Моя последняя игра (СИ) - Мека Владислава "Калигула" Страница 3

— Хочешь, я скажу, чего нет у тебя дома? И в чем заключается твоя трагедия? — наконец повернулась я к парню лицом, что примечательно Вероника не попыталась пректарить нашу перепалку, следовательно, этот Данте уже порядком достал и ее.

— Попробуй, мышь — хмыкнул парень, вот и все, теперь я не стану даже угрызений совести чувствовать.

— У тебя дома — нет семьи. Вырос ты, наверняка, с матерью — одиночкой, отец был балагуром и пьяницей, попал в переплет и если не сбежал, то его замела полиция. Ты его не помнишь, но мать смотрит на тебя с болью и сожалением потому, что внешне ты его копия, а раз так то решил и характером не отличаться. В лет десять у тебя появился другой папа, которого ты ненавидишь, ведь он отобрал те крохи внимания, что перепадали тебе от матери, когда она была в благодушном настроении и не занята делами. Потом, у них родился еще кто-то, дай-ка угадаю? Сын? Нет, судя по испачканной в розовых чернилах тетради — дочь. И ты стал не нужен никому. С тех пор, ты — уличный ребенок, а школа тебе нужна не столько для образования, сколько позадирать учащихся и учителей. Что ты делаешь не из-за мерзкого характера, а из зависти, что у этих деток есть все, у учителей же возраст и свобода действий, а ты это лишен. Твоя трагедия — комплексы и замкнутость, по причине которых, ты презираешь всех вокруг — закончив свою отповедь я поняла, что перегнула палку, Данте уже не сидел в своем углу, он стоял, склонившись надо мной и стоило мне закончить, как сильная пощечина обожгла щеку. Не думала, что в нем столько силы, я качнулась на стуле и упала, но это видели далеко не все, большинство смотрело вслед выбежавшему из класс подростку. Да, я определенно перегнула палку.

— Урод! — внезапно раздался возмущенный вопль кого-то из парней баскетбольной команды. Народ с гулом поддержал его и уже все сыпали нелестными эпитетами в сторону исчезнувшего Данте.

Мне было немного обидно за парня. По сути, если кто-нибудь стал бы вот так же, не стесняясь в выражениях, при всех «раскладывать меня по полочкам», не думаю, что я смогла бы ограничиться одной пощечиной. Кряхтя поднялась с пола, стул мне помог поднять тот самый парень, кажется Тотенхейм его фамилия?

— Как щека, болит? — заботливо осведомился совсем уже мужским голосом парень, у таких, как он даже голос ломается быстрей, чем у остальных, популярный мальчик.

— Не особо — напряглась я.

— Покраснела и опухла, наверняка, очень больно — сочувственно протянула еще одна девушка, та самая блонди, что влюбленна в Тотенхейма.

— Нормально — последними буквами я поперхнулась потому, что мощная рука ударила меня прямо между лопатками.

— Молодец! Я тя уже уважаю! Так этому козлу и надо — из-за спины показался мощный афроамериканец, тоже один из баскетбольной команды.

— Ну да, девчонка не промах! Ты, это, извини, ну за коридор — а, это тот, что сбил меня в начал занятий, симпатичный брюнет, глаза и правда виноватые или делает вид, что виноватые, пока недостаточно информации, чтобы приходить к каким-то выводам.

— Мисс Смит, Вы конечно, сорвали мне урок, но замечания не последует, я понимаю, что Вы не столько отстаивали свою точку зрения, сколько пытались помочь мне, спасибо — отвела меня в сторонку Вероника и тихо поблагодарила за устроенную взбучку.

Оценила-таки Спаркс мои старания, хотя, она не права, я просто разозлилась из-за того, что меня уличили во лжи, оправдано, только я не фильмы смотрю, а читаю книги и сценарии. Мне нравится брать оттуда шаблонные ответы на все случаи жизни.

Я кивнула на ее слова, отчего Спаркс еще больше прониклась ко мне симпатией, интересно, где она держит дневник? Уж очень мне хочется его почитать. Очень. Я решила, что на сегодня хватит, тем более, что класс озаботился моим здоровьем и коллективно попытался отвести меня в мед. кабинет. Кое-как отбрехавшись от чести посетить доктора, я под шумок, пока все были заняты бурным обсуждением случившегося, сбежала в библиотеку, мне надо было извиниться. Судя по книгам на парте Данте, он часто бывал в школьной библиотеке и скорей всего сейчас прятался именно там. Понимаю, что стоило выждать время и только потом идти каяться, но я невольно обидела человека, который принадлежал к категории людей, что мне нравились.

Данте сгорбившись сидел на полу, привалившись к стене за полкой французской классической литературы. В отличии от популярных мальчиков, такие как он бывают либо красивыми, либо обворожительными. Данте был и красив и обворожителен. Высокий, с развитым телом, волосы длинные странного пепельно — русого оттенка, он притягивал взгляд, но вместе с тем, что-то в нем заставляло этот взгляд отводить.

Он вскинул голову стоило мне подойти ближе и впился в меня взглядом. Странный мальчик, я с такими никогда раньше не общалась, всячески пытаясь избежать подобного внимания. Но, мне надо было извиниться, не люблю оставлять ошибки не признанными.

— Прости — собственно, это все что я хотела ему сказать, поэтому стоило мне произнести столько неприятное слово, я собралась убраться от него подальше.

— Пошла ты! — вот и ответ, уже моей спине.

Не знаю, что за черт меня дернул, но я обернулась и даже повторила:

— Прости.

— Я сказал, убирайся! — повысил он голос.

И я убралась, не хочу больше с ним встречаться, он не обидел меня, но я знала, что обидела его, слишком сильно. Поэтому, лучшее, что могу сделать — это не попадаться ему на глаза.

Философию я провела без особых потерь. Теперь преподаватель меня не так интересовал, как мои одноклассники. причина была проста. Сколько школ и соц. приютов были моим временным прибежищем, относились ко мне там всегда одинаково — как к врагу. И я не могу сказать, что они были не правы. Их даже объединяла общая проблема — я. В этой школе ученики были гораздо хуже, они видели врагов и соперников друг в друге, никак не во мне. Понимаю, что это первый день и они еще не успели познакомиться со мной. но именно это и привело меня к столь неутешительным выводам. Они предпочли меня своему однокласснику. Я стала для них жертвой, а не он. От этого наблюдать за ними только интересней. Для начала надо пройтись по основному списку. То есть — самые проблемные и заметные.

Из популярных — Эшли Прэсли, Грин Уайт, Ник Тотенхейм, Натали Трэвор, Колин Хэйкс, Миранда Слэш и Мина Торн.

Начнем по порядку: Эшли Прэсли — блондинка, болельщица, любимая дочка богатых родителей и редкостная пустышка. Все ее стремления направленны только на то, чтобы выделиться из толпы при этом остаться кумиром этой самой толпы. Любимые цвета розовый и фиолетовый, любимое занятие смотреть влюбленными глазами на Ника Тотенхейма. В общем она такая, какой и должна быть королева школы. С одной маленькой оговоркой, Эшли Прэсли — не королева школы.

Следующий Грин Уайт — мальчик очень интересный, скорей всего нападающий команды, высок, статен и определенно любопытен, нет, сам он наверняка, не любит совать нос в чужие дела, а вот его персона интересует многих. Именно потому, что есть что-то, что он очень сильно хочет скрыть от общества, особенно от сверстников. Семья скорей всего у него средняя, да и сам он далеко не подарок для них, что с легкостью компенсируется школой, в которой он явно король. И не просто король, он даже пострашней Данте будет, но к сожалению, многие просто не замечают опасность исходящую от него. Девушкам явно не светит его очаровать, судя по снисходительному взгляду, который он бросает на местных красавиц, парень любит дам постарше и поумней. Возможно в этом и кроется его загадка, надо бы присмотреться к нему.

Добралась я и до Ника Тотенхейма. Тот, кто видел «Супермена» или «Капитана — Америку» сразу поймет, что Тотенхейм их живое воплощение. Слишком много в этом парне от добрых и понимающих героев фильмов. Не удивлюсь, если в будущем о Тотенхейме станут говорить, как о каком-нибудь спасателе. Какую бы профессию он не выбрал — Ник будет помогать людям всеми возможными способами и даже порой во вред себе. Интересный, но слишком правильный, скорей всего это один из видов комплексов, зародившегося еще в детстве. в его жизни была трагедия, но благодаря понимающим людям, он не озлобился, а наоборот стал мягче. Моя полная противоположность, хотя, здесь нетникого похожего на меня.