Так близко - Сильвия Дэй Страница 30

Мое имя щелкает в воздухе, словно громкий выстрел винтовки. Меня наполняет страх.

У неповиновения есть цена – опасность оказаться найденным.

25

Лили

Я рано просыпаюсь, очнувшись от сна без сновидений. Тянусь за планшетом, который лежит рядом со мной на твоем месте, и отключаю будильники. Совершенно не помню, как заснула. Помню лишь то, что много плакала до тех пор, пока у меня не заболела грудь. Меня почти уничтожило быстрое исчезновение интереса ко мне. Итак, я рискнула и проиграла. Оставалась некая надежда, что ты все-таки захочешь меня. Сейчас уже утро, и я превращаю свою грусть в оружие, которое поднимает меня из постели.

Через несколько мгновений я уже стою под горячим душем. Вся душевая выложена массивными мраморными плитами. Черные прожилки напоминают переплетенные ветви деревьев или бесконечную паутину.

Я удивляюсь твоей логике: создать совершенно разные пространства «для него» и «для нее», а самому жить в самой дальней части пентхауса, оставив все остальное в качестве памятника в честь Лили.

Быстро готовлюсь к предстоящему дню. Ты предусмотрел все необходимое, учитывая даже самые неочевидные потребности девушек. Ты снабдил ванную всем подряд, начиная самыми разными средствами по уходу и заканчивая зубной пастой. По степени потертости ручек кистей для макияжа с натуральным ворсом можно определить фавориток Лили из прошлой жизни. Набор декоративной косметики – очень забавный, ведь все продукты тут только от «ЕКРА плюс», а названия явно отсылают к моей персоне.

Я чувствую себя как дома, словно всегда жила в этом пентхаусе. Это одновременно удивительно, приятно и жутко.

Некоторые женщины, наверное, не смогли бы смириться с такой необычной одержимостью. Возможно, я просто ненормальная. Мне просто нужна вся твоя любовь, Кейн.

Я одеваюсь и приступаю к изучению достаточно скудного ассортимента украшений, но меня почти сразу отвлекает быстрый двойной стук в дверь спальни.

– Да, я здесь, Витте.

Я поднимаю взгляд на дверной проем, в котором появляется стройное мускулистое тело.

– Завтрак готов, можете приходить.

Гардеробная имеет ширину обычной комнаты, хотя служит своеобразным проходом в другую часть дома, поэтому Витте остается на почтительном расстоянии.

Он делает несколько шагов вперед. Рассматривая мою одежду, Витте изучает одну из бирок.

– Спасибо, что все это заказали, – благодарю я.

– Интересный метод организации, – бормочет он, изучая небольшую картонку.

У меня есть два варианта пометок: солнце и луна обозначают обычный или вечерний наряд. На лицевой стороне я записываю, какой верх или низ хорошо сочетается с этим предметом гардероба. На обороте указываю подходящие аксессуары: украшения, ремни, сумочки и обувь. В ящике стола мне посчастливилось найти бирки, сделанные в прошлой жизни. Поэтому мне оставалось только нацепить их на нужные элементы одежды. А для недавнего пополнения гардероба я попросила Витте связаться с типографией, логотип которой был указан на всех бирках, и заказать дополнительные карточки.

Сейчас создают отдельные приложения для организации и систематизации гардероба, но это совсем не то.

– Моя мать использовала эту систему, – объясняю я. – Она считала, что нельзя подбирать наряды в самую последнюю минуту. Говорила, что хорошая одежда и ухоженная внешность – надежная женская броня.

– Броня, – шепотом повторяет Витте, продолжая изучение моей картотеки.

– А еще она говорила, что не в нашей природе слишком трепетно относиться к одежде, мы просто хотим обладать красивыми безделушками. Поэтому она научила меня быть внимательной и использовать дополнительную защиту. Одежда – всего лишь один из вариантов доспехов.

– Думаю, что я могу с этим согласиться. Если вы не против, расскажите мне о ней.

Я на мгновение закрываю глаза и вспоминаю. Гибкое тело. Густые черные волосы. Кошачьи ярко-зеленые глаза. Широкий рот с красной помадой. Даже не могу вспомнить внешность отца, поскольку каждый раз, когда я смотрю в зеркало, я вижу отражение матери. Когда я была маленькой, то верила, что появилась на свет только благодаря ей. И меня совершенно не смущало, что у всех детей были отцы. Он был не нужен, ведь у меня была мать.

– Мне она казалась самой красивой женщиной в мире, – шепчу я, глядя на подаренное тобой кольцо. Я решаю, что мне нужно только это украшение. Ничто другое не подойдет. – Я хочу ослепить тебя. Хочу показать, насколько я тобой горжусь. Возможно, когда-нибудь у меня появится такой шанс. Я надеюсь. – Ей так легко удавалось потрясающе выглядеть, – продолжаю я, глядя на свое отражение. – Но она все равно усердно работала над собой. Она была самоучкой. Близкие знакомые считали ее самородком и были правы.

Витте начинает изучать другую карточку.

– Похоже, она такая же серьезная, как и ее дочь.

– Да, именно так. А еще она говорила, что красота откроет любые двери. Утверждала, что у меня будут особые привилегии, ведь я получилась очень хорошенькая. И советовала непременно воспользоваться внешностью. – Я беспокойно кручу кольцо на пальце.

Витте смотрит на меня и говорит:

– Сожалею о вашей утрате.

– Спасибо.

Витте внимательно осматривает мой наряд: блузку без рукавов с бантом сочного зеленого цвета, кожаную юбку в тон, бежевые туфли-лодочки от Валентино из глянцевой лакированной кожи.

– Вы уже присмотрели аксессуары?

– Да, но мне еще нужно поработать над сочетаниями.

Я выдвигаю обитый бархатом ящичек, пытаясь проигнорировать, что без сережек я чувствую себя слишком неуютно.

– Позвольте кое-что показать вам, – с этими словами Витте указывает в сторону шкафа.

Я мгновение сомневаюсь, не желая повторять провал и унижение этой ночи. Но я не могу рассказать обо всем Витте, поэтому глубоко вздыхаю и следую за ним.

Он идет к столику возле моего шкафа, встает перед зеркалом и прижимает палец к малозаметной панели распознания отпечатков пальцев. Зеркало бесшумно скользит вверх, открывая доступ к хорошо спрятанному сейфу. Витте прикладывает палец еще раз, и сейф открывается. Он достает оттуда бархатные лотки. В верхнем лежат ряды сережек с драгоценными камнями. В среднем – разноцветные браслеты. А в нижнем уложены изящные ожерелья и подвески.

Я удивленно вздыхаю. Прямо передо мной лежат ювелирные украшения на миллионы долларов.

– Это… неплохая коллекция…

Я запинаюсь, но ничего не могу с собой поделать. Содержимое шкатулки можно назвать самым настоящим кладом.

– Мистер Блэк праздновал каждый свой успех покупкой ювелирного изделия. – Во взгляде Витте читается уважение к работодателю. – Они были специально подобраны… для вас.

– У него было много успехов.

Я хотела произнести это равнодушным тоном, но у меня не получилось. Я не могу двигаться. Просто стою и пытаюсь сдерживать слезы. Могут ли быть более убедительные доказательства твоей зацикленности на старой версии Лили?

Я