Гонщик - Б. Б. Истон Страница 22

– Черт, – прошипел он, начиная тереться об меня. – Скажи это снова.

– Я хочу с тобой трахаться, – повторила я, втягивая в рот его нижнюю губу.

Не успел он продолжить, как у меня в голове противный монотонный голос произнес: «Бабник».

Это было предупреждение Джульет, прозвучавшее у меня в ушах, как заезженная пластинка.

«Этот парень – бабник. Лучше предохраняйся как следует».

«Бабник… бабник… бабник…»

И, как бы я ни была готова к сладкому забвению, которое предлагал мне Харли, я знала – есть только один способ заставить Джульет заткнуться.

Упершись руками в упругий живот Харли, чтобы остановить его натиск, я сглотнула и прошептала: «Презерватив?» У меня в сумке они были, но она осталась где-то там, в машине.

Наклонившись, Харли зашарил по карманам штанов, пока не нашел маленький пакетик, засунутый в бумажник. Ухмыльнувшись, он содрал обертку и, не глядя, швырнул ее куда-то на пол. При виде того, как он раскатывает кулаком защитный слой по всей длине своего хозяйства, я шире раздвинула ноги и обеими руками вцепилась в край прилавка, на котором сидела.

Когда Харли снова оказался между моих ног, то вместо того, чтобы взять меня прямо там, на кухонном прилавке, он подхватил меня двумя руками под задницу и поднял. Заверещав, я обхватила его руками за шею, а он повернулся и положил меня на спину на кухонный стол.

Улыбаясь, Харли приподнял мои колени так, что они уперлись в его грудную клетку, и оперся на руки. Зажмурив глаза, я приготовилась к боли, но Харли входил в меня очень аккуратно. Он продвигался вперед постепенно, давая мне время приспособиться, проводя языком по моим губам. Он ждал, пока я не начала поднимать бедра, чтобы впустить его глубже, и не входил до конца до тех пор, пока я не впилась пятками в его спину, умоляя наконец сделать это.

Больно не было. И тут впервые в жизни я поняла, что это необязательно. С Рыцарем больно было всегда. Если не из-за его размера, то от его зубов, его ножа или его пирсинговой иглы. Я выучила, что наслаждение и боль приходят вместе, но с Харли было только наслаждение. Он заботился об этом.

– Тебе нормально? – прошептал он, оказавшись во мне целиком. – Ты такая тугая.

Я кивнула, прижавшись к нему тазом.

Харли просунул руки мне под спину и обхватил мои плечи. Медленно выйдя, он снова наполнил меня – на сей раз не так глубоко. Я видела, что он осторожен со мной, и, хотя я ценила его заботу, это было не то, к чему я привыкла.

Я привыкла к кровопролитию.

– Харли, – прошептала я, упираясь пятками в его спину и поднимая бедра ему навстречу.

– Черт, – прорычал он. – Если ты будешь так делать, я не смогу удержаться.

– И не надо, – взмолилась я.

«Сожри меня живьем».

Хватка Харли на моей спине и плечах окрепла, и он набрал скорость. Толчки и скольжение были прекрасны. Скрип стола при каждом ударе звучал в моих ушах как музыка. Собственный вкус на губах Харли опьянял. Но, когда я захватила его губу зубами и присосалась к колечку, выдержка Харли рухнула. Он начал вонзаться в меня со всей силой, с каждым толчком наполняя меня целиком. Я обхватила его за шею и старалась удержаться, что было правильно, потому что поскрипывание стола внезапно превратилось в треск и дребезг.

А потом вся эта штука под нами рухнула.

Поскольку я держалась за Харли ногами и руками, а он поддерживал мою спину, ему удалось устоять, когда стол рухнул, и мы с ним не оказались погребены в куче алюминиевых обломков. Завизжав, я сильнее вцепилась в Харли, и мы оба смотрели на следы крушения.

Потом мы поглядели друг на друга. Он все еще оставался во мне.

– Ты спас мне жизнь, – сказала я, целуя его распухшие губы.

– А как ты отблагодаришь меня? – ухмыльнулся Харли, прижимая меня спиной к стене.

– Ну, я могу придумать несколько способов, – сказала я, закатывая глаза, потому что он снова наполнил меня.

– М-м-м-м-м-м… Я тоже… – промычал Харли мне в шею.

Продолжая прижимать меня к стене, Харли внезапно отпустил мою спину и обеими руками ухватился за мои бедра.

– Я тебя держу, – заверил он, когда я крепче вцепилась в его шею и плечи.

Он развел мои ноги так широко, насколько ему позволяли руки. Мои бедра, сжатые вокруг его талии, теперь были прижаты руками Харли к моим бокам. Выругавшись сквозь зубы, он смотрел, как входит в меня, снова набирая тот безумный темп, которого мы достигли на кухонном столе.

– Черт, какая ты тугая, – прошипел он мне в ухо, входя в меня на всю свою длину. – Черт. – Харли сильнее стиснул мои бедра, задвигался еще быстрее и впился в меня поцелуем. Его член напрягся, а из груди вырвался стон.

Это был самый сексуальный на свете звук.

Тяжело дыша, Харли медленно опустил мои ноги на пол. Но он все еще не выходил из меня. Вместо этого он прижался лбом к моему лбу и спросил:

– А что бы ты хотела сделать?

Снова этот вопрос. «Что ты хочешь сделать?» Мне это нравилось.

– В каком смысле? – выдохнула я, сжимая бедрами его снова поднимающийся член.

– В смысле, – выдохнул он, – как тебе нравится это делать?

У меня запылали щеки. После того, чем мы тут только что занимались, мне уже не должно было быть неловко, но почему-то сказать, что мне нравится в сексе, вслух, было как-то стыдно. Никто никогда не спрашивал меня об этом.

Сглотнув, я поглядела на него и призналась:

– Мне нравится быть сверху.

Встретив мой смущенный взгляд, Харли нахмурил брови. Все еще неровно дыша, он переспросил:

– Тебе нравится быть сверху? – И, указав рукой на кучу обломков посреди кухни, добавил: – То есть все мои старания были зря?

Я разразилась нервным смехом, а Харли наблюдал за мной с самодовольной ухмылкой на лице.

– Женщина, – сказал он, снова