Безумная ночь - Лиз Карлайл Страница 20

– В чем же уловка? – не понял Раннок.

– А в Лондоне мы распустим слух, будто она помолвлена с иностранцем и уезжает, чтобы выйти за него замуж на континенте.

– У нас нет такой родни, – с сомнением сказал Раннок.

Эви пожала плечами:

– Ну, скажем, за какого-то дальнего кузена. Или за старого друга семьи. Мы будем говорить уклончиво, давая понять, что познакомились они, когда мы были за границей.

Гас вздохнул с облегчением:

– Думаю, это хорошая мысль.

– Уинни и Майкл могли бы на пару недель взять с собой Фредди в Брюгге якобы для того, чтобы окончательно утрясти детали бракосочетания, – предложила Эви. – А потом, как только закончится сезон Зои, к ним могли бы присоединиться и все остальные.

Раннок покачал головой:

– Эви, любовь моя, слухов не избежать, как только она вернется с младенцем на руках, но без мужа.

Эви печально взглянула на мужа:

– Фредди не сможет сюда вернуться. А если вернется, то не сразу. Я ее, конечно, не оставлю до тех пор, пока не родится ребенок, да и потом буду приезжать к ней, как только смогу. А через год-другой мы сможем распустить слух, что ее муж погиб в какой-нибудь катастрофе, и она станет молодой вдовой.

Гасу эта затея, кажется, пришлась по душе.

– И тогда безутешная вдова сможет вернуться к своей семье. Это не лишено здравого смысла.

Раннок кисло улыбнулся обоим, но все же согласился:

– Можно попробовать. Но это лишит ее последней надежды сделать хорошую партию.

Лицо Эви опечалилось.

– Да уж. Одно дело заткнуть рты сплетникам, и совсем другое – обмануть потенциального супруга. Впрочем, кому придет в голову задавать лишние вопросы?

– Уж конечно, не Ратледжу, – горько рассмеялся Гас.

Раннок презрительно фыркнул:

– Скорее он будет вне себя от радости, когда узнает, что мы не потащим его, связанного по рукам и ногам, к алтарю. И я не сомневаюсь, что этот негодяй никогда больше не появится на пороге нашего дома.

Глава 6

Более тридцати лет брокерская фирма «Гольдштейн и Стоддард» была расположена на расстоянии плевка от Королевской биржи и Английского банка, в самом центре лондонского финансового района, который так же отличается от Мейфэра, как мел от сыра. В Сити улицы носили основательные, без излишних украшательств названия, напоминавшие об их прежнем предназначении: Корнхилл[3], Треднидл[4], Полтри[5], а также брокерский рай – Эксчейндж-Элли[6]. Контора Стоддарда находилась на Ломбард-стрит, названной так в честь ее первых обитателей, ломбардских ростовщиков, которые появились там в XIII веке и постепенно не только сильно разбогатели сами, но и позволили разбогатеть некоторым другим счастливчикам.

Теперь в Сити крайне редко осуществлялись сделки с зерновыми или домашней птицей, однако на Ломбардстрит мало что изменилось. Старый Гольдштейн давно умер, но по мраморным ступенькам лестницы в контору поднимались, сменяя один другого, способные Стоддарды, последний из которых, Игнатиус, с голосом, подобным скрежету металлической мочалки для чистки кастрюль, обладал не традиционным ангельским зеленым большим пальцем[7], а кое-чем получше – указательным пальцем из чистого золота. В этот момент Стоддард, этим самым указательным пальцем пересчитав пачку банкнот, проскрипел, обращаясь к джентльмену, сидевшему возле его стола:

– Да-да, все правильно, ровно три тысячи.

Неуловимым профессиональным жестом он выровнял деньги в пачке, хлопнув о крышку стола, и передал их клерку, стоявшему рядом:

– Отнеси в бухгалтерию и внеси запись в кассовую книгу.

Когда клерк ушел, Стоддард снял очки и, неодобрительно взглянув на клиента, с упреком проскрежетал:

– По правде говоря, мистер Ратледж, вы просто вводите в искушение воров: такие суммы носите в карманах!

– Полно вам, Стоддард, – махнул рукой Ратледж. – Неужели с таким, как я, захочет связываться какой-то жалкий карманный воришка?

Стоддард внимательно всмотрелся в циничную физиономию Ратледжа, окинул взглядом плащ на его широких плечах, грубые пыльные сапоги, из-за кожаного отворота одного из которых выглядывал кончик ножа. Несмотря на кажущуюся вялость этого добродушного лентяя, взгляд его почему-то был напряженным.

– Нет, – честно признался Стоддард, – если прикинуть ущерб, который вы можете причинить, с вами, пожалуй, не стоит связываться.

Клиент громко расхохотался:

– Правильно! Именно из-за вашей непоколебимой честности я и нанял вас.

Стоддард с кислой улыбкой придвинул к себе толстый кожаный гроссбух.

– Теперь перейдем к делу. У нас есть несколько вопросов, которые требуют вашего внимания.

Ратледж выпрямился на стуле:

– Ну вот он я, черт побери! Но не превращайте меня, Стоддард, в своего раба!

– Даже не думал, – язвительно пробормотал Стоддард, подвигая к нему какие-то бумаги. – Это последний документ Ллойда. Изменений немного, но они есть…

– Силы небесные! – Ратледж сердито взглянул на бумаги. – Неужели я должен все это прочесть?

Стоддард, надо отдать ему должное, не стал возмущенно таращить на него глаза и спокойно сказал:

– Да, если вы рискуете такими большими суммами, особенно если хотите оставаться членом страхового объединения Ллойда. Позвольте еще раз предупредить вас, что инвестиции в морское страхование – очень рискованное предприятие.

Ратледж лениво потянулся:

– Кто не рискует, тот не пьет шампанское, Стоддард. Я хочу сказать, что мы, конечно, можем потерять завтра всю прибыль, но ведь до сих пор нам чертовски везло, разве не так?

Обладатель золотого пальца скупо улыбнулся и кивнул:

– Что правда, то правда. Итак, если этот вопрос решен, то перейдем к другим делам. Как я и надеялся, Тидуэлл предложил весьма хорошую цену за «Королеву Кашмира», если, конечно, вы все еще намерены ее продать.

– Конечно, продавайте! – воскликнул Бентли и, закинув руки за голову, сплел пальцы на затылке. – Вы ведь знаете, что мне она досталась совершенно случайно, и хотя очень забавно владеть суденышком…

– Кораблем, – теряя терпение, поправил его Стоддард. – Это торговый корабль, Ратледж, а не какой-то там старый ялик.

– Пусть будет так, – пожал плечами Ратледж. – В любом случае пора с ним расстаться. Мне он надоел.

– Морскими перевозками я не занимаюсь, – проворчал Стоддард, подвинул Ратледжу вторую стопку документов и вручил перо. – А вот размещение капиталовложений – это мое.

– Вы о чем? – не понял Ратледж.

– Я хочу сказать, что намерен реинвестировать вашу выручку в американскую строительную промышленность, – нетерпеливо пояснил Стоддард. – Вы всегда вкладываете капитал в слишком рискованные предприятия. В Балтиморе и Огайо наблюдается значительный спрос на сталь, и он неуклонно растет.

– Продолжают строить железные дороги, да? – уточнил Ратледж. – Им все еще мало?

– Это в ваших же интересах, – пояснил Стоддард. –