Градус любви - Кэнди Стайнер Страница 41

И в то же мгновение все стихло – плеск воды, басы музыки, смех женщин и мужчины, выстроившихся по бокам и смотрящих на него. Ноа будто вечность глядел на меня, хотя в действительности это заняло только секунду, а потом улыбнулся.

И от этой улыбки у меня подкосились ноги.

– Отлично, дамы, делаем перерыв. Возьмите воды, намажьтесь солнцезащитным кремом и возвращайтесь через пятнадцать минут.

Все разочарованно вскрикнули, когда Ноа вылез из воды, убавил музыку на стоящей возле бассейна стереосистеме и взял с шезлонга полотенце, а потом подбежал ко мне.

Я как будто смотрела дурацкую сцену из «Спасателей Малибу»: его грудные мышцы подпрыгивали во время бега, вода медленно стекала по подтянутому загорелому телу. Перед тем, как подойти ко мне, он стряхнул воду с коротких волос и улыбнулся еще радостнее.

– Привет, Длинноногая.

– Ноа, – возмущенно воскликнула я, скрестив на груди руки, не обращая внимания на данное им очаровательное прозвище. – Что ты тут делаешь?

Он улыбнулся еще шире, вытирая полотенцем волосы и живот, а потом накинул его на плечи. Ноа держался за оба конца, и так его бицепсы выделялись еще сильнее.

Засранец.

– Я тут волонтер, – с невинным видом ответил он.

Я прищурилась.

Ноа в ответ расхохотался и поднял руки, пожав плечами.

– Слушай, я пришел, чтобы заключить перемирие.

– А я и не подозревала, что мы воюем.

– А разве нет? – возразил он, приподняв густую бровь.

Я не ответила, просто оперлась на другую ногу, скрестив руки на груди и дожидаясь продолжения.

– Я знаю, что пересек кое-какую черту, и знаю, что своими словами тебя расстроил.

– Ты уже за это извинялся.

– И, видимо, все прощено, – выпалил он и приподнял бровь, глядя на меня. – Может, ты просто дашь мне сказать, мисс Упрямица?

Я поджала губы.

– Мне больше понравилась Длинноногая.

Ноа усмехнулся, шагнув ко мне, и то, какой искренней была улыбка, когда он произнес следующие слова, смягчило мое сердце.

– Я рад, что ты моя подруга, Руби Грейс.

Я сглотнула, посмотрев в его синие, как море, глаза, в которых отражалось солнце.

– Должен признать, до твоего появления моя жизнь была довольно скучной. Работа, семейные ужины, карты с братьями, да девушка, согревающая мне постель по воскресеньям. И так по кругу.

Я пыталась не реагировать на упоминание о женщинах в его постели. Я не имела на то права, но по шее все равно пополз жар. Интересно, Дафну он тоже привел к себе после званого вечера? Стоило мне подумать об этом, как сердце в груди защемило.

– Мне с тобой весело, – пожав плечами, сказал он. – И, думаю, тебе со мной тоже. Я знаю, что ты не задержишься в городе, потому, давай просто… оставим все эти пререкания и будем друзьями?

– Друзьями, – невозмутимо повторила я.

Ноа приподнял уголок рта в улыбке.

– Да. Друзьями. Например, будем вместе работать волонтерами, а когда освободишься, куда-нибудь сходим. – Он пожал плечами. – Я могу помочь тебе со свадебной фигней, облегчу немного задачу. Даже вытерплю твою сумасшедшую мать и выполню любое ее задание.

У меня вырвался смешок, и я внимательно посмотрела на Ноа, выискивая какой-нибудь подвох – например, скрещенные пальцы.

– Ты бы пошел на это?

– Похоже, ради тебя я готов почти на все.

Я ухмыльнулась, а сердце радостно и опасно затрепетало. Я знала, что лучше держаться подальше от Ноа Беккера – особенно учитывая, как часто он появлялся в моих мыслях. Я запала на него и испытывала чувства, которые выходили за рамки френдзоны, которую он предлагал.

Но по большей части… мне было плевать.

Наши с Ноа чувства схожи. Мне было весело и приятно находиться рядом с ним.

Я по нему скучала.

И потому, вопреки всем предостерегающим сигналам, которые подавало мое тело, я вздохнула и протянула ему руку.

– Отлично. Друзья.

Ноа глянул на мою руку и озорно улыбнулся, крепко, но наигранно пожав ее с серьезным выражением лица.

– Друзья.

– При одном условии.

– И каком же?

Я съежилась.

– Главное, чтобы моя мама не узнала.

Ноа от души расхохотался.

– Что, принцессу Барнетт не должны видеть в обществе дебошира Беккера?

– Нет, весь город уже сплетничает про нас, и это дошло до моего отца… а следовательно, и до мамы.

Ноа кивнул.

– Разумно. Значит, дружба под прикрытием.

Он продолжал смотреть на меня так, словно выиграл приз, а я закатила глаза и пихнула его к бассейну.

– Перестань так на меня пялиться и возвращайся в воду, пока эти женщины с ума не сошли.

Ноа засмеялся, схватив меня за запястья и прижав к груди.

– Ладно. Но ты пойдешь со мной.

Я похолодела.

– Ноа… не смей.

В следующую секунду он перебросил меня через плечо, как мешок с картошкой, и побежал, а потом прыгнул с таким плеском, что нам аплодировал весь дом престарелых, когда мы вынырнули из воды.

Я ударила его, плеснув водой в лицо, а Ноа рассмеялся, увидев, как я тяжело дышу. Как бы я ни сдерживалась, но больше не могла прикидываться злой. Тоже засмеялась, запрокинув голову и чувствуя, как солнце согревает лицо.

И впервые за все выходные я была счастлива.

Глава 12

Ноа

Я не знал, сработал ли мой план, или я просто готовился к серьезному провалу.

Логан отбил мне пять, когда в воскресенье вечером мы с братьями собрались у меня раскинуть картишки. Я рассказал ему, как все прошло в доме престарелых, что Руби Грейс согласилась дружить, разрешила помочь ей со свадьбой, и мы провели вместе целый день.

Должен признать: я был на седьмом небе, когда отбил пять младшему брату, но тут же увидел направленный на меня свирепый взгляд старшего. Несмотря на то, что жених Руби Грейс приехал в город, уговорить ее общаться со мной, как раньше, оказалось легче, чем я думал. И я провел с ней целый день. Нет, даже лучше – провел целый день с ней в ее стихии. Она расцветала в доме престарелых, и все постояльцы ее любили. Они видели, что она совсем другая. Заботливая. Внимательная.

Я был убежден, что таких, как она, не больше одного процента на все население. Руби Грейс была слишком хорошей, слишком доброй, слишком щедрой. Да она сняла бы с себя все, лишь бы помочь даже одному человеку.

Поэтому, да, первый вечер прошел великолепно.

Но спустя пять дней я стал задаваться вопросом, есть ли на свете больший идиот, чем я.

Весь понедельник я проработал на винокурне, а потом