнять саму Элен, я не могу себе это позволить.

Она удивленно наклоняет голову, а секундой позже улыбается.

– Знаешь, я надеялась снова тебя встретить. Э-э… хотела извиниться за вчерашнее. Клянусь, наша встреча – чистое совпадение. Не думай, что я за тобой бегаю.

Я сглатываю ком в горле. У нее такой же тембр голоса, как у всех прошлых Джульетт, а в глазах сверкают знакомые солнечные искорки. Ее душа притягивается к моей все сильнее.

Элен осторожно приближается ко мне, словно к дикому животному, которое не хочет спугнуть.

– Давай забудем мои безумные заявления в «Ледяной выдре» и начнем сначала? – предлагает она.

Я вновь сглатываю, крепче сжимаю книги и хрипло каркаю:

– Я бы рад забыть.

– Отлично! – Она протягивает руку. – Привет, меня зовут Элен…

– Нет! – отрезаю я.

Каждое сказанное слово, каждая фраза укрепляют нашу связь, которую необходимо прервать в зародыше.

В глазах девушки мелькает замешательство, и меня начинает мучить совесть, однако я продолжаю:

– Я и сам хотел бы начать все сначала, но это невозможно. Я не хочу с тобой знакомиться.

– Что? Почему? – недоуменно спрашивает она.

Я ненавижу себя за то, что причиняю ей боль, и готов передумать… нет, нельзя уступать своим желаниям. С нашей встречи в колледже прошло десять лет. Если я не буду подпускать ее к себе, то, надеюсь, она проживет еще несколько десятилетий. Я поворачиваюсь и иду к выходу.

– Эй! Ты куда? А мои книги?

Я забыл, что цеплялся за них как за спасательный круг, а теперь уже не могу отступать. Я должен уйти. Мне безумно хочется того, что есть у Адама с Даной, однако я не властен над этой частью своей жизни. Над нами нависло проклятие. Я не позволю ему вновь навредить Джульетте. Я не имею права.

Поддавшись эмоциям, я делаю первое, что приходит в голову (Бенволио всегда упрекал меня за импульсивность). Я заставлю ее уйти, и пусть она будет считать меня полным придурком.

– На самом деле книги принадлежат тому, кто первым заплатит. И вообще, я пришел специально за романом Сарамаго.

Я лезу в бумажник, бросаю на прилавок четыре двадцатки и говорю Анджеле:

– Сдачи не надо.

Выбегаю из магазина по обледеневшим ступеням, не касаясь перил. На полпути вниз по кварталу меня догоняет голос Элен:

– Эй, ты что, ненормальный?

Я медленно оборачиваюсь.

Она прекрасна даже в гневе. Снежинки путаются в волосах как сверкающие гирлянды, а щеки и кончик носа порозовели от холода. Она дрожит, надо предложить ей пальто. Вернуть книги. Я хочу…

Стоп. Нужно положить конец этому безумию.

Собрав силу воли в кулак, я посылаю ей свой самый суровый взгляд. Элен отшатывается. Мое сердце сжимается от того, что я причинил ей боль.

– Прощай.

Так надо. Хотя раньше у меня хватало глупости верить, что у нас получится.

Версаль, Франция, 1789

Несмотря на предупреждение Амели, мол, на сборы понадобится несколько дней, она готова к отъезду уже вечером. Я заверяю, что все необходимое мы купим в Венеции. Я не выставляю напоказ свое богатство, однако в моей казне хранится значительное состояние.

Кроме того, будет лучше, если мы покинем Версаль как можно скорее. Чем дольше мы медлим, тем выше вероятность, что наши планы раскроют. Хотя семья Лоран не слишком близка к королю, у них есть социальные обязательства, и они не допустят побега Амели, чтобы избежать любого намека на скандал. Со своим титулом и должностью я мог бы после надлежащего ухаживания претендовать на ее руку, однако с того дня, как наши сердца потянулись друг к другу на площадке для крокета, часы жизни моей возлюбленной безжалостно тикают. Я полон решимости показать ей Венецию перед смертью.

Когда мы прибываем к конюшням, лошади и карета уже готовы. Лакей загружает единственный чемодан с вещами Амели, а я помогаю ей устроиться на синих бархатных подушках.

– Лорд Монтегю, это одна из самых великолепных карет, которые я видела в жизни, – говорит она, любуясь золотой отделкой окон и роскошной парчовой обивкой.

Спинки кресел украшает мой фамильный герб – волк и два меча, а потолок – фреска с изображением венецианских каналов.

– Я обещал сделать тебя принцессой у моря.

Я целую ее руку и сажусь напротив.

– Я думала, ты преувеличиваешь, – улыбается Амели, и я таю от счастья в сиянии ее улыбки.

Кучер просовывает голову в дверцу кареты.

– Мы готовы, милорд, – обращается он ко мне на венецианском наречии.

– Прекрасно, – говорю я. – Поехали.

Я держу руку Амели на своем колене, и мы молчим, пока карета подъезжает к воротам. Стук копыт