Замерзшие сердца - Ханна Коуэн Страница 41

Сердце в груди замирает при звуке того самого смеха, который всегда вызывал у меня назойливое свербение в животе. И вот снова этот звук проскальзывает под дверью и ползет вверх по моему телу. Любопытство сменяется сильным чувством ревности. Может быть, Ава пришла? Дьявол. Пусть лучше это будет Ава.

Дверь распахивается, и меня встречают голубые глаза, от которых захватывает дух, и я сглатываю от напряжения. Кожа вспыхивает, все внутри зудит от желания переступить порог, дотронуться до нее и напомнить о том, что она принадлежит мне и в ближайшее время это не изменится. Но я только засовываю руку в карман брюк и улыбаюсь.

– Привет, – здороваюсь без малейшего намека на уверенность.

– Что ты здесь делаешь? – вздыхает Грейси, опуская плечи, словно на них лежит двадцатикилограммовый груз, удержать который она уже не в силах. Одна ее рука упирается в бедро, в то время как другая крепко держится за дверь.

Прогуливаясь глазами по ее телу, я прищуриваюсь и прикусываю язык, чтобы удержать стон за зубами.

Кроме спадающей с плеча мешковатой майки «Ванкувер Варриорз» и миниатюрных шорт, высоко сидящих на бедрах, на ней больше ничего нет. Вспомнив смех, раздавшийся в момент моего прихода, одариваю ее пристальным взглядом.

– Кто с тобой здесь? – спрашиваю я твердым, непоколебимым голосом, намекая, что ложь не прокатит. – Кто видел тебя в этой одежде? Ты полуголая.

Сжав кулаки, решительно захожу в роскошную квартиру. Слышу за спиной недовольное, ехидное мычание. Только мне глубоко наплевать.

Едва успеваю зайти за угол, отделяющий вход от огромной гостиной и кухни, меня охватывает ярость, а костяшки пальцев начинают дрожать от нестерпимого желания пуститься во все тяжкие. Прямо перед собой вижу долговязого светловолосого гаденыша в поло, который пялится на меня широко распахнутыми глазами, как будто он уже от страха обгадился.

– Кто. Твою мать. Ты кто такой? – шиплю я, выпрямляя спину и склоняя голову на бок. Медленно, словно лев, только что уловивший запах добычи, приближаюсь к холодильнику. Лев, который не ел несколько дней и жаждет вкуса крови.

Этот сосунок лишь моргает в ответ, выпучив глаза и приоткрыв рот. Выгнув бровь, я подхожу ближе. Мышцы на руках напрягаются, готовясь к драке.

– Это Коди, – тарахтит Грейси, пытаясь спасти его задницу. Я поворачиваю голову в ее сторону и пытаюсь стереть с лица агрессию, потому что не хочу ее напугать. – Он мой сосед.

– Я рад. А почему он здесь? На твоей кухне? И почему ты в том же виде, в котором варишь мне кофе каждое утро после того, как я тебя оттрахаю?

С ее губ срывается негромкий возглас. В глазах читается осуждение, но я лишь небрежно пожимаю плечами.

– Тайлер, – рявкает она, заливаясь краской.

– Что?

– Эм, я, наверное, пойду. – Коди с трудом подбирает слова. На его лице застывает страх. Он пытается проскочить мимо, но я резко протягиваю руку и хлопаю его по груди, чтобы тот замер на месте.

Шея напрягается. Я сжимаю челюсти, нависая над ним. Пусть захлебывается моим гневом, окутывающим плотным, удушливым пузырем. Дрожащее дыхание провоцирует меня приподнять уголки губ в высокомерной ухмылке.

От моих следующих слов он замирает, вытаращив глаза.

– Чтобы я никогда больше не видел тебя рядом с ней. – Говорю тихо, чтобы слышал только он. Знакомая пульсация в виске – признак того, что я с трудом сдерживаю гнев. Ногти протыкают дырки в ладонях и окрашивают загорелую кожу в красный цвет. Я прищелкиваю языком: – Увидишь ее в вестибюле – развернись. Если двери лифта открываются, а там она, – дождись следующего. Если увидишь ее, где бы ты ни был, закрой чертовы глаза. Я не хочу, чтобы ты снова дышал с ней одним воздухом, если не хочешь провести остаток дней в инвалидном кресле. Ты меня понял, Коди?

Он глотает слюну и усердно кивает, глядя на руку, прижатую к груди.

– Тайлер, – вмешивается Грейси с ноткой укора.

Я смотрю на нее, и мой взгляд тотчас затухает, а рука опускается вниз. Грейси наблюдает за мной и за моей улыбкой.

Коди, пользуясь моей рассеянностью, проскальзывает мимо и устремляется к входной двери. Через несколько секунд я уже слышу, как она с грохотом закрывается.

– Господи, Тайлер. Не обязательно быть альфа-самцом. Коди неплохой парень. – Я наблюдаю, как Грейси завязывает волосы тонкой черной резинкой, снятой с запястья, и бухтит что-то под нос с явным неодобрением.

– Ты так и не объяснила, что он тут забыл, – заявляю я совершенно открыто, игнорируя ее попытку свалить все на меня. Просить меня не строить из себя «альфа-самца» перед парнем, который только что увидел половину задницы моей девушки и при этом сделал что-то, что вызвало у нее тот гребаный смех, это все равно что велеть собаке не ссать на дерево. Пустая трата времени.

Грейси поднимает глаза в потолок:

– А тебе какая разница?

О, она сейчас играет с огнем.

Незначительное расширение зрачков в ответ на мой скрежет зубов окончательно подтверждает все мои подозрения. Она хочет проверить, насколько я ревнив, насколько сильно меня можно завести. Это расплата за Джессику, и я вижу, как ей нравится чувствовать надо мной контроль.

Я стараюсь не показывать эмоций и смотрю на нее пустым взглядом.

– Он немного не дотягивает до меня, вот и все. – Я выдавливаю зевок. – Если честно, ожидал от тебя большего, Грей.

Эти слова вообще ее не трогают. Даже наоборот – в глазах вдруг загорается огонек, словно вся эта история – самое забавное событие, случившееся с ней за последнее время. Застенчивая улыбка, играющая на губах Грейси, как бы намекает, что я сейчас в полной заднице.

– Правда? Значит, тебя не смутит, если я скажу, что мы провели ночь вместе? Что я надела эту одежду лишь для того, чтобы открыть тебе дверь?

Я до боли сжимаю челюсти, но никаких эмоций не показываю.

– Неужели тебе наплевать, что я кричала чужое имя, когда меня…

Не дав ей закончить, прижимаю ее спиной к стене. Губы мои кривятся от отвращения, ноздри раздуваются. Я наклоняюсь ближе – настолько, что мое тяжелое, нервное дыхание теперь обдувает ее розовую кожу. Она стоит в плену мои рук, прижимая свою грудь к моей; дыхание становится быстрым, глубоким. Ресницы трепещут: она наблюдает за мной, ожидая следующего шага.

– Ты этого хотела? – рычу я ей в губы. Она вздрагивает и прижимается ко мне. Я чувствую, как ее соски, прикасаясь к моей шелковой рубашке, напрягаются под хоккейной майкой. – Ты хотела, чтобы я психанул? Выбил из тебя всю дурь? – Я шлифую свой член между ее ног, слушая поощрительные стоны.

Она не отвечает. Тогда я тянусь вниз, прижимаю ладонь к горячей промежности, провожу средним пальцем по шву тонких пижамных шорт и до крови впиваюсь зубами в губу, чувствуя, что ее белье намокло от возбуждения.

Твою