Первокурсник - Моника Мерфи Страница 34

– О-о-о, я тебе небезразличен. – Он опускает кружку, прижимая руку к груди. – Ты подкатываешь ко мне, Сорренто?

– Заткнись. – Я качаю головой, споласкивая кофейник и открывая посудомойку, чтобы его туда поставить. Мы пересекаемся взглядами.

– Я видел, как ты вчера вечером болтал с блондиночкой, – он ехидно улыбается. – Красотка.

Я чуть не накидываюсь на него с кулаками, но сдерживаюсь.

– Красотку зовут Хайден.

– Хорошо. – Он делает еще один глоток. – А у красотки по имени Хайден есть подружки?

– Уверен, что есть, но никому из них не стоит с тобой связываться.

Могу представить, что будет, если я сведу одну из подруг Хайден с Калебом. Он ее трахнет и бросит, а Хайден будет в бешенстве.

Нет, спасибо.

– Это же какого хрена? Я прямо обижен. – Он снова ухмыляется, не выглядя задетым. – Я настоящий джентльмен.

– Не-а. Вообще нет. – Я облокачиваюсь на барную стойку и наблюдаю за ним. – Не думаю, что тебе стоит ухлестывать за подругами Хайден.

Калеб притворно вздыхает:

– Наверное, ты прав. Они, должно быть, такие же занозы и стервы, как она.

– Встречаться с сильными женщинами не так уж страшно, – говорю я, вспоминая о его матери. Милая и приятная женщина, которая всегда была добра к друзьям сына. Она приходила на каждый футбольный матч в школе, кричала и подбадривала нас с трибун. Калеб дает ей поводы для гордости. Да, наверное, все мы в каком-то смысле.

Она совсем не похожа на мою маму. Иногда я задаюсь вопросом: помнит ли женщина, которая меня родила, мое имя?

– Я бы предпочел попроще. Это ты любишь усложнять, – морщится друг. – Да вы все любите, кроме Джексона.

– Только потому, что нам хочется нормальных отношений?

Черт. У меня только что вырвалось слово «отношения». Я не должен добиваться от Хайден ничего подобного. У нас с ней все просто. Дружба с привилегиями. То есть секс по дружбе.

– Да кому это нужно вообще? – Он потягивает кофе. – В кампусе полно девчонок.

После знакомства с Хайден я их совсем не замечал.

– Чувак, ты меня вообще не слушаешь, – раздражается Калеб. – Спорим, я приведу сюда голую девицу, а ты даже не заметишь.

Я моргаю в ответ:

– Ты упомянул голых девиц?

Калеб фыркает:

– Да тебе было бы дело, только если бы я привел голую Хайден.

– Тебе запрещено видеть ее голой, – тут же заявляю я, придя в ярость от одной только мысли об этом.

Какого черта? Почему я так думаю?

– Бро, пока ты с этой чикулей не в отношениях, мы все в игре.

Он смеется, увидев выражение моего лица:

– О-о-о, я только что вывел тебя из себя?

Он безобидный. Просто троллит меня, но меня все равно бесит.

– Она мне нравится, – признаю я.

Это все, что я сказал. А что еще добавить? Она мне нравится. Очень сильно. Больше, чем следовало бы.

Я обещал себе ни в кого не влюбляться, как только поступлю. Летом мы с Калебом и Джексоном договорились оставаться холостяками как можно дольше. Мы не хотим никаких ограничений. Так мы столько возможностей упустим. Столько перепихонов. Мы хотим, чтобы нас обожали толпы девушек, а не одна.

И вот всего через пару месяцев учебы я встречаю девушку и теперь могу и хочу думать только о ней.

– Да вы же только что познакомились, – напоминает Калеб. – А как же наш договор?

– Это что, серьезный документ?

– Да. Я так думал. И придерживаюсь его. И Джексон тоже. И тебе бы неплохо. – Он указывает на меня.

– Мне нравится то, что происходит со мной сейчас, спасибо, – говорю я самодовольно. Думая, естественно, о Хайден.

Скорее бы увидеть ее снова.

– То есть втрескался в первую встречную, – бормочет Калеб себе под нос. – Да это же смешно.

– Что ты сейчас сказал? – спрашиваю я.

– Я тебя не понимаю. – Он размахивает руками, выглядя озадаченным. – В этом кампусе толпы горячих крошек. И все они умирают от желания запрыгнуть на твой член, особенно после вчерашней игры. Не стоит ограничиваться только одной. Ты еще так молод, студенческие годы не повторятся. Найди кого-нибудь еще. А лучше парочку. А еще лучше несколько. Дерзай, сынок. За это полагается награда.

Звучит смешно.

– Нет, спасибо, – отказываюсь я. А его слова определенно напоминают мне приемы, которые я применил уже прошлой ночью.

Но Калебу я не собираюсь рассказывать об этом. Он захочет узнать грязные подробности, а мне не хочется ими делиться.

– Ну и чем закончилась вечеринка? – спрашивает друг.

– Ты о чем?

– Я видел тебя в гостиной в окружении девчонок, смотревших на тебя с вожделением. Фанатки? – Его глаза сияют. Он не дает мне шанса ответить. – Вот молодец!

– Нет, они были ужасно скучными. И их прогнала Джоселин.

Калеб хмурится:

– Зачем? Какого черта?

– Я с ней заговорил, а потом увидел, что они испарились. – Я пожимаю плечами. Именно слова Джоселин подтолкнули меня к действию и побудили написать Хайден. Спасибо, Джос.

– Ты не можешь позволить не твоей женщине портить твою игру. А именно так она и сделала. Ничего не имею против нее, но Диего, возможно, стоит держать ее поближе, – говорит Калеб, – она тебе весь вечер испортила.

– Ты говоришь как полный мудак. Ты еще предложи на поводок ее привязать.

– Неплохая идея. Серьезно. «Иди к своему парню и не мешай мне прекрасно проводить вечер». Именно так я бы ей и сказал.

В этом-то и дело: Калеб говорит ужасные вещи. Он делает ужасные вещи. Но говорит и делает это так, что они звучат совершенно безобидно. Ему нужна стерва вроде Хайден, чтобы поставила его на место.

Но моя стерва не для него. Я качаю головой:

– Ты просто нечто.

Тут я кое-что вспоминаю:

– А разве я не заявлял претензии на Хайден пару дней назад?

– Я тогда тебя всерьез не воспринял. Подумал, что вы, может, просто друзья.

Похоже, уже нет.

– Ну повторю еще раз: она мне нравится.

– А, неважно. Забудь о Джоселин и этой цыпочке Хайден. Что дальше-то случилось? Ну, после того как Джос их прогнала. Скажи мне, что ты догнал одну из них, и она тебе отсосала, – он ухмыляется, – я, например, именно так и сделал.

Уверен, что так и было. Я, в общем-то, сделал то же самое. Но Калебу знать об этом не обязательно.

– Нет, не догнал. Ты же сам видел меня с Хайден.

Он хмурится:

– А, ну да. Прошлая ночь была как в тумане. Нужно завязывать с травкой – голова совсем не варит. – Он запинается на мгновение. – С ней вечно какая-то хрень