Анна К - Дженни Ли Страница 2

При упоминании фото в мозгу Стива всплыла последняя обнаженка, которую он просматривал на телефоне после занятий, и на его лице мелькнула слабая похотливая улыбка. Ведь ему было всего восемнадцать.

К сожалению, Лолли заметила усмешку Стивена.

Звук, который она издала, походил скорее на стон животного, нежели человека, и она пробежала мимо парня, толкнув его по пути. Но ей некуда было бежать, кроме как до конца коридора, поэтому Лолли распахнула дверь в спальню и захлопнула ее за собой. Она заперлась и ринулась прямо в гардеробную матери Стивена. Бросилась ничком на кроваво-красный мятый бархатный шезлонг и зарыдала так сильно, как никогда не рыдала раньше. Стивен попытался поговорить с Лолли через дверь, но ему отвечал лишь нерегулярный звук швыряемых вещей.

Час спустя он уже сидел в гостиной, смотрел спортивные новости и ел третью порцию горячих пеперони, когда получил сообщение от приятеля по имени Кэлдон:

«Чувак, ты что, купил подружке шубу?»

Стивен поставил телек на паузу и обнаружил, что он уже отфренжен и заблокирован во всех аккаунтах Лолли. И это – после четырехсот пятидесяти трех дней переписки!

Он ответил Кэлдону:

«Скрин?»

Через секунду получил селфи, вероятно, голой Лолли, закутавшейся в одну из материных шуб. Лолли, которая была намного стройнее его матери, нелепо смотрелась в украшенных галунами русских соболях, вокруг глаз девушки расплылись черные пятна туши. Она была похожа на бешеного енота… того, который только что узнал, что ему изменяют, и был чертовски зол. Стивен покачал головой, понимая, что не может исправить ситуацию. Он отправил несколько сообщений сестре в Гринвич, штат Коннектикут, написав, что остро нуждается в немедленной помощи. Сестра была младше, но гораздо мудрее, особенно когда дело касалось отношений и сложных эмоций, связанных с ними.

Через десять минут он получил послание, в котором Анна сообщала, что ее поезд прибудет на Центральный вокзал без пяти девять. Прежде чем он успел ответить и посоветовать взять такси, прилетели еще два сообщения. Сестра писала, что последний снегопад перекрыл движение, и приложила снимок «Гугл карт» с пояснением, как быстрее всего добраться до Манхэттена на метро. В последнем сообщении Анна пожелала, чтобы брат встретил ее на вокзале лично, дабы она успела выслушать его версию событий, потребовавших вызова «скорой помощи». Стивен ответил: «О’кей», – поскольку не нашлось смайлика, который смог бы выразить, как он на самом деле облажался.

II

Поиграв в «Тени войны», чтобы прочистить мозги, и глотнув отцовского шотландского виски «Гленморанджи Прайд» семьдесят четвертого года для успокоения нервов, Стивен снова попытался поговорить с Лолли через дверь. Мгновение спустя он получил некоторые доказательства того, что подружка была не в себе. Девушка пропихнула под дверь черно-белую полоску мгновенных фото, которые они однажды сделали вдвоем в кабинке (надо сказать, что к тому моменту Кимми – младшая сестра Лолли – давным-давно отпраздновала бат-мицву[2]).

Эти снимки – еще несколько часов назад! – были самой дорогой для Лолли вещью, и она таскала их повсюду в кошельке «Луи Виттон».

Стивен часто замечал, что Лолли пристально смотрит на фото, но тогда они выглядели иначе. Теперь же его глаза были выколоты на всех четырех снимках, а на лбу нарисованы крошечные члены.

– Лолли, детка, я ничего такого не хотел. Я люблю тебя, клянусь. – Он знал, что это правда.

Когда Стивену исполнилось четырнадцать, отец застукал его с Дженной Х., которая отсасывала парню, пока родители ужинали. Отец выставил униженную девочку из комнаты, посадил Стивена напротив себя и сказал сыну две вещи. Первое: нужно лучше прятаться, если не хочешь, чтобы тебя поймали. И второе, гораздо более важное: Стивену надо понять разницу между любовью к сексу и любовью к девушке, с которой у него намечается секс.

Не зная, что еще сказать, но одновременно зная, что Лолли обожает Анну, как и все девушки, знакомые с его младшей сестрой, Стивен объявил, что Анна едет сюда, надеясь, что Лолли поймет это как знак того, что он не собирается сдаваться так просто. Но ответом ему вновь была тишина. Тем временем от швейцара пришло сообщение, предупреждающее, что наверх поднимается Дастин Л. Стивен вздохнул, злясь на себя за то, что забыл отменить совместные уроки, которые они выполняли трижды в неделю. Он встал в холле лицом к двери.

Он раздумывал, не поговорить ли с гостем о текущей проблеме, ведь Дастин был одним из самых умных парней, которых он знал, но решил, что тот ни за что не примет его сторону. Фактически, Дастин был одним из самых старых друзей Стивена, поскольку их матери попали в одну группу в студии «Мамочки и малыши»: то есть еще детьми они играли вдвоем по вторникам и четвергам, являясь «лучшими друзьями» лет до пяти. Но затем родители Дастина развелись, и он пошел в общеобразовательную школу, зато Стивен учился в частной, а это значило, что они не пересекались годами и столкнулись лишь случайно, когда Дастин стал репетитором.

В настоящее время Дастин был отличником, выпускавшимся в июне из Стайвесанта, тогда как Стивен оказался вернувшимся в альма-матер выпускником Академической школы. Он учился в начальных классах, но его выгнали за подглядывание на уроках физкультуры. Затем в седьмом классе Стивена исключили из Ксавьера за травку, а в девятом – из Ривердейла за драку, после чего он на очень жестких условиях вернулся в Академическую школу.

За свое восстановление Стивен должен был благодарить мать. Ей пришлось оказать учебному заведению некоторые услуги. И поскольку одним из условий его дальнейшего обучения в Академической школе были высокие баллы, мать наняла целый ряд дорогих репетиторов, которые сбегали через пару недель, ссылаясь на неуважение Стивена к учителям, его привычку сквернословить и самое худшее – легкомысленное отношение к учебе. В конце концов родительнице взбрела в голову блестящая идея позвонить матери Дастина, чтоб узнать, согласится ли Дастин, чьи блестящие успехи широко рекламировались на «Фейсбуке», поработать со Стивеном в качестве репетитора. Матушка понимала, что, хотя ее отпрыска мало заботило уважение взрослых, он жаждал одобрения со стороны сверстников.

Дастин был категорически против того, чтобы учить Стивена, когда его мать заикнулась об этом в октябре прошлого года. Он подчеркнул, что они со Стивеном были «друзьями» лишь потому, что их матери случайно встретились и, судя по всему, детство они провели в разных условиях.

– У нас нет ничего общего! – стонал Дастин. – О чем мы будем говорить?