Первокурсник - Моника Мерфи Страница 27

– Не уходи пока, – шепчет он, потянувшись ко мне. Он гладит меня по щеке, изучает мое лицо, остановившись на губах. – Задержись на пару минут.

Я разглядываю его. Темные глаза. Острый нос. Скулы, которые я хочу поцеловать. Полные губы, которые хочу поцеловать еще больше.

Я не успеваю ответить – и чувствую его губы на своих. Мягкие, сладкие и… убедительные. Я утопаю в поцелуе, открываюсь, его язык скользит по моему.

Восхитительно. Ну а каким еще мог быть поцелуй с Тони? Я меньшего и не ожидала. Он не слишком настойчив, но и не застенчив. Целует меня, будто изголодался, и я – единственная, кто может удовлетворить этот голод. Он не убирает ладонь от моего лица, а его другая рука сплелась с моей. Он такой приятный на вкус. Он знает, что делает, и я совсем не испытываю неловкости.

Поцелуй все продолжается. Становится более ненасытным. Мы не можем остановиться. Мы едва дышим. Я переворачиваюсь на спину, и он оказывается сверху, но почти меня не касается.

Хотя я и хочу, чтобы касался.

Я неугомонна, даже требовательна. Пытаюсь придвинуться ближе, отчаянно желая почувствовать его, как вдруг что-то трется о мою голову, испугав меня.

Мы отрываемся друг от друга. Тони хихикает.

– Да, Миллисента любопытная.

Я поднимаю взгляд и вижу, что кошка наблюдает за нами. Она наклоняет голову и бодает меня мордочкой.

– Осторожно. Сначала она трется о голову, а затем начнет жевать волосы, – предупреждает он.

Именно так и происходит. Я смеюсь.

– А потом она вопьется зубами в твою голову, – продолжает он.

– Да быть не может, – не верю я, хихикая. Миллисента все трется о меня. Она явно увлеклась и громко мурлычет.

А потом впивается в меня зубами.

– Ой! – Я уворачиваюсь, сажусь, приглаживаю волосы и смотрю на кошку. Она сворачивается калачиком позади Тони и посылает мне самодовольный взгляд.

Да, у кошек бывает такое выражение. По крайней мере, у этой точно.

– Прости. Она иногда ведет себя странно, – говорит он, тоже сев на кровати.

Его губы немного распухли, а глаза приоткрыты. Он выглядит довольным собой. И очень притягательным. Нужно уйти, пока я не наделала глупостей.

Например, не разделась и не потрахалась с ним, хотя прежде сказала, что никогда такого не сделаю.

Я поднимаюсь на ноги:

– Мне нужно идти.

– Не позволяй Миллисенте прогнать тебя, – говорит он, засмеявшись.

– О нет, так легко ты от меня не избавишься. – Я наклоняюсь и быстро целую его в губы, а затем выхожу из спальни.

Я едва ли не сбегаю по лестнице, быстро прощаюсь с ребятами, а затем выхожу из квартиры.

Я бегу, как преступница с места преступления. Сажусь в машину, завожу двигатель и, наконец, делаю глубокий вдох, чтобы успокоиться. Ни Тони, ни кто-либо из его друзей за мной не выбежали, но я этого и не ждала.

Смех вырывается у меня из груди, я качаю головой и кладу руки на руль. Понятия не имею, что происходит между нами с Тони, но должна признать – это чертовски весело.

Глава 11

Тони

СЕГОДНЯ ИГРА. Как обычно, ни о чем – сижу на скамейке запасных, надеясь выйти на поле. Здесь игры отличаются от школьных – больше зрителей, выше ставки. Все значительнее. Это волнует. Ребята из новеньких уже прославились. Хотя бы Илай – он любит внимание, и эта атмосфера подпитывает его. Ему не терпится стать самым популярным парнем в кампусе. Он уже строит планы на следующий год, пока я пытаюсь свыкнуться с мыслью, что учусь в университете.

Но я стал серьезнее. Выкладываюсь на каждой тренировке. Задаю вопросы, когда мы обсуждаем матчи, чтобы тренеры заметили мою заинтересованность. Хочу доказать, что это для меня действительно важно.

Что я заслуживаю места в команде.

Мы отыгрываем половину третьей четверти[22], и тут наш выдающийся нападающий получает травму. Он корчится от боли, и его уносят с поля на носилках.

А игрок, который обычно его заменял, тоже выбыл из игры из-за недавней операции на колене.

– Сорренто!

Я поднимаю взгляд: ко мне направляется тренер нападающих, жуя розовую жвачку.

– Да? – спрашиваю я неуверенно.

– Бери шлем и давай на поле, – он показывает большим пальцем в сторону других игроков. – Твой час настал.

Вот черт. Я вскакиваю на ноги и натягиваю шлем:

– Час для чего?

– Чтобы доказать мне, что ты не лыком шит. Вперед. Покажи, на что ты способен!

Я выбегаю на поле и морщусь, когда меня объявляют как «замену». Кто-то кричит «ууу», раздаются слабые аплодисменты. Вряд ли «ууу» предназначалось мне. Меня вообще никто не знает. Фанаты, наверное, просто расстроились, что один из лучших игроков получил травму.

Наш защитник, Эш Дэвис, собирает нас в круг. Я подбегаю к остальным. Сердце выпрыгивает из груди. Эш говорит что-то про игру, затем обращается ко мне:

– Ты в порядке, бро? Ты бледный как смерть.

Сглотнув, я киваю:

– В полном порядке.

– Все розыгрыши знаешь?

Во время скучных пар я изучал выданный мне сборник тактических комбинаций «Бульдогов».

– Ага.

– Здорово. Тогда пошли.

Все члены команды вопят, кроме меня. Я занимаю позицию. Готов поклясться, что слышу, как Илай и Калеб выкрикивают мне что-то со скамейки запасных, но я пытаюсь абстрагироваться от них.

И вообще от всего, кроме нападающих и выкрикиваемых ими команд.

Вот оно. Мы стартуем, я бегу справа по внешнему краю и оглядываюсь через плечо. Мяч летит прямо на меня.

И на игрока из команды соперников, который пытается меня блокировать.

Я отклоняюсь влево и поворачиваюсь к Дэвису. Замечаю его взгляд: глаза широко раскрыты, и он крайне серьезен. Мяч попадает мне прямо в руки. Я хватаю мерзавца и бегу. И тут меня валят на землю.

– И «Бульдоги» зарабатывают первый тачдаун[23] благодаря Энтони Сорренто, студенту первого курса! – объявляет диктор.

Зрители сходят с ума.

Я вскакиваю на ноги, оглядываясь на ушлепка, который сбил меня с ног. Он смотрит на меня:

– Тебе просто повезло.

– Завались, – бормочу ему я, возвращаясь к команде, едва сдерживая улыбку.

– Неплохо получается, Сорренто, – подбадривает меня Дэвис, когда мы снова заняли позиции.

От его слов мне полегчало, и остаток игры я словно порхаю по полю. У меня проскакивает парочка ошибок, но ничего серьезного. Мы зарабатываем еще один тачдаун. Наши защитники сдерживают команду противника, когда мяч у них. Мы