Не его Золотая девушка - Рейчел Джонас Страница 34

Полагаю, узнаем со временем, где здесь правда.

Из других новостей: Мистер Сильвер и Красавчик Ди БОЛЕЕ ЧЕМ компенсировали внимание девушкам, от которых сегодня отвернулся Царь Мидас. Интересно, что чувствует Дева-Лисица, наблюдая, как ее «лучший друг» развлекается со студенточкой? Ой, простите, может, стоит сказать «студенточками»?

Ситуация, похоже, накаляется. Следите за обновлениями.

До скорого, птенчики!

П.

Глава 18

Уэст

Если говорить о неловких ужинах в честь Дня благодарения, то этот – один из худших.

Начнем с того, что мы с Вином почти не разговариваем друг с другом, и все сидящие за огромным обеденным столом Харрисонов обратили на это внимание. Это делает ситуацию чертовски напряженной. Особенно учитывая, что мы ни разу не посмотрели друг другу в глаза с тех пор, как два официанта принесли закуски примерно час назад.

Вин уже перестал злиться из-за видео. Вначале он предположил – как и остальные в Сайпресс-Пойнт, – что это я слил запись в интернет, поставив под угрозу свое собственное будущее. Но теперь он злится, поскольку полностью убежден, что я выставляю себя дураком из-за девушки, которая, по его утверждению, того не стоит.

Девушки, к которой, как Вин также утверждает, он и сам когда-то испытывал взаимные чувства, прежде чем решил покончить с этим.

При мысли об этом я свирепо смотрю на него поверх запеченной индейки, которую только что принесли на блюде.

К счастью для меня, мой придурок-отец очень внимательно следит за обновлениями Пандоры. С тех пор, как впервые узнал о моей связи с Саутсайд. Поэтому, естественно, он знает о нашей стратегии, которую Джосс окрестила «Миссия: Лобстер». Очевидно, это какая-то дурацкая отсылка на «Друзей», которую я даже не притворяюсь, что понимаю, но именно она характеризует все мои попытки показать Саутсайд, что я не сдаюсь.

Тем временем папаша занял место в первом ряду на представлении, суть которого заключается в моих попытках заслужить прощение Саутсайд. Что, кстати, чертовски сложно, когда я ограничен в средствах. В данный момент я должен учитывать, что могу и чего не могу ей сказать.

Когда Вин все-таки заговаривает, он делает это только для того, чтобы дать мне понять, каким, по его мнению, я стал слабаком: подрываю свою репутацию, делаюсь мягким.

Да пусть катится к дьяволу.

Впрочем, не буду врать. Наказание молчанием от этого токсичного ублюдка стоило того – не пришлось выслушивать его дерьмовые оскорбления. Честно говоря, я воспринял это скорее как отпуск, нежели что-то еще. Все сработало настолько эффективно, что Дэйн и Стерлинг всерьез подумывают настроить Вина против себя, чтобы он перестал разговаривать и с ними тоже.

Настоятельно рекомендую.

Но этот ужин был неизбежен. Очевидно, мы в долгу перед директором Харрисоном – он исключил меня из списка отстраненных от футбола. В некотором смысле я, наверное, благодарен, но от меня не ускользнуло, что это довольно дерьмово – ценить, когда тебе дают поблажку. Особенно когда я знаю, что Саутсайд не может позволить себе подобной роскоши.

Во всяком случае, мы здесь. Застряли за столом с директором Харрисоном, его женой-преследовательницей и примерно восемью пустыми стульями.

– Приятного аппетита! – с улыбкой говорит его жена.

Для женщины ее возраста она неплохо сохранилась. Хотя и явно воспользовалась некоторой помощью со стороны – сиськи ненастоящие, а еще она, видимо, живет в солярии. Темные волосы мелированы и подстрижены немного короче, чем обычно, теперь чуть выше плеча.

Ее глаза скользят по столу, останавливаясь на каждом из нас, но я замечаю, как ее пристальный взгляд задерживается на Стерлинге чуть дольше, чем на остальных.

Отсюда и комментарий про «преследовательницу».

Я начал замечать, что она неравнодушна к Стерлингу, когда нам исполнилось по пятнадцать. Первый инцидент, о котором я узнал, произошел в выходные, когда наши родители уехали на свою годовщину и оставили нас у Харрисонов. Сначала были всякие мелочи – она дала Стерлингу комнату побольше, позволяла ему выбирать, какой фильм мы пойдем смотреть. Конечно, это была ерунда, запросто можно списать на совпадение.

Но потом ситуация стала приобретать странные обороты.

Например, в нашу последнюю ночь в гостях она заявила, что «случайно» наткнулась на Стерлинга после того, как тот выходил из душа. Однако, по его словам, она не так уж быстро покинула его комнату и, черт возьми, почти наверняка заценила его причиндал.

С тех пор она стала намного смелее, бесстыдно флиртовала с ним, когда наши родители и ее муж находились вне пределов слышимости. На самом деле, это та еще мерзость, но однажды Стерлинг упомянул об этом Вину, и тот посоветовал ему «поддаться ее очарованию». Поскольку миссис Харрисон была проректором в Университете Северного Сайпресса, он подумал, что в будущем «более глубокая связь» с ней может пригодиться.

Что бы это, черт возьми, ни значило.

Ага, отец года совершенно не против сводничества своего сына с этой сучкой, и все потому, что в будущем это может принести пользу одному из нас или всем троим.

Ничего удивительного.

Директор Харрисон начинает разделывать птицу, в то время как хозяйка дома сидит сложа руки, не сводя глаз со Стерлинга, пока тот набирает сообщение. Только когда у меня в кармане жужжит телефон, я понимаю, что он отправлял его мне и Дэйну.

Стерлинг: Она охренеть как хочет меня. Чувствую себя слегка грязным. А еще испытываю небольшое искушение познакомить ее с Легендой.

Дэйн: «Легендой»?

Стерлинг: Той, что у меня в штанах.

Я сдерживаю смех, читая его идиотское сообщение.

Дэйн: Мама думает, что у них с Харрисоном все. Как только высохнут чернила на документах о разводе, просто избавь ее от страданий. Хорошенько оттрахай ее, и в следующем году нам всем будет легко.

Уэст: Трахать телочек постарше – это ж твоя фишка. Сделай это. Наберись опыта. Двигайся дальше.

Уэст: Вообще-то, я беру свои слова обратно. Забыл, что она сталкерша. Любая другая девушка, с которой ты будешь встречаться после этого, таинственным образом исчезнет. Упс.

И это шутка только наполовину.

Мама прочищает горло. Похоже, мы не так уж хорошо скрываемся. Мы втроем одновременно убираем телефоны и ведем себя прилично до конца ужина.

В основном.

Приходят два официанта, чтобы убрать со стола, и мы все сидим в неловком молчании. Мой отец выглядит так, будто предпочел