Как найти любовь в книжном магазине - Вероника Генри Страница 45

Милтон советовал ей не торопиться: «Крупный проект сам найдет тебя». Но сначала придется сниматься в эпизодах. Он нашел ей работу на съемочной площадке шикарного романтического фильма «Серебряная луна», о молодой девушке, которая забеременела от местного аристократа и потом отомстила ему. Фильм снимался на западном побережье Ирландии. Сценарий был написан известным автором, а режиссер слыл великим сценографом. Звездой в фильме был Майк Гиллеспи. Джуно должна была сыграть барменшу в местном пабе. У нее было всего две реплики.

Джуно прочла сценарий, и он ей очень понравился. Она мечтала, чтобы актриса, играющая героиню, слегла с воспалением легких и вместо нее взяли бы Джуно, ведь все отмечали ее талант. Актриса на протяжении всего фильма ни разу даже не чихнула. Но Майк Гиллеспи заметил Джуно. Еще как заметил.

В Ирландии дождило. Дождь шел постоянно. Но он был приятным, как будто осыпал кожу поцелуями.

«Он когда-нибудь прекратится?» – как-то раз спросила Джуно, и Майк рассмеялся: «Никогда».

И этот запах. Ей нравился запах сырой земли. И цвета, размытые и приглушенные, будто сквозь стекла запотевших очков.

Майк одолжил ей свой теплый свитер. Свитер был ей велик, но в нем она чувствовала себя защищенной, любимой… и особенной. Она надела его в паб с джинсами, не стала укладывать волосы и краситься. Они сидели у камина, потягивая темное пиво, и ей казалось, что она никогда не была так счастлива. Ей хотелось, чтобы время остановилось.

А потом, в последний день, ее мечтаниям пришел конец. Джуно была настолько уверена в себе, что это стало для нее огромным потрясением. Она предполагала, что они будут так жить и дальше. У нее даже и мысли такой не закрадывалось, что это временно.

Он стоял позади нее на скалистом берегу, обхватив ее руками. Она прижалась к нему спиной. Был сильный ветер, но Майк был настоящим мужчиной, поэтому она не боялась упасть. Все вокруг было серым: облака, небо, скалы. Серым, как ирландский твид, кроме белых барашков волн, которые пенились вдали, словно толстенькие игривые пони.

«Ну что ж, – сказал Майк. – Было весело, было отлично».

«Да», – ответила она, подумав, что он имеет в виду съемку.

«Да». В его голосе прозвучало сожаление, даже тоска, подобная той, что наступает после пятого бокала «Гиннесса», хотя он не выпил еще ни одного.

«Вернемся сюда как-нибудь еще». Она положила свои руки поверх его. «Миссис Мэлоун всегда будет нам рада, я уверена».

Миссис Мэлоун была хозяйкой гостевого дома, в котором они жили.

Она почувствовала, как он напрягся, когда она сказала это. Будто одеревенел.

«Дорогая, – произнес он, и у нее замерло сердце, – другого раза не будет. Никогда».

Она повернулась к нему. «Что?»

Майк криво усмехнулся. «Ты сама все понимаешь. Ты знаешь правила. Разве никто не говорил тебе об этом, когда ты подписывала контракт на съемки?»

Она пришла в замешательство. «Не говорил – о чем?»

«Ну, об этом…» Он подыскивал слово. И нашел одно, но понимал, что оно ей не понравится. «Ты знаешь».

«А ты знаешь?»

Он пожал плечами. «О постели?»

Джуно отступила назад. Он потянулся к ней, чтобы придержать: они стояли очень близко к краю обрыва.

«О постели…» Она едва смогла выговорить это слово.

«Ты же знала!» В его глазах мелькнуло беспокойство, даже испуг.

Она отрицательно покачала головой.

«А как ты себе это представляла?»

Ей было трудно дышать. Она глотала воздух, чтобы у нее не началась истерика. Старалась взять себя в руки. Ей казалось, что ее режут по живому. Ее раздирала боль.

«Дорогая, дорогая, дорогая…» Обеспокоенный, он положил руку ей на плечо. «Пойдем».

Она отбросила его руку. «Не прикасайся ко мне!»

«Не надо так. У нас есть еще одна ночь. Давай возьмем от нее все».

Джуно побежала. Она бежала, бежала и бежала, сквозь дождь, вниз с обрыва, к дороге. Оставалось отснять еще одну сцену, но ей было все равно. Черт с ним, с этим фильмом.

Спотыкаясь, она побежала по дороге. Туман сгущался, наполняя ее легкие своей вязкостью.

На бегу она стянула через голову свитер и бросила его в кусты, оставшись в футболке с длинными рукавами, которую она надела, чтобы свитер не кусался. У нее практически ничего с собой не было – ни денег, ни одежды.

Она остановилась на перекрестке, возле покосившегося дорожного указателя. И куда дальше?

Подъехала машина. За рулем сидела их гример.

«Садись, солнышко».

Джуно лишь крепче обхватила себя руками.

«Садись! Тут на километры кругом ничего и никого нет. Я отвезу тебя к себе домой».

Они вернулись за свитером, а потом гример заехала за вещами Джуно. Она уложила Джуно у себя на диване, укрыв одеялом. Джуно так и не смогла заснуть, но встала очень рано, чтобы успеть на автобус в аэропорт, откуда первым же рейсом вылетела в Лондон, чтобы не пересекаться с остальными членами съемочной группы. Несколько дней она пряталась в своей квартире, пока не пришел Милтон. Он узнал всю эту историю от кого-то из актеров. Джуно была растоптана, унижена и поклялась никогда больше не выходить из квартиры.

Она осунулась и поблекла. Ее постоянно знобило: когда она бежала по дороге, ей было ужасно холодно, и она боялась, что никогда больше не согреется. Она ободрала себе ладони, но эта боль была несравнима с той пустотой, которая разверзлась в ее сердце.

Какое-то время она жила на деньги от «Серебряной луны». Но хотя она была экономной, деньги в конце концов закончились. Сначала ее охватила паника, но потом она решила, что ей все равно. Она умрет от голода в своей квартире. По крайней мере, тогда она перестанет чувствовать боль.

«Дать тебе совет? – сказал Милтон. – Иди на курсы. Всем нужна хорошая машинистка. Даже мне. Вообще-то, именно мне и нужна. Пойди, вы-учись печатать и стенографировать, и я дам тебе работу».

Она посмотрела на него в упор. Она знала, что он говорит это из добрых побуждений, но понимал ли он, что предлагает? В какой-то момент она почти поднялась на вершину и нашла любовь. А теперь все рухнуло, и ее агент хочет, чтобы она стала его машинисткой?

У нее не осталось сил, чтобы сказать ему все, что она думает. Ей следовало бы накричать на него, потребовать, чтобы он занялся ее карьерой, чтобы устроил ей прослушивания. Но она видела свое отражение в зеркале на стене. Сияющая красавица с атласной кожей и лучистыми глазами испарилась. На ее месте стоял мешок с костями, всклокоченными волосами и пустым