Желание - Николас Спаркс Страница 20

– Ну и как, удается приключение?

– Временами, – признался он. – Летом здесь сплошное веселье. Остров наводняют приезжие, особенно накануне Четвертого июля. И побережье здесь замечательное. Дейзи любит там бегать.

– Можно узнать, зачем тебе фотоаппарат?

– Для всего интересного, наверное. Но сегодня интересного было немного, даже до темноты.

– А вообще часто бывает?

– В прошлом году на рыболовном судне вспыхнул пожар. Паром свернул с курса, чтобы спасти экипаж, потому что береговая охрана еще не подоспела. Печальное было зрелище, но команда не пострадала, а я сделал отличные снимки. Есть еще дельфины, и когда они выскакивают из воды, тоже иногда получаются неплохие кадры. Но вообще-то сегодня я прихватил фотоаппарат для своего проекта.

– Какого проекта?

– Чтобы стать иглскаутом[6]. Я дрессирую Дейзи и хочу сфотографировать ее, чтобы снимки вышли что надо.

Я нахмурилась.

– Не поняла. Значит, можно стать иглскаутом, если дрессируешь собаку?

– Я готовлю ее к более сложному курсу дрессировки, – объяснил Брайс. – Она учится быть помощником людей с ограниченной подвижностью, – и он, словно предугадав мой следующий вопрос, добавил: – Тех, кто передвигается в инвалидном кресле.

– В смысле, вроде собаки-поводыря у слепых?

– Примерно. Навыки от нее требуются другие, но принцип тот же.

– Например, она должна уметь выбрасывать мусор?

– Именно. Или приносить пульт дистанционного управления, или телефонную трубку. Выдвигать ящики, открывать дверцы шкафов или двери.

– Открывать двери? А разве она сможет?

– Конечно, для этого нужна особая ручка, не обычная круглая. Она встает на задние лапы, нажимает на ручку передними, потом открывает дверь пошире, просунув в нее морду. Это у нее отлично получается. И ящики умеет выдвигать, если к ручкам привязаны веревки. Над чем предстоит еще поработать, так это над сосредоточенностью, чтобы она не отвлекалась, но думаю, тут дело в ее возрасте. Надеюсь, ее возьмут в официальную программу, и почти уверен, что она с ней справится. Для этого от нее не потребуется никаких сложных навыков – ими займутся профессиональные дрессировщики, но я хочу дать ей преимущество на старте. А когда она будет готова к работе, то переедет в свой новый дом.

– Так тебе придется ее отдать?

– В апреле.

– Я бы на твоем месте оставила собаку себе и забыла бы про иглскаутов с их проектом.

– Дело не столько в проекте – скорее, в оказании помощи тому, кто в ней нуждается. Но ты права. Это будет нелегко. Мы с ней не расставались с тех пор, как я взял ее.

– То есть только когда ты на уроках?

– Даже тогда, – поправил он. – Я ведь уже закончил учебу, но был на домашнем обучении, со мной занималась мама. И с моими братьями тоже.

Дома, в Сиэтле, я знала только одну семью, дети в которой находились на домашнем обучении, и это была семья религиозных фундаменталистов. С ними я была едва знакома, знала только, что всем дочерям в этой семье полагается носить только длинные платья и что каждое Рождество они выставляют во двор перед домом огромный вертеп.

– Тебе это нравилось? В смысле, учиться дома?

– Очень, – ответил он.

Я задумалась об общении, которое меня особенно привлекало в школе. Невозможно представить, чтобы я не могла видеться с подругами.

– Почему?

– Потому что я мог учиться в своем темпе. Моя мама преподаватель, и поскольку мы постоянно переезжали, родители решили, что нам будет лучше получать образование таким способом.

– У вас в свободной комнате стоят парты? Есть классная доска и проектор?

– Нет. Когда надо, уроки у нас проходят за кухонным столом. Но обычно мы помногу занимаемся самостоятельно.

– И как, получается? – Скрыть недоверие мне не удалось, вопрос прозвучал скептически.

– Думаю, да. По крайней мере, насчет братьев я уверен. Они очень умные. Аж страшно, насколько. Кстати, они близнецы. Роберт увлекается авиастроением, Ричард – компьютерным программированием. Наверное, в университете они начнут учиться лет в пятнадцать или в шестнадцать, но с академической точки зрения готовы уже сейчас.

– Сколько же им лет?

– Всего двенадцать. Не спеши впечатляться: они еще дети, часто делают глупости и сводят меня с ума. А если ты познакомишься с ними, то и тебя сведут. Потому я и предупреждаю тебя заранее, чтобы ты не думала обо мне плохо. И о них тоже: на самом деле они умные, даже если по их поступкам этого не скажешь.

Впервые с начала нашего разговора я не удержалась от улыбки. Поверх его плеча на нас надвигался Окракоук. Пассажиры парома возвращались в свои машины.

– Постараюсь запомнить. А ты? Ты тоже до ужаса умный?

– Не настолько, как они. Но в чем огромное преимущество домашнего обучения, так это в том, что обычно с заданиями справляешься за два-три часа, а потом можно изучать что-нибудь другое. Братья увлекаются естественными и точными науками, а мне нравится фотография, и у меня остается много времени, чтобы практиковаться.

– А как же колледж?

– Меня уже приняли, – сказал он. – Осенью начинаю учебу.

– Тебе восемнадцать?

– Семнадцать. В июле исполнится восемнадцать.

Мне невольно подумалось, что он кажется гораздо взрослее меня, и уж во всяком случае, более зрелым, чем кто-либо из учеников моей прежней школы. В нем чувствовалось больше уверенности, ему было комфортнее в мире и устраивала его роль в нем. Как можно этого добиться в таком месте, как Окракоук, не поддавалось моему пониманию.

– А куда ты поступил?

– В Вест-Пойнт. Там учился мой отец, так что это у нас вроде как семейное. А ты? Как там, в Вашингтоне? Я там никогда не бывал, но слышал, что это красивые места.

– Так и есть. Горы изумительны, там много маршрутов для пеших походов, в Сиэтле не заскучаешь. Мы с подругами и в кино ходили, и в торговом центре зависали, и все такое. Правда, район у нас тихий. Там живет много пожилых людей.

– А киты в залив Пьюджет заплывают? Горбатые киты?

– Конечно.

– Ты видела хоть одного?

– Много раз, – я пожала плечами. – В шестом классе мы ездили на экскурсию на катере и подошли к одному совсем близко. Было здорово.

– Я так надеялся разок увидеть кита до отъезда на учебу. Говорят, несколько раз их видели здесь, у побережья, но мне ни разу не повезло.

Мимо нас прошли двое пассажиров, я услышала, как за моей спиной хлопнула дверца автомобиля. Двигатель натужно загудел, паром начал сбавлять ход.

– Похоже, мы почти на месте, – заметила я, подумав, что поездка пролетела быстрее обычного.

– Верно, – отозвался он. – Надо бы мне посадить Дейзи в машину. А тебя, кажется, тетя ищет.

Он помахал, глядя мне за спину, я обернулась и увидела, что к нам приближается тетя. Я мысленно взмолилась, чтобы она не стала махать нам или поднимать шум, давая всем вокруг понять, что я познакомилась с парнем, которого она выбрала