Две мелодии сердца. Путеводитель оптимистки с разбитым сердцем - Дженнифер Хартманн Страница 58

Я растерянно хмурюсь. Мой взгляд застилает пелена. Этого не может быть, я была уверена, что Кэл поставил крест на нашей былой дружбе. Я даже не догадывалась, что он наводил обо мне справки; что он нашел меня.

Я вспоминаю слова, которые он произнес при первой нашей встрече в мастерской. «Я знаю, кто ты».

Он узнал меня. Ну конечно.

– Ты… Ты ни разу не зашел внутрь, – ошарашенно шепчу я. – Я понятия не имела.

– Я не хотел, чтобы ты узнала. – Он отводит взгляд. – Я не хотел с тобой сближаться, Люси. Просто хотел убедиться, что все в порядке. Что ты счастлива.

Я не понимаю. Это какая-то бессмыслица.

– Но… Почему? Почему ты не хотел со мной поговорить? Я так по тебе скучала, Кэл. Я…

– Потому что я потерял всех, кого любил! – кричит он, охваченный яростью. Он разводит руки в стороны и смотрит на меня пылающим взглядом. – Всех. Поэтому я не собираюсь заводить новые знакомства. Мне проще оставаться одному. Я должен оставаться один.

По моей щеке стекает слеза. Сердце изнывает от боли.

Кэл и я во многом не похожи, и это различие – самое большое.

Мои утраты показали мне, как драгоценна жизнь. Я ценю то, что у меня есть, я дорожу каждым моментом. Каждый новый день для меня – праздник, бесценный подарок. А Кэл видит все совсем иначе.

Для него каждый день – напоминание о том, что он потерял.

И о том, что еще может потерять.

Я тянусь к нему дрожащей рукой, желая хоть немного утешить.

Но он перехватывает мое запястье.

– Мне не нужна твоя жалость или сочувствие. Мне вообще не следовало так с тобой сближаться.

– Наши отношения – не ошибка.

– Уверена?

– Да, – твердо говорю я.

Кэл по-прежнему держит меня за запястье, хотя его хватка ослабевает. В этом прикосновении есть что-то неуверенное. Он смотрит мне в глаза, потом опускает взгляд на губы. А потом – еще ниже; на мой шрам, на ложбинку меж грудей, едва выглядывающую из выреза блузки. Он самую малость сжимает хватку. Его дыхание сбивается. Он снова смотрит мне в глаза, и что-то в его лице меняется.

– Что такое? – выдыхаю я, отчаянно пытаясь понять, что он думает. Явно не то же самое, что думал минуту назад.

Он сглатывает и сжимает зубы, по-прежнему держа меня за запястье и поглаживая пульсирующую венку большим пальцем.

– Ничего.

– Скажи мне.

– Ты не хочешь знать, о чем я думал, Люси.

– Хочу.

– Уверяю тебя, не хочешь. – Он отпускает мою руку и обходит меня.

Мое сердцебиение ускоряется. Моя кровь вскипает.

– Хочу. – Я решительно хватаю его за локоть.

Кэл замирает на месте.

Потом он резко оборачивается и обхватывает меня за пояс обеими руками. Я едва не спотыкаюсь, пока он ведет меня назад, поднимает и усаживает на стол. Повсюду разлетаются бумаги. Степлер падает на пол, горшок с орхидеей опасно накреняется.

Мои щеки пылают от вожделения. Кэл встает прямо между моими разведенными коленями, прижимаясь к моей промежности. Я отклоняюсь назад, опираясь на руки, и смотрю на него, чуть приоткрыв губы, которые до сих пор помнят тот поцелуй в саду.

Он сглатывает и тяжело дышит, смотрит на меня полуприкрытыми глазами.

– Я думал, как ты будешь выглядеть, когда я доведу тебя до оргазма.

С моих губ невольно срывается стон.

Я не хотела давать волю чувствам, но теперь мне едва удается не упасть на спину.

– Я пытался представить твои глаза. Закроешь ли ты их, или, наоборот, будешь смотреть на меня, пока я доставляю тебе наслаждение, – говорит он низким, хриплым голосом. – Я думал, как порозовеют твои щеки. В какой оттенок они окрасятся. – Он проводит мозолистым пальцем по моей скуле. – И твой рот, – шепчет он. – Будешь ли ты выкрикивать мое имя? Задыхаться? Умолять меня?

Я запрокидываю голову – мне становится тяжело держать ее прямо под весом этих упоительных слов.

– Кэл… – я машинально раздвигаю ноги шире, и он трется об меня. Я чувствую его эрекцию. – Ч-что ты делаешь?

– Что ты хочешь, чтобы я сделал? – Кэл наклоняется, ставя руки по обе стороны от меня, и почти касается губами моего уха. – Скажи, чего ты хочешь, солнышко.

Каждая частичка меня будто вибрирует, невесомая и отзывчивая. Я отвечаю, не успев подумать:

– Дотронься до меня.

Теперь я не могу думать ни о чем другом.

Только о прикосновениях Кэла.

Повсюду.

Ни на миг не останавливаясь, он расстегивает мои джинсы и прижимает ладонь к трусикам. Я кричу и откидываюсь на стол; Кэл зажимает мне рот свободной рукой.

– Тише. – Он наклоняется ко мне. Кончики наших носов почти соприкасаются. Он забирается пальцами в мои трусики и находит там мою влагу, мое вожделение.

– Черт, Люси, – шипит он сквозь зубы.

– Господи, – я извиваюсь под ним. Его ладонь заглушает мои слова. Одной ногой я обхватываю его за бедра, а другую поднимаю, чтобы упереться каблуком в край стола. – О боже.

Он проводит пальцами по моим губам, потом глубоко целует меня, проникает внутрь языком. Наши стоны звучат в унисон. Кэл отдергивает в сторону мои трусики и входит в меня сначала одним длинным пальцем, потом двумя, отчего во мне разгорается опаляющий жар. Я выгибаюсь и так сильно впиваюсь локтями в стол, что наверняка зарабатываю пару заноз. Но меня это не волнует. Все мои мысли поглощает нарастающее чувство в моем чреве.

Кэл трахает меня двумя пальцами, быстро и уверенно. Никакой нежности, никакой ласки – он движется грубо, зло, агрессивно, отчаянно. Внутренней стороной бедра я чувствую его член, твердый, как сталь. Мы лихорадочно целуемся, задыхаясь, сталкиваясь зубами, переплетаясь языками в беспорядочном ритме. Влажные звуки эхом отдаются в пустом кабинете, резонируя со стонами Кэла и моими вскриками. Я стаскиваю с него вязаную шапочку, обнажая лохматые волосы. Они падают ему на лицо, и я собираю их в кулак, теряя контроль над собой. Кэл делает то же самое и тянет меня за беспорядочно разметавшиеся по столу пряди волос, заставляя запрокинуть голову.

– Ты такая очаровательная. Настоящий ангел.

– Кэл…

– Интересно, на что похож падший ангел? – Кэл тяжело дышит, уткнувшись мне в шею, и проводит языком по чувствительному местечку у меня за