Поврежденные товары - Л. Дж. Шэн Страница 38

В ярости я разворачиваюсь и выхожу из своей комнаты, перепрыгивая через две ступеньки за раз, чтобы спастись от него. Он следует за мной, его ноги стучат по полу, отчего весь дом сотрясается.

Адреналин бурлит в моих венах, заставляя сердце бешено колотиться.

Я открываю задние двери. У нас длинный узкий бассейн с круглыми гидромассажными ваннами по обе стороны. Лев говорит, что это форма члена с яйцами, и он отчасти прав.

Я останавливаюсь на краю бассейна и поворачиваюсь, чтобы насмешливо ухмыльнуться парню, который подарил мне свой любимый бинокль Джи Джо, чтобы я мог разглядеть комету Галлея.

“Поскольку увидеть меня обнаженной будет вершиной твоего существования, и я на самом деле в кои-то веки здесь в хорошем настроении. Попробуй.”Я хватаюсь за край своей рубашки и стаскиваю ее, бросая на шезлонг. На мне розовый атласный бюстгальтер.

Потянув за резинку, я распускаю волосы. Густые золотые волны ниспадают каскадом до поясницы. Я стягиваю шорты. Скидываю кроссовки, осторожно, чтобы сохранить пластиковый пакет с Викодином и ксанаксом внутри.

На мне розовые трусики в тон. Атлас такой тонкий, что он видит отпечаток моей щели. И он смотрит. О, он не может оторвать от меня взгляда.

-Мне следует снять лифчик и трусики? Я выгибаю бровь, чувствуя себя такой возвышенной, такой могущественной, такой хорошей.

Это я беру контроль на себя. Сводя его с ума. Даю ему попробовать блюдо, которое я никогда для него не готовила, но так много раз хотела. Я.

К горлу подступает комок, когда он сглатывает, но он не отвечает, загипнотизированный. Даже в сумерках ночи я вижу, как каждая клеточка его кожи покрывается гусиной кожей. Его глаза блестят от желания. Я никогда не чувствовала себя такой красивой снаружи... и уродливой изнутри.

Я скольжу взглядом вниз от его скульптурного лица к промежности и вижу, что он полностью твердый под спортивными штанами. Похоже, он запихнул в свои боксеры целую колбасу.

“Вау, Лев, ты собираешь вещи”. Не могу поверить, что говорю это мальчику, слезы которого я вытирала каждую ночь в течение нескольких месяцев. Викодин чертовски сильный. “Как Талия это воспринимает?”

-С нетерпением, - невозмутимо отвечает он.

Мысль о ней наполняет меня новым приступом гнева, и я решаю отомстить, расстегнув лифчик и спустив трусики. Я стою перед ним обнаженная.

Он никогда не видел меня такой. Совершенно обнаженной. Проходит десять секунд. Затем тридцать. Никто из нас ничего не говорит. Его глаза блуждают.

-Обыщи меня на предмет наркотиков, ” прохрипел я. Вызов. “Просто постарайся не кончить в штаны, когда будешь это делать”.

Лев не двигается. Он выглядит чем-то средним между затравленным и скучающим. “Только потому, что у меня встал, не значит, что я хочу потрогать твою задницу”.

Я сажусь на край горячей ванны и широко раздвигаю бедра. Он не может отвести взгляд. Судя по отпечатку его выпуклости на спортивных штанах, чувак настолько упакован, что мог бы заполнить целый грузовик U-Haul. Я хочу проползти на всю длину между нами, вытащить его член и отсосать ему. Для меня это было бы впервые, но я думаю, что у меня бы хорошо получилось.

-Здесь. Я создаю V-образную форму указательным и средним пальцами, раздвигая розовые губки между бедер, показывая ему внутреннюю часть моей киски.

У него отвисает челюсть. Его глаза темнеют до такой степени, что перестают быть зелеными. Но он не подходит ближе. Не заглатывает наживку. “Видишь? Никаких наркотиков внутри”.

Его челюсть сжимается, густые брови сходятся вместе. - Просунь палец внутрь, согни и медленно вытаскивай.

“Не знал, что мой лучший друг - кинкстер”.

“Твой лучший друг хочет видеть, что в твоей киске сейчас так же пусто, как в твоих мозгах”.

Медленно я толкаю указательный палец в себя и изгибаюсь. Я нажимаю на точку G. И громко стону.

Я слышу, как у Льва перехватывает дыхание, когда я медленно вытаскиваю палец и поднимаю его в воздух между нами в качестве доказательства. Он блестит от моих соков. - Счастлива?

-Ты даже не представляешь. Он сердито смотрит из-под полуприкрытых глаз, его пронзительно острые скулы теперь ярко-красные, под стать кончикам ушей.

Мы оба тяжело дышим и постанываем, как будто наши руки повсюду друг на друге, хотя нас разделяет по меньшей мере шесть футов. Не думаю, что я когда-либо была такой влажной и возбужденной за всю свою жизнь.

“Я могу сделать это снова, если ты все еще настроен скептически”. Я начинаю поглаживать себя перед ним, просовывая палец внутрь и наружу, играя сама с собой.

Я мокрая. Настолько мокрая, что он слышит хлюпанье, которое издают мои пальцы. И самое приятное, что я слишком под кайфом, чтобы смущаться. “Мне следует остановиться?”

Он не отвечает. Мои соски напрягаются.

Я почти на месте, и мне так приятно, когда он смотрит на меня. “О-о-о”. Я надуваю губы. “Ты уже не такой могущественный и святой, не так ли, Лев? Лучшему футбольному герою каждого человека нравится наблюдать, как кончает его безответная любовь ”.

Я продолжаю поглаживать, становясь все влажнее перед ним. Он облизывает губы, и я могу сказать, что он хочет подойти ближе. Рассмотреть получше. Я знаю, что пользуюсь тем фактом, что он хочет меня, но ничего не могу с собой поделать.

Я просовываю палец внутрь и стону. Я собираюсь кончить, если не остановлюсь в ближайшее время.

“Киска чистая”, - внезапно рявкает Лев зловещим тоном. “Во рту полно грязи, но не наркотиков. А теперь повернись и покажи мне свою задницу.

Маркс, мне нравится, когда он злой и властный. Противоположность его обычной разумной ауре.

Наверное, я буду подавлен, когда пройдет кайф, но прямо сейчас мне кажется, что я голубь, рассекающий облака крыльями, целующий край вселенной.

-Из-за наркотиков, верно? Я фыркаю, ругая его за его бред.

“Не-а, я хочу посмотреть, не прячешь ли ты там рейс 19”, - сухо парирует он, переставляя свое барахло в спортивных штанах.

-Тебе не идет сарказм, - бормочу я.

“Тебе не идет наркомания”, - парирует он.

-Как ты собираешься это сделать? Я раздражаюсь.

-Наклонись над джакузи и раздвинь свои ягодицы пошире для меня.

Черт возьми. Он серьезно относится к этому.

Я делаю, как он говорит, прижимаясь грудью к холодному камню. Моя задница широко раскрыта, кожа туго натянута вокруг моей тугой