Как найти любовь в книжном магазине - Вероника Генри Страница 19

Так что Сара хранила сомнения по поводу Хью при себе. Она должна была привыкнуть не думать об этом. Элис выросла, и пришло время отпустить ее. Сара по-прежнему собиралась принимать самое активное участие в жизни поместья, зная, что без нее оно может развалиться, но у нее была своя жизнь. А Элис лучше жить с мужем, который разделит с ней заботу о будущих детях. Сара знала, что Элис может справиться и сама, но все-таки, надо признать, деньги очень облегчают жизнь, особенно когда речь идет о материнстве.

– Я поставлю ворота, хорошо?

Голос Диллона испугал Сару и вернул к реальности.

– Да. И повесь какой-нибудь замок. Думаю, там не очень безопасно. Нельзя допустить, чтобы кто-нибудь упал и переломал себе ноги.

Диллон кивнул и с интересом посмотрел на нее. Сара сделала вид, что что-то чертит на схеме посадок. Она не могла взглянуть ему в глаза. «Он знает», – подумала она. Как бы ей хотелось поговорить с кем-нибудь об этом, но она понимала, что тайны надо хранить. И если вы не способны сохранить собственные секреты, то как вы можете доверить их кому-то другому?

– Точно. – Диллон поднялся. – Пожалуй, я пойду. Теперь темнеет рано. Дни становятся короче.

– Иди.

Сара не знала, что хуже – дни или ночи. Днем она могла отвлечься на разные дела, но ей приходилось притворяться перед всеми, от Ральфа и Элис до почтальона, что все в порядке, и это отнимало много сил. Ночью же ей не нужно было притворяться, и она проваливалась в сон, но спала плохо, поскольку не могла контролировать свои сновидения. И когда он появлялся в ее снах, она просыпалась с мокрыми от слез щеками, сдерживая рыдания. Пыталась не разбудить Ральфа, потому что… ну что бы она ему сказала? Как бы объяснила, о чем горюет?

Она вздохнула и взяла еще одну печеньку. От постоянных мыслей о нем у нее болела голова, как будто в ней днем и ночью крутилась стиральная машина, заполненная мыслями, страхами, переживаниями, которым не было конца.

И она скучала по нему. Как же она по нему скучала!

Сара взяла пустые кружки и отнесла на кухню. На кухонном столе лежала газета «Писбрук адвертайзер». Должно быть, ее читал Ральф или кто-то из персонала. Сара держала кухню открытой для своих работников, потому что понимала, что для людей важно ощущать себя частью семьи. Кухня была огромной и выходила во внутренний двор, так что персоналу не нужно было ходить через дом. В офисе, чайном салоне, сувенирном магазине и на территории поместья работало чуть меньше дюжины сотрудников. Обычно к пяти часам все они уходили домой, так что это было не слишком обременительно и, если подумать, приносило свою пользу.

Сара опустила взгляд на газету. На левой странице была его фотография. Его чудесное лицо, добрая улыбка, узнаваемая прическа, волосы с проседью.

«Поминальная служба по Джулиусу Найтингейлу».

Она села за стол и перечитала объявление. Перед глазами все плыло. Она знала о похоронах, – в конце концов, город был маленьким. Да, он был маленьким, но вход на поминальную службу был открыт для всех. Любой, кто хотел выступить с чтением или поминальным словом, должен был подойти к Эмилии в магазин.

Поминальное слово? Нет, она не сумеет начать говорить. Или остановиться. Разве можно выразить словами, каким замечательным он был? Сара чувствовала, как на нее надвигается огромная волна горя, неудержимая, беспощадная. Она уставилась в потолок, глубоко дыша и стараясь не разреветься. Она так устала быть сильной, так устала бороться с собой. Но надо было держаться. В любой момент кто-нибудь мог войти.

Она взяла себя в руки и снова взглянула на страницу. Стоит ли ей туда идти? Нужно ли? Не будет ли это выглядеть странно? Все в Писбруке знали Джулиуса. Они пересекались на обычных для небольшого городка мероприятиях. В роли «хозяйки поместья» Сара посещала похороны и поминки людей, которых почти не знала, просто из вежливости. Никому не покажется странным, если она придет на поминки Джулиуса.

Но если она не сдержится и зарыдает – а именно это ей и хотелось сделать, – то это действительно покажется странным.

Как бы она хотела, чтобы он был здесь, чтобы она могла посоветоваться с ним! Он всегда знал, как правильно поступить. Она представила, как они лежат, свернувшись калачиком на диване. Как она по-кошачьи льнет к нему. Рядом с ним она чувствовала себя котенком, нежным, ласковым и игривым.

«Пойти к тебе на поминки?»

И в ее воображении он повернулся к ней с озорной улыбкой. «Черт возьми, почему бы и нет, – будто ответил он. – Кому, как не тебе?»

Глава 5

Джексон с ужасом ждал встречи с Яном Мендипом.

«Встреча» звучало несколько формально. Скорее это можно было назвать «дружеской беседой». У него на кухне. В очень неформальной обстановке. Ян собирался кое-что ему предложить.

Джексон подозревал, что для этого снова придется делать то, чего делать он не хотел. Нарушить все обещания, которые он себе давал относительно того, чтобы набраться наконец смелости и вырваться из лап Яна. Однако другого выхода он не видел. У него не было ни дипломов, ни рекомендаций, ни богатого отца, как у многих его школьных приятелей.

Вот в чем беда этого района, думал Джексон, усаживаясь за барную стойку у Яна на кухне. Ты либо чертов богач, либо нищий. И если раньше он был полон честолюбия и оптимизма, то теперь смирился с тем, что ему придется довольствоваться крохами и быть на побегушках у Яна Мендипа. Он уже давно растерял свои амбиции. Самое неприятное заключалось в том, что все это произошло по его же вине. У него были те же возможности, что и у Мендипа, то есть никаких. Просто он вовремя не воспользовался своим шансом.

Джексон оглядел кухню: белые блестящие шкафчики, холодильник для вина со стеклянными дверцами, заставленный дорогими бутылками шампанского, тихая музыка, льющаяся непонятно откуда. На кухне стояла огромная ароматическая свеча, источающая дорогой аромат, и она действительно была дорогой. Мия хотела такую, а Джексон не понимал, как вообще кому-то в голову приходит тратить сотни фунтов на свечи.

У Яна был и «астон-мартин», припаркованный у дома. Рядом стоял дряхлый джип «сузуки» Джексона – все, что он мог себе позволить, учитывая выплаты по ипотеке и содержание Мии, на которые уходила почти вся его зарплата. Его приятели говорили, что он мягкотелый, раз позволил Мии сесть себе на шею. Они ведь даже не были женаты. Кореша говорили ему,