Поврежденные товары - Л. Дж. Шэн Страница 51

Я колеблюсь всего мгновение, прежде чем вытащить из недр ящика смятую записку с номером Сидни и позвонить.

“Сидни? Это Бейли. Хочешь зайти?”

Конечно, он говорит "да".

Нет более стойкого клиента, чем наркоман.

ГЛАВА 15

Бейли

Три часа спустя мои родители вернулись из отделения неотложной помощи.

Мамина нога надежно забинтована. Она выглядит усталой и несчастной, посасывая сок Джамбы. Я жду их на кухне, низко опустив голову и положив руки на колени.

После того, как Сидни заскочила, чтобы продать мне еще наркотиков, я навел порядок в подвале и на лестнице. Я приготовила обед — лосось с травами и брокколи, — сложила белье и поставила свежие цветы в мамин кабинет наверху.

Меня тошнит от чувства вины, и я на седьмом небе от счастья. Мое тело расслаблено и не причиняет боли.

Мой разум ясен, как будто мои мысли плывут по пушистым белым облакам в небе.

Как только папа сажает маму на стул за обеденным столом, я опускаюсь на колени и беру ее руку в свою. Я даже не чувствую деревянного пола под моими разбитыми коленными чашечками, а это значит, что таблетки делают свое дело.

-Мне жаль, мам. Я не хотел...

-Ты регистрируешься в реабилитационном центре. ” Папа прерывает мои слова, кладя руку на плечо мамы позади нее. Как будто я собираюсь причинить ей боль или что-то в этом роде. “Я уже внес первый взнос”.

Я вскидываю голову. “ Почему? Потому что мы с мамой поссорились?

“Потому что ты ведешь себя как незнакомка, которую я не хочу видеть под своей крышей”, - говорит он как ни в чем не бывало. “И потому что ты пригласила другого незнакомца, когда мы были в больнице, а это значит, что я отменю все свои встречи до конца дня, чтобы поиграть в прятки с пакетиком таблеток”.

Я напрягаюсь, поджимаю губы и усмехаюсь. - Сидни - моя школьная подруга.

-Мы же сказали, никаких гостей, когда нас нет рядом, - огрызается папа.

Папа ничего не найдет. Я достаточно умен, чтобы не прятать наркотики там, где их будут искать.

Я прячу их в студии в подвале, где запираюсь. В дюймовой щели между зеркалом от пола до потолка.

Мама хватает мои пальцы, поднося их к губам. Я провожаю взглядом то место, где ее губы касаются кончиков моих пальцев. “Прости, что я заставила тебя стать балериной. Похоже, я полон благих намерений и неверных решений, когда дело касается моих дочерей. Я знаю, что извинения - это не волшебный стиратель для всего, что произошло, но я сделаю все возможное, чтобы загладить свою вину перед вами. Пожалуйста, я умоляю тебя, ложись в реабилитационный центр. Ты сейчас не ты, и ты один из моих любимых людей. Джульярд не важен. Это...”

-Я не пойду. Я подношу ее руки к своим губам. Целую их. Слезы текут по моим щекам.

Я не могу потерять Джульярд. Я не могу превратиться из Идеального Бейли в Жалкого Бейли. “Если ты хочешь, чтобы я переехала жить куда-нибудь еще, я уважу твои желания. Я могу переночевать в доме друга. Мы с тобой оба знаем, что если я сейчас отправлюсь на реабилитацию, моей джульярдской мечте придет конец. Я никогда этого не сделаю. Школа не собирается меня ждать. Мне придется бросить учебу. Скажи мне, что это неправда, мама. Скажи мне, что я преувеличиваю.

Тишина обвивает холодными пальцами мою шею, перекрывая доступ кислорода.

Подтвердился мой самый большой страх. Если я попаду в реабилитационный центр — что, давайте признаем, вероятно, и следует — игра окончена.

Поцелуй смерти тому, чем я жил всю свою жизнь: балету.

Я утыкаюсь лбом маме в колени и крепко закрываю глаза.

Я хочу поправиться. Но мне придется очиститься, не отправляясь в реабилитационный центр.

“Бейли, я—” Телефон отца начинает звонить. Он хмуро смотрит на экран. “Черт. Это жестоко. Я только что пропустил грандиозную презентацию ”.

Отец выругался.

Папа никогда не ругается.

Этот дом разваливается на части, и все из-за меня.

Он выходит из комнаты, и мы остаемся одни.

Мама и я. Тур силы превратился в тур дерьма.

“Так вот как выглядит моя дочь, когда она под кайфом”. Она вглядывается в мое лицо. Но она не знает. Не совсем. Только предполагает, что в доме был незнакомец.

Я убедлю ее в обратном. Совру сквозь зубы, если понадобится. “ Я не знал, что ты будешь выглядеть такой ... счастливой. Ее лицо почти морщится, прежде чем оно становится пустым.

Я инстинктивно отворачиваюсь, мои щеки горят от стыда. Мои глаза пристально смотрят на дверь, и я загадываю желание, чтобы Лев вошел в нее и спас меня.

Он этого не делает.

ГЛАВА 16

Бейли

День продолжает ставить все галочки на пути к тому, чтобы стать самым дерьмовым в мире.

В дверях появляется Талия. От нее пахнет Miss Dior, на ней мини-платье в зеленую клетку, большой бант в волосах и браслет с воробьем. Тонко.

Она выглядит так, словно на ней мой костюм.

Я обожаю обноски Дарьи и подделки под высокую моду, которые нахожу в комиссионных магазинах.

-Проходи. - Я улыбаюсь, не уверенный, что теперь чувствую к ней.

С одной стороны, она свела меня с Сидни, зная — или сильно подозревая — что у меня проблема.

С другой стороны, она, должно быть, чувствует себя третьим лишним, и это ужасно.

Она никогда не просила меня возвращаться в город. Я вмешался и разрушил все, ради чего она работала.

-Бейли, ты сияешь! Она разглядывает меня из-за оранжево-опаловых солнцезащитных очков.

Лгунья. Я презентабельна, как мешок с волосами. Наверное, такая же живая.

-Сейчас подходящее время?

Это было бы не самое подходящее время, но рано или поздно нам придется поговорить.

“Да. Как насчет того, чтобы потусоваться у бассейна?” Предлагаю я.

“Конечно, можешь подарить мне бикини?”

Конечно. Ты забрала мальчика, которого я люблю. Зачем останавливаться на достигнутом?

-Следуй за мной.

Мы поднимаемся наверх, и я протягиваю ей свое бикини в цветочек с краем салата. Я кутаюсь в белый носовой платок, стараясь не пялиться на ее тошнотворно безупречное тело.

Я тереблю свой браслет с голубями. Талия улавливает этот жест и вздыхает. “Я так расстроен, что не могу поехать со всеми вами в Джексон-Хоул”.

Каждый год наши семьи вместе катаются на лыжах. У дяди Вишеса там особняк. Талия подразумевает, что Лев пригласил ее