Фальшивое свидание - Моника Мерфи Страница 36

Ее признание разбило мне сердце, и все, что я могла сделать – сжать ее руку в знак сочувствия.

Я хотела рассказать о своих родителях, о том, как мы были опустошены, когда потеряли их. Каким злым стал Брент и какой потерянной была младшая сестра. Это было тяжелое время, но я так и не смогла этим поделиться. Я сжимала руку Кендис и, шепча слова утешения, чувствовала себя обманщицей.

Я выбрасываю из головы воспоминания, концентрируюсь на настоящем и вышагиваю по гостиной, ожидая появления Джареда. Я нервничаю. На самом деле я до смерти напугана. Вечеринка состоится завтра вечером, так что я немного не понимаю, зачем там нужно быть уже сегодня.

А еще я совершила ошибку и не спросила у Кендис о конкретных планах на выходные, помимо вечеринки. Может, написать ей? Я беру телефон и открываю мессенджер, но тут раздается стук в дверь.

Живот скручивает. Я забываю о сообщении, иду к двери, открываю ее и вижу Джареда Гейнса, стоящего на крыльце. У него серьезное выражение лица, темные волосы взъерошены, а на подбородке пробивается щетина. На него это совершенно не похоже.

На нем темные джинсы и серая толстовка с капюшоном. Он выглядит так неожиданно и так восхитительно непринужденно, что мне хочется броситься ему на шею.

Конечно, я этого не делаю.

– Привет. – Его голос лишен эмоций, и я хмуро смотрю на него. – Готова?

– Да. – Я пытаюсь улыбнуться, но он не отвечает на мою улыбку, поэтому я просто наблюдаю за тем, как он берет мой чемодан и несет его к своей машине. Закрыв и заперев дверь, следую за ним к его Tesla. Великолепный автомобиль: белый, элегантный и современный. Скорее бы в нем прокатиться.

Все еще не могу поверить, что мы это делаем. Это чистое безумие.

– У тебя с собой только чемодан? – уточняет он, запихивая в багажник прелестный розовый чемоданчик Стеллы. – Тебе нужно еще что-то захватить перед тем, как мы уедем?

– Нет. – Я качаю головой, похлопывая по сумке через плечо. – Я готова ехать.

Кивнув, он захлопывает багажник и направляется к дверце с пассажирской стороны, чтобы открыть ее для меня. Я благодарно улыбаюсь, и он закрывает дверь.

Пока он обходит машину, я изучаю его. Он открывает водительскую дверцу, садится и закрывает ее с глухим стуком. Заводит машину, бросая на меня любопытный взгляд, обнаружив, что я не открываю от него глаз.

– Что?

– Ты молчаливый и какой-то напряженный.

А мы знаем, что это плохой знак, верно?

Он смеется, хотя в его голосе не слышно радости.

– Я напряжен. Думаю, примерно так это можно описать.

– Почему? Что случилось? Твоя семья действительно такая ужасная?

Я представляю кошмарные, жестокие сценарии, хотя, честно говоря, все это очень неправдоподобно – я ведь знаю, как мила Кендис. Хотя Джаред ведет себя так, будто он помешан на контроле. Что, если его отец в сто раз хуже?

Боже, а вдруг я попаду в какую-нибудь жуткую ситуацию и мне придется звонить подругам и умолять меня спасти? В крайнем случае я же смогу доехать из Сан-Франциско на такси, верно?

Вытянувшись, Джаред сжимает руль обеими руками, глядя прямо перед собой, хотя машина не двигается.

– Они неплохие люди. Вообще-то даже замечательные. Отец – хороший человек. Мачеха… тоже ничего. Мы никогда не были особенно близки, но это моя вина. Мой брат классный парень. Он адвокат, и я знаю, что он добьется успеха. Ну а с Кендис ты знакома.

Так, о близких он отзывается хорошо. Это успокаивает. По крайней мере, если верить его словам.

Хотя, если бы ему было что скрывать, он бы это скрыл.

– Тогда в чем дело? Очевидно, тебя что-то беспокоит.

– Ничего, – он качает головой, сжав челюсть. – Я просто… я всегда себя так чувствую перед встречей с семьей. Такая у меня странность.

Он сейчас очень искренен со мной, и я ценю это больше, чем он думает.

– Они все живут в Сан-Франциско?

– Нет, отец и его жена живут здесь. Точнее, недалеко отсюда, в Пасифик-Гроув. – Он выезжает на дорогу и едет по городским улицам на север в сторону шоссе.

Мне не нравится, что мы едем в тишине. Даже музыка не играет. Я сжимаю руки, страшно нервничая.

– Ну давай, спрашивай, – наконец оживляется он. – Я же вижу, что ты умираешь от желания что-то сказать.

Я вздыхаю с облегчением, получив его разрешение. Я не хотела лезть не в свое дело, но…

– Ты работаешь с отцом?

– Да, хотя он сейчас в основном работает из своего домашнего офиса. Он частично вышел на пенсию. Делами по большей части занимаюсь я, – говорит он, выезжая на шоссе.

– А чем именно вы занимаетесь?

Я пытаюсь поддерживать разговор, но одновременно хочу вытащить из него как можно больше информации. Он усмехается:

– Покупаю и продаю компании в надежде получить прибыль.

– И как, получаешь ее?

– Определенно. Конечно, некоторые сделки не оправдывают ожидания. – Он пожимает плечами. –  Иногда мы выигрываем, иногда проигрываем.

– А брат почему не пошел в семейный бизнес?

Здорово. Он попал в мой плен – я собираюсь задать ему столько вопросов, сколько успею за нашу двухчасовую поездку.

– Он с детства хотел помогать людям. Я был тем, кто покупал в магазине конфеты и продавал их одноклассникам в два раза дороже, а он защищал детей от хулиганов. Неудивительно, что он стал адвокатом. Хотя когда-то он хотел стать врачом.

Он не замолкает почти целый час. Это здорово. Я запоминаю всю информацию, чтобы, когда лягу спать, вспомнить и обдумать. О его отце, сестре, матери. Похоже, она была прекрасным человеком: милая, нежная и добрая. Иногда чрезмерно заботливая. Из тех мам, что ездят на все экскурсии вместе с классом и устраивают все праздники.

Похожа на мою.

– Я устал говорить о себе, – наконец признается он, бросая на меня быстрый взгляд. – Думаю, теперь твоя очередь.

– Может, послушаем музыку? – с надеждой предлагаю я.

– Нет уж. Теперь я могу задать двадцать вопросов.

– О, ты тоже играл в эту игру, когда был ребенком? – спрашиваю я, изо всех сил стараясь отвлечь его.

– Я как раз сейчас играю в нее с тобой, Сара. Теперь рассказывай. Есть братья-сестры?

Отлично. Похоже, придется выложить свои (не)грязные секреты.

– И брат, и сестра.

– Прямо как у меня.

Он прав. Похоже, это еще одна наша общая черта.

– А кто старший?

– Я старшая. Потом идет мой брат Брент, потом сестра Энди.

– Снова все как