Чертовски неправильный номер - С. Р. Джейн Страница 34

явно расстроенная и готовая заплакать. Люди кучковались плотно, и из-за этого Монро продвигалась медленно, я же прокладывал себе путь, как таран. Передо мной все расступались уж точно быстрее, чем перед ней, и всего через несколько секунд Монро оказалась в пределах досягаемости. Я схватил ее за руку и притянул ближе. Она застыла и напряглась в моих объятиях. На меня нахлынуло облегчение, когда она не попыталась отстраниться, по крайней мере, до тех пор, пока мы не очутились в лифте, и двери не закрылись, отрезая от нас бесконтрольную толпу.

Но стоило нам остаться наедине, и Монро отшатнулась, отступив в дальний угол. Она дрожала, скрестив руки на груди. Я нажал кнопку экстренной остановки и сократил расстояние между нами, прижав ее к стене. Монро попыталась вырваться, но я одной рукой поднял ее запястья над ее головой, а другой легонько обхватил за шею, большим пальцем нащупав ее трепещущий пульс, и, ощутив толчки под кожей, я отчего-то успокоился.

– Что случилось, девушка мечты? – пробормотал я, и она посмотрела на меня покрасневшими глазами, в которых хотелось утонуть.

– Что случилось, Линкольн? Ты серьезно? – выплюнула она, ее голос сочился язвительностью… и отчаянием. – Я не понимаю, что мы вообще делаем. Почему я с тобой? Зачем ты привел меня на эту вечеринку? Всюду куча женщин, которые вешаются на тебя, желают обладать тобой, а ты позволяешь им прикасаться к тебе! Ты разрешил им получить частичку тебя, и все это время у тебя на лице высыхали мои соки!

Монро всхлипнула, и меня захлестнуло чувство удовлетворения. Она вновь попыталась вырваться из моей хватки, и мои губы тронула легкая ухмылка. Я ничего не мог с собой поделать. Ее ревность развязала какой-то внутренний узел. Во мне появился проблеск надежды на то, что всепоглощающий, непроходящий голод испытывал не только я. Это чудовище с каждой секундой становилось все сильнее, но, может быть, только может быть, она ощущала, как он впивается когтями и в ее кожу.

Я почувствовал, что она перестала сопротивляться, и по ее лицу скатилась слеза.

– Я только что встретила тебя, а уже чувствую, что схожу с ума, – прошептала она.

Наклонив голову, я стал ее изучать.

– Тогда, по крайней мере, я не одинок, – ответил я и скользнул языком по ее щеке, захватывая соленую каплю. Я жаждал заявить права на каждую ее частичку, сделать Монро своей всеми возможными способами. Но сейчас сойдет и слеза.

По дороге обратно в свою дрянную квартиру, если ее можно так называть, Монро хранила абсолютное молчание. Сидя рядом с ней за водительским креслом, я ощущал, как она выстраивает крепость, которая, как ей казалось, защитит ее сердце. По какой-то причине она еще не осознала, что проигрывает битву. Она уже проиграла.

Сегодня девушке моей мечты пришлось немного поревновать. И хотя это чертовски возбуждало, я понимал, что так не годится. Мне хотелось осчастливить Монро. Я многое выяснил о ее прошлом и быстро понял, что она не привыкла быть желанной, не привыкла, чтобы ее ставили на первое место.

Со мной ей об этом переживать не придется.

Я остановил машину перед ветхим комплексом, и Монро сразу попыталась выбраться, но, не догадавшись, как отпереть дверь машины, разочарованно вздохнула. Она, само собой, не знала, что специально на такой случай я установил детские замки. Подавив ухмылку, я выключил зажигание и вышел, не торопясь открыть ей дверь. Мне претила сама мысль о том, что я хоть на секунду от нее отлучусь.

Выпустив ее, я взял Монро за руку и повел к квартире, морщась и хмурясь от одного вида ее полуразрушенного жилого комплекса. Но ей недолго осталось тут жить. Еще несколько продуманных шагов, и она навсегда покинет эту свалку. По крайней мере, этим вечером мне не придется о ней беспокоиться. Я уже сделал копию ее ключа, и как только она заснет… у нас начнется вечеринка с ночевкой. Кто-то посчитает мое поведение настораживающим. Я же вижу в этом проявление настоящей любви.

– Пока, Линкольн, – процедила Монро сквозь стиснутые зубы, в ее изумрудных глазах пылала ярость.

Я усмехнулся и, наклонившись, прижался своими губами к ее, осознавая, что ничем неспособен заглушить разрывающую меня изнутри боль. Я отчаянно желал завладеть ее телом и душой. Из-за одержимости этой девушкой у меня не получалось мыслить здраво. Наверное, именно поэтому я окончательно лишился рассудка.

– Пока, девушка мечты, – промурлыкал я, подмигнул и заметил, как покраснели ее щеки. Даже притворяясь, что ненавидит меня, она не могла скрыть то, как реагировала на меня.

Я скоро вернусь.

* * *

Уже через полтора часа я стоял перед ее убогой квартиркой с ключом в руке. Замок поддался с тихим щелчком, и, шагнув внутрь, я тут же закрыл дверь, оказавшись в объятиях темноты. Пространство наполнялось дыханием Монро, и я на мгновение задержался у выхода, просто любуясь тем, как она спит.

Что-то подсказывало, что ее херовая кровать оставляла желать лучшего, и в то же время я не сомневался, что рядом с ней спал бы крепче, чем где-либо еще.

В одном из сообщений она упомянула, что спит как убитая, и мне не терпелось это проверить.

Я знал, что поступаю неправильно, и мне следовало противиться искушению, но я ничего не мог с собой поделать. Стоило ему поддаться, и обратной дороги не было. Я представлял, как повторяю подобное каждую ночь, будучи не в силах остановиться. Вот почему ей срочно требовалось переехать. Нам обоим нужно находиться в моей постели.

Несколькими шагами я пересек комнату и вскоре оказался рядом с Монро. Лившийся в окно лунный свет освещал ее фигуру, окутывая мягким неземным сиянием. Грудь ее поднималась и опускалась равномерно, Монро глубоко дышала. Пряди ее волос разметались по подушке и будто образовали вокруг головы нимб. Время от времени с ее приоткрытых губ срывался тихий вздох.

В бледном свете ее кожа казалась словно выделанной из слоновой кости, гладкой и безупречной. В ней сочеталось столько контрастов: темные ресницы трепетали над белоснежной кожей, а безмятежное выражение лица не сочеталось с растрепанными волосами. У меня не хватало воли отвести от нее взгляд, сопротивляться желанию протянуть руку, прикоснуться к ней и провести пальцем по ее щеке.

Вдруг одержимость вспыхнула с новой силой, она окутала мои внутренности и крепко их стиснула, пытаясь лишить меня воздуха.

Моя. Я не мог думать больше ни о чем.

Член мгновенно стал твердым, как камень, и так вдавился в ширинку, что я испугался потерять от боли сознание. Меня