Холостяки - Кендалл Райан Страница 17

– Ты спрашивала о моем прошлом. – Говоря это, Стерлинг смотрел на автомобили внизу.

Я почти не слышала слабый гул и редкие сигналы автомобилей на улице, настолько мы были увлечены разговором большую часть вечера. Рассматривая его профиль, квадратную нижнюю челюсть с проступившей щетиной, сильный прямой нос и полные губы, я не сразу сообразила, что Стерлинг ждет от меня ответа.

– Да, мне было любопытно.

– В прошлом году у меня была подружка. Помощник адвоката там, где я работаю. Это было удобно.

Во мне снова проснулась ревность, которую я испытывала при мысли о его прошлом.

– Понимаю. И как долго ты с ней встречался?

– Около восьми месяцев.

Дольше, чем я могла предположить.

– Серьезные отношения. И ты был ей верен все это время?

– Разумеется. Но это было несерьезно, по крайней мере не так, как ты думаешь. Мы не признавались друг другу в любви, – добавил он.

– И она совершенно исчезла из твоей жизни?

Он потер затылок.

– Время от времени мы все еще встречаемся в офисе, но мы работаем на разных этажах. Ребекка иногда звонит мне, но для меня все в прошлом.

Мне казалось, что ему проще было бы жениться на женщине, с которой ему было комфортно и с которой у него была общая история, чем на незнакомке. Но я не собиралась говорить ему об этом. Должно быть, у него были свои причины не делать этого.

– А что насчет тебя? Ты тоже встречалась с кем-то в прошлом году. С Дэвидом, кажется?

Я кивнула, удивленная тем, что Стерлинг это заметил. Может быть, он тайком следил за мной, как и я за ним.

– Мы расстались около шести месяцев назад. – Он ушел. И унес мое сердце, мой бумажник и мою хорошую кредитную историю.

– И с тех пор больше никого не было? – спросил Стерлинг.

Я покачала головой:

– У меня не было ни малейшего желания с кем-то встречаться. Пока не появился ты.

– У меня то же самое.

– Но теперь тебе нужно жениться.

– Судя по всему, да. – Стерлинг снова потер затылок. И я уже поняла, что этот жест выдает его тревогу.

– Зачем ты это делаешь? Ты успешный адвокат. Я уверена, что ты зарабатываешь на комфортную жизнь.

Он тяжело вздохнул.

– Идем внутрь.

Мы ушли с балкона, захватив пустые тарелки и наши бокалы с вином, поставили тарелки в кухне и перешли с бокалами на диван.

Стиль его гостиной был по-мужски лаконичным, но уютным. Диван, обитый темно-синим твидом, был повернут к большим окнам, а кожаное кресло и маленький столик из стали занимали другую сторону комнаты. Чайным столиком Стерлингу служила большая перевернутая корзина.

Мы сидели рядом на диване. Стерлинг взял бокал у меня из рук и поставил его на столик рядом с нами.

Он был тихим, задумчивым, и я гадала, о чем он думал.

И в эту минуту я поняла, что все мы пытаемся найти настоящего человека. Настоящую привязанность. Настоящую близость. Настоящую любовь. Глоток чего-то реального в этой жизни. И это желание было у нас со Стерлингом общим. Пусть он это отрицал, пусть говорил, что потерял интерес к самой мысли о браке и согласился на него исключительно из-за денег. Но я видела, что он хочет отношений, когда смотрела ему в глаза, чувствовала это, когда он улыбался мне. Ему так же, как и мне, отчаянно хотелось чего-то настоящего. Возможно, он нуждался в этом даже больше меня.

– Тебе, наверное, кажется странным, что я согласился на этот дурацкий план с женитьбой, и я тебя понимаю.

Я сглотнула и покачала головой. Я не собиралась судить его. Слишком много денег было поставлено на карту.

– Но ты должна верить, что у меня есть на то причины. И дело не только в деньгах. Ну, то есть не совсем. – Он опять потер затылок. – Мне просто нужно, чтобы все получилось.

Я взяла его за руку.

– Ты не обязан что-либо мне объяснять. Я же сказала, что помогу тебе, и я действительно это сделаю. – Из моего горла вырвалось хихиканье. – Считай, что сегодня вечером я тестирую твою способность очаровать женщину.

Улыбка у него получилась удивленная.

– А тебя я очаровал, мисс Палмер? – Стерлинг все еще держал меня за руку, и когда он погладил мою ладонь большим пальцем, по телу побежали мурашки.

У меня закружилась голова от электрических разрядов, пробегавших между нами весь вечер. Стерлинг был пьяняще привлекательным, и черта между работой и дружеским общением становилась все размытее. Друзья по работе и любовники – совсем разные понятия, но когда Стерлинг был так близко от меня, когда я чувствовала тонкий аромат его пряного одеколона, а темно-голубые глаза внимательно смотрели на меня, все становилось расплывчатым.

– Ты заслужил наивысший балл в практике обольщения, мистер Куинн, – прошептала я, когда Стерлинг придвинулся ко мне.

– Нам, вероятно, следовало бы проверить, как я целуюсь. Знаешь, в исследовательских целях, – прошептал он.

Меня накрыло теплой волной. Боже, разве можно быть настолько сексуальным? Если бы он предложил проверить, как он занимается любовью, хватило бы мне сил сказать «нет»?

Обхватив ладонями мое лицо, он чуть наклонил мне голову, чтобы мои губы встретились с его губами. В эту долю секунды я поняла, что могла бы отодвинуться от него, но я этого не сделала. Я закрыла глаза, и его теплые пухлые губы прижались к моим губам. Потом он легонько втянул губами мою нижнюю губу. Я раскрылась ему навстречу. Потом так медленно, что мне стало больно, он коснулся языком моего языка.

Черт подери.

Этот.

Мужчина.

Умеет.

Целоваться.

Все мои поцелуи, начиная с восьмого класса, в сравнении с этим поцелуем казались никуда не годными.

Нежность. Чувственность. Мягкость. Настойчивость. В его поцелуе было все это сразу. И даже больше.

Одной рукой Стерлинг держал мое лицо, а другая его рука скользнула в глубокий вырез моего джемпера. Тщательно избегая касаться моих грудей, болевших от жажды его прикосновения, он легко провел кончиками пальцев по коже вдоль линии выреза, оставляя за собой теплое покалывание. Все мое тело молча молило о большем.

Но Стерлинг отстранился от меня всего лишь на несколько дюймов и прижался лбом к моему лбу.

– Черт, какая же ты вкусная.

Во мне все сжалось. Этот мужчина даже ругался сексуально.

Отодвинувшись от меня еще чуть-чуть, Стерлинг посмотрел мне в глаза. Его собственные глаза потемнели, в них плескалось отчаянное желание, и от этого я захотела его еще сильнее. Я поняла,