Поврежденные товары - Л. Дж. Шэн Страница 20

-Она выглядит уставшей, но в порядке, - смягчаюсь я.

-Не спускай с нее глаз.

“Планирую”.

“Зависимость - суровый ублюдок”.

-Она говорит, что не наркоманка. Я жую сочный кусок стейка, глубоко задумавшись.

-Я тоже это говорил. Он вздыхает. - И Найт тоже.

“Спасибо, папа, что напомнил мне, что буквально каждый человек, на которого мне не наплевать, в какой-то момент пытался покончить с собой”.

Наверное, это моя судьба - любить людей, которые своей жизнью играют в русскую рулетку.

Огромное спасибо, Карма. Кстати, ошиблись адресом.

Я набиваю рот булочкой, медленно пережевывая.

-Сменим тему? Он приподнимает бровь.

-Это хорошая идея.

-Сегодня по почте тебе прислали брошюру. Военно-воздушная академия. Он закатывает глаза, как будто меня попросили присоединиться к сатанинскому культу.

Мое сердце учащенно бьется. Он понятия не имеет, не так ли? Вот как мало он меня знает. “Если вы спросите меня, возмутительно, что они все еще посылают эту пропаганду каждому старшекласснику, который вот-вот закончит школу”. Он накалывает мясо вилкой, указывая на меня, прежде чем откусить. “Я хочу, чтобы мой ребенок был живым и невредимым”.

Дело не только в тебе, папа.

Военно-воздушная академия прислала эту брошюру, потому что я заполнил анкету заинтересованного лица.

Теперь мне придется покопаться в мусоре, чтобы найти это. Я в равной степени напуган и взволнован. Я хочу это прочитать. Даже если из этого ничего не выйдет.

“Каждый хочет, чтобы его ребенок был цел. Проверь свои привилегии, папа”.

“Когда ты прав, ты прав”.

Наступает тишина.

Раньше здесь никогда не было тишины. Но потом я построил на чердаке продвинутый авиасимулятор с кабиной пилота, педалями TPR и изогнутым монитором и проводил в нем максимум пять часов в день, и они с Найтом начали что-то подозревать. Когда я начал работать волонтером в местном частном аэропорту и меня подключили к их УВД, они действительно потеряли голову. Они знали, что я серьезно собираюсь стать пилотом-истребителем.

Папа игнорирует напряжение. “Следующая пятница обещает быть трудной. У Сент-Джона Боско отличный послужной список. Нервничаешь?”

“В прошлый раз, когда мы играли с ними, их тренер набросился на их квотербека и разогрел резервную команду еще до того, как мы вспотели”. Я пожимаю плечами.

Если бы папа на секунду оторвал голову от своей задницы, он бы увидел, что я не нахожу футбол интересным или доставляющим удовольствие. Последний раз, когда я смотрела "Суперкубок", мне было лет двенадцать. “ Ты будешь есть этот рулет? Я киваю подбородком в сторону его тарелки. Я даже не знаю, почему спрашиваю. У меня пропал всякий аппетит.

Он качает головой. “Выруби себе сам”.

Мы доедаем остаток ужина, пока папа выкладывает футбольную статистику и дает мне рекомендации относительно приближающейся игры.

Когда мы заканчиваем, я мою посуду, выуживаю брошюру из мусорного ведра, иду в свою комнату и смотрю через улицу на окно Бейли.

Свет выключен. Точно такими же были ее глаза сегодня. Тем не менее, я открываю окно и кричу ей: “Как выглядит небо сегодня вечером, Голубка?”

Она не отвечает.

Трахни ее.

ГЛАВА 5

Лев

Возраст четырнадцать

-Нам, наверное, следует возвращаться. Слова наконец слетают с моих губ, после того как мы с Бейли провели в этих лесах, кажется, столетия.

Сегодня мы похоронили маму. Потом прибежали сюда и начали войну против природы. Мы оба истекаем кровью, измучены и сбиты с толку.

Бейли хватает меня за руку и тащит обратно в наш тупик. Она несет весь мой вес на своих хрупких плечах.

Она стонет от боли при каждом шаге, но я не облегчаю ей задачу, потому что слишком занят жалостью к себе.

Когда мы добираемся до тупика, она направляется к своему дому, а не ко мне. Я уверен, что люди ищут нас. Наши телефоны были выключены с тех пор, как папа сказал, что убьет нас, если услышит мелодию звонка во время церемонии.

У себя дома Бейли приносит мне сухую одежду из шкафа своего отца и готовит теплую ванну, бросая туда девчачьи бомбочки для ванны, чтобы вода стала розовой и пахла зефиром.

Выйдя из дома, я спускаюсь босиком по лестнице и нахожу ее на кухне. Ее одежда все еще влажная, а волосы похожи на тюк сена. Аппетитный аромат свежей выпечки и сдобренных специями мясных рулетиков из духовки.

Она приготовила по маминому секретному рецепту мое любимое блюдо. Бурек. Это пирог с мясом, и он чертовски вкусный. Впервые он у меня появился шесть лет назад во время семейной поездки в Турцию. Мама поклялась, что научится его готовить, и в итоге придумала свою изюминку — в ее блюде было не только мясо ягненка, но и сливочные грибы и плавленый сыр.

Свежий и горячий Bailey's burek является точной копией как по внешнему виду, так и по вкусу. Сверху посыпьте кунжутом, приклейте яичным желтком, а рядом - шпинатно-картофельным соусом.

Печенье хрустящее, хрустит у меня на зубах. Во рту раскрываются разные вкусы. Я откидываю голову назад, позволяя своим векам опуститься. “Как?” Я стону. “Это жутко”.

Бейли садится напротив меня, ее лицо и платье все еще покрыты запекшейся грязью. “На это ушло семь раз, прежде чем получилось правильно. Тесто должно быть очень тонким”.

-Назови мне ее секретный ингредиент.

-И потерять преимущество перед тобой? Она блаженно изгибает бровь. - Продолжай мечтать, Коул.

“Ты должен сделать так, как я прошу. Моя мама только что умерла”. Я доедаю остатки в один укус и облизываю пальцы, с хрустом высвобождая их.

“Чувак, ты даже духовку включить не можешь. Однажды ты разогрел в микроволновке сырую индейку на День благодарения”.

-Папе не следовало поручать мне это задание. - Я беру пачку бумажных полотенец и вытираю остатки масла с лица.

“Он этого не делал. Он попросил тебя передать это Рози!” Она готова рассмеяться, но сдерживается. Я думаю, она думает, что я разозлюсь, если она когда-нибудь снова покажет, что счастлива.

Я смотрю на часы, и, черт возьми, уже десять вечера. Как долго нас не было? Джейми и Мел все еще у нас дома?

Словно прочитав мои мысли, Бейли прикусывает нижнюю губу. - Нас, наверное, все ищут.

-Я еще не готова встретиться лицом к лицу с миром, - тихо признаюсь я.

“Это неправда. Ты стоишь лицом ко мне”, - указывает она.

-Ты не весь мир. Я качаю головой. “Почти восемь миллиардов человек на этой